Сам пострадавший не чувствовал себя в царстве железа неким ненужным предметом. Скорее, органично вписывался в интерьер, лежа со скучающим видом на широкой кровати в другом углу комнаты. Рука в гипсе лежала на груди, а вторая цепко держала какую-то потрепанную книжку. Колесников, оказывается, иногда и читал.

- К вам гости, Виктор Алексеевич, — предупреждающе глядя на меня, сказала Фарида. Вот она-то злилась на человека, повредившего руку мальчику, которого знала с самого детства. — Проходите.

Служанка закрыла за мной дверь, а я направился к кровати. Витька с изумлением положил книжку на грудь и уставился на мое появление как на оазис в пустыне.

- Опаньки! Вот это сюрприз! И что ты сюда приперся? — парень быстро взял себя в руки. — Продолжить хочешь?

- Решил проведать, — я огляделся по сторонам, но не нашел место, куда бы положить пакет с фруктами, поэтому оставил его на подоконнике. Пододвинул крепкий табурет к кровати. — Как сам?

- Нормально, — фыркнул Витька. — С чего бы такая благотворительность? Совесть замучила или подмазываешься?

- Наоборот, — я улыбнулся, — решил посмотреть на поверженного врага и насладиться его беспомощностью.

- Ну, хотя бы честно, — кивнул бывший дуэлянт. Повернув голову, он внимательно посмотрел на меня, прикидывая что-то в своем уме. Удивительно, но сейчас его глаза были спокойного темно-серого цвета, а не подверженные тотальному черному выплеску. Может, магические порошки перестал принимать, вот и в норму приходит? — Только вот не говори, что не держишь на меня зла, хочешь подружиться, пожать руку. Не люблю я этих соплей. Мы же с тобой водку вместе не пили, по девкам не шлялись, и корешем твоим никогда не соглашусь стать.

- Да я и не напрашивался, — пожал я плечами. — Тебя исправлять поздно. Мне бы просто не хотелось, походя сломав тебе кость, уйти посвистывая. Ты ведь сам оказался виноват в этой ситуации. Не болтал бы языком, придержал свои дурацкие мысли — глядишь, и до сих пор бы лелеял надежду сделать меня инвалидом.

- Да, ты прав, — поморщился Витька. — Я иногда бываю несдержанным… Да что там — иногда. Всегда. Характер такой, боевой. С твоими родовичами погорячился. Вот за это извини. Но за остальное — хрен тебе!

- За родных извинения принимаю, — хладнокровно ответил я. — Тебе просто повезло, что я их не помню вообще. Ни лиц, ни голосов. Пустота. Как будто и не было никогда. Откуда же придет ярость за оскорбление крови? Я был обязан ответить хотя бы за их память.

- Да брось, Волоцкий, все я понимаю. Говорю же, не подумал. Сам психанул из-за лохов на дороге. Да еще вспомнил давнее, когда ты кадетом по городу развлекался, — Витька неожиданно усмехнулся. — А ты все-таки применил магию, хоть и скрыл следы использования.

- Но ведь Целитель и секунданты не обнаружили ничего, — возразил я.

- Я же не дурак, — скривился Витька. — Князь Кирилл, Вовка Решетников — все, кто был заинтересован в твоей поддержке, оказались рядом. Что стоило кому-то прикрыть глаза и не заметить очевидного? Мне хорошо было видно, как ты ускорился. Не может человек в обычном состоянии так двигаться, опережать действия соперника на пару ходов вперед. А ты все ловко сделал…

- Здесь не магия. Нас специально обучали таким приемам. Врать не стану — такое достигается не только физическими нагрузками. Препараты, вмешательство в организм. И все это направлено на мгновенную перестройку тела, мышц. Тяжело, поверь. Ты ведь тоже балуешься вещами, далеко не однозначными.

- Хорошая вещь, кстати, — поиграл бицепсом здоровой руки Витька.

- Что за препараты?

- Попробовать хочешь?

- Не горю желанием. Сам бы не сдох от них, что ли…

- Да брось, — хмыкнул Витька. — Уже десять лет принимаю, никаких проблем. Личный алхимик, умеющий составлять микстуры.

- Все-таки алхимик? — удивился я.

- А вы все думали — маги здесь подвязаны? — захохотал Витька. — Я же не конченный дебил, чтобы жрать волшебные зелья! Алхимия, всего лишь алхимия. Зелья на основе природных компонентов с небольшим добавлением магических присадок, как мне пояснили. Для смягчения последствий приема.

- И ты веришь, что прием вспомогательных веществ тебе принес пользу? — мне стало на самом деле интересно, почему Витька так упорно доверяет алхимическим процессам в своем организме. Еще в кадетской школе преподаватель Шмель, заведовавший занятиями по химии и различным ядам, предупреждал об опасности разделения магии и алхимии. А он знал, что говорил. Как-никах, бывший опытный вояка, всю жизнь занимавшийся разработкой ингредиентов на основе разнообразных компонентов, начиная от простейших порошков, синтезированных в лабораториях и заканчивая выращенными спорами всякой гадости в пробирках магов. Одно без другого не существует. Значит, Витьку все равно кормили гадостью. Или он сам добровольно подсел на магическую иглу.

Даже жутко стало. А не готовят ли Колесникова к какой-нибудь акции? Эх, если бы Щербатов дал мне возможность присутствовать при допросе захваченных костромских свидетелей, я бы что-то и сообразил. Не верю, что князья распотрошили всех зачинщиков охоты на Миру. Кто-то выжил, как пить дать. Кто может дать твердую гарантию неучастия Витьки в каком-нибудь мероприятии? Не удивлюсь, если сам Щербатов тайно курирует подготовку молодого парня для чего-то нехорошего. С торгуевского клана ожидать можно чего угодно. Здесь ведь не только один князь Борис решает, но и его брат.

- Не сомневаюсь, — хмыкнул Витька, ловко подтянувшись на кровати, чтобы удобнее лежать. — Я же не дурак глотать всякую дрянь. Да и просто сам по себе занимаюсь «физикой».

- Ладно, тебе виднее, — я пригасил сомнения. Толку что-то выпытывать у человека, уверенного в своей правоте. Пусть живет так, как себе запланировал. Лишь бы на моем пути однажды снова не встал. С людьми, умеющими пользоваться модификаторами, очень опасно иметь дело.

Протянул руку.

- Ну, без взаимных претензий?

- Вали, боярин, — отмахнулся Витька, но его рука дернулась навстречу. Сцепил мощными пальцами ладонь, попробовал продавить. Ничего не вышло. Я ведь тоже не лыком шит. — И это… Спасибо, что зла не держишь.

В гостиной меня ждали родители Витьки. Они уже распорядились накрыть на стол. Дымящиеся от жара свежие лепешки, джемы, чай в фарфоровых чашках, мерное постукивание ложечек. Фарида с одной из помощниц закончили сервировку, и не получив дальнейших указаний, тихо испарились, чтобы не мешать беседе.

- Отрадно, что вы в полном здравии вышли от Виктора, — заметила Мария Остаповна, скорее лукаво, чем с полным серьезности голосом. — Думала, ваш спор перерастет в дальнейшее противостояние.

- Напрасно, — я кивнул благодарно, когда хозяйка самолично преподнесла мне чашку с чаем. — Ваш старший сын слишком увлеченный человек, чтобы воспринимать все остальное, крутящееся вокруг него. А я стал для него как раздражитель. Быстро на поправку пойдет. Пар выпустил, теперь легче станет.