– Адель, Гильда, блокируйте девчонку, но осторожно. Мало ли что она еще может.

– Да что вы за люди такие! – ощеривается рыцарь. – Разве у нас не одна цель? Положить конец убийствам Отворяющих. Остановить охоту на ведьм. Я не знаю, какие у нас шансы, но если мы поубиваем друг друга, они точно не возрастут.

– Готово… – доносится слабый голос из-за спин вооруженной шестерки.

Девушка вытирает слюну с губ и подбородка. Медленно встает и снова припадает к своей фляге. Кожаное дно, пересеченное швом, задирается все выше и выше. Наконец, задыхаясь от долгого питья, остролицая отнимает горлышко от мокрых губ и еще раз, уже звонче, объявляет:

– Готово!

Ведьмы, получив от своей предводительницы разрешительный кивок, одна за другой отступают к лошадям и забираются в седла. Ноздри ни с того ни сего начинает покалывать слабый аромат, какой бывает после грозы. Это даже не запах, а другое качество, не до конца уловимое человеческим обонянием – будто воздух вывернули наизнанку.

– Вот и все. – Раненая ведьма с шорохом убирает меч в ножны. – Нам не нужна ничья помощь. Тем более помощь рыцаря Круглого Стола. Стороны давно выбраны. А судьбы – скреплены. Твои предложения дружбы тебя не спасут. Я даже рада, что не убила тебя. Присвоить себе это наслаждение было бы слишком эгоистично. Тебя уничтожит магия. Думай об этом как о возмездии всех тех, кто погиб по твоей вине.

– Да что ты несешь? – не выдерживает Джуд.

– Мы несем забвение и смерть, Джуд Леннокс. Пусть твои соратники начинают свою охоту. Еще увидим, кто у чьих ног будет разжигать хворост. А ты, София Верна…

– Клер! – окликает ведьму остролицая. – Волна уже близко! Прости, но это слишком длинная речь!

– София Верна! Даю тебе последний шанс. Времени на размышления нет! Поехали с нами. У тебя особый дар. Не дай ему пропасть.

– Клер! – уже хором кричат девушки.

София оглядывается назад: что там за волна такая? – и берет Джуда за руку.

– Что ж, – ведьма ловко, несмотря на увечье, забирается в седло, – увидимся в цитадели хаоса.

Собрав поводья в кулак, Клервана разворачивает свою гнедую и дает ей шенкеля. Ведьмы, пригнувшись в седлах, поднимают лошадей в галоп: снова подрагивает земля, копыта высекают клочья дерна, силуэты всадниц теряются среди деревьев.

– Цитадель хаоса? – переспрашивает Джуд.

Одна из его бровей даже выгнулась как знак вопроса.

– Да ну их… – София все еще оглядывается через плечо. – Думают, что своим жаргоном кого-то впечатлят. Слушай, а ведь что-то действительно надвигается…

Сначала оно достигает слуха. Рыцарь и ведьма оборачиваются навстречу прибывающему шуму. Сперва похожий на шорох прибоя, звук становится резче, злее, расслаивается на отдельные всхлипы, свисты и что-то вроде хохота. Слышно, как звонко лопаются сухие сучья. Или это выстрелы?

Следом изменяется не то состав воздуха, не то его плотность – теперь он иначе облегает кожу. Его и вдыхать странно. Приходится делать усилие.

Что бы это ни было, оно надвигается сплошным валом, стеной от края и до края леса, неминуемое, как приговор времени.

Влажные холодные пальцы Софии вплетаются между пальцами рыцаря. В слитых ладонях туго бьются сердца.

Сейчас накроет.

Скашивая воздух, над ними низко пролетает размашистое белое пятно с глазами: сова. За ней другая. В вышине проносится крикливая пернатая мелочь. Молоденький олень выпрыгивает из кустов. Одно касание тонких ног о землю – и его поглощают встречные заросли. Оживает трава: не то бурундуки, не то мыши на бегу распарывают пожухлый ворс. Кажется, что лес выслал своих созданий, малых и великих, в погоню за ведьмами.

Джуд первым приходит в себя. Потянув Софию за руку, он увлекает ее к ложбине меж корней огромного дуба, где они собирались укрыться от Клерваны и ее банды.

– Шлем надень!

– А ты?

– Я тоже надену!

Дождавшись, когда София опустит забрало, Джуд накрывает ее собой и впечатывает девушку в сугроб прелой листвы. Забившись среди шершавых щупалец дуба, они замирают, пока над ними беснуется беглый зоопарк.

Софии не страшно. Разве что не очень удобно. Ей видно только собственную руку, по которой ползет жучок, да еще полоску леса, в которой мелькают лисьи хвосты, волчьи лапы и кабаньи гривы. Чьи-то когти царапают по доспехам Джуда. А это кто? Нет, наверное, показалось. Как будто пробежала лошадь с длинным витым рогом во лбу.

Потом все стихает, но Джуд еще какое-то время не дает девушке пошевелиться. Наконец он отваливается от нее, и они осторожно высовывают головы из своего убежища. Взъерошенная и поломанная зелень снова неподвижна. Броня рыцаря в нескольких местах украшена свежими каплями птичьего помета.

– Это и была волна, которой так боялись ведьмы? – спрашивает София.

– Если бы! – Джуд смотрит на панель арканометра, вмонтированного в наруч.

Желтые цифры стремительно сменяются на экране. Отображаемое число скачкообразно растет, подбираясь к тысяче.

– Что? Что это значит?

– Магический фон усиливается. Очень агрессивная эманация. Быстро надень перчатки!

– Ладно, ладно! То есть надо выбираться отсюда? Надо бежать? Чего мы сидим тогда?

Джуд медленно кивает, по-прежнему не вставая с земли. Под забралом не видно, какое у него при этом лицо.

– Или что? Отсидимся под дубом?

Рыцарь отрывает взгляд от прибора на запястье.

– Нет… Тебе надо выбираться. Беги. Только экономь силы. Пробежала милю – сделала остановку. Посмотрела на арканометр. Если отметка выше сотни, продолжай двигаться. Надо, чтобы было меньше сотни.

– Меньше сотни, поняла! Вставай и побежали!

Он смотрит на девушку – и снова неизвестно, с каким лицом. Не понять, о чем он там думает – внутри своих доспехов.

Рыцарь думает о собаке. О суке шарпея по кличке Лулу, фотографии которой он видел в «Натурфилософском обозрении». Статья называлась «Оборотная сторона трансмутации». И в конце были эти снимки. Оборотную сторону трансмутации они, может, и не раскрывали, но уж точно раскрывали оборотную сторону бедной собаки. Лулу была жива даже после того, как Теркантур сделал из нее кровавый коллаж, словно вдохновленный полотнами в жанре кубизма. «Неудачный выход из суперпозиции». Так было написано в статье. Видимо, со слов самого Теркантура.

Там еще было что-то про собачью душу, но цензор инквизиции вымарал эти строчки.

– Нет, София… Я больше всего на свете хочу убежать с тобой. Не оглядываясь. И желательно на край света… но не могу. Если убегу сейчас, потом всю жизнь придется бежать от себя.

Девушка вглядывается в бесстрастную неподвижность его забрала.

– Джуд, перевалило уже за тысячу. Ты сказал, что должна быть сотня. Я очень люблю наши разговоры про метафизику. Мне нравится то, чем они заканчиваются. И в целом я бы не отказалась попробовать в лесу. Но не здесь. И не сейчас. Давай, пожалуйста, уйдем отсюда. Вместе. Пожалуйста.