– Давай вылезай оттуда, – наконец произносит Джуд. – На земле вредно сидеть. Мы сейчас найдем твоих маму и папу.

Вытерев глаза и нос рукавом, девушка встает на четвереньки и выбирается из своего дупла. Только сейчас Джуд узнаёт ее. Они уже виделись, причем как раз в этих местах. Это Хага Целлос, дочь помощника ректора Лаврелионского университета. Разве что три недели назад это она кормила его с ложечки, а теперь позаботиться нужно о ней. Понять бы только – как.

– Тебя зовут Хага, да? – говорит Джуд, вставая с колен и помогая подняться девушке. – Я знаю твоего папу.

– Ты знаешь, где папа? – Ее глаза округляются.

Джуд вынимает батистовый платок из кармана на поясе и обертывает в него красный кончик ее носа.

– Давай-ка сперва высморкаемся.

Пока девушка со старанием прочищает нос, рыцарь оборачивается к Софии:

– Это Хага Целлос. Она одна из них. Из тех, кто сделал это. Создал существо, которое охотится на Отворяющих.

– Она же явно слабоумная.

– Видела бы ты ее три недели назад. Это я себя чувствовал слабоумным рядом с ней. У нее магическое отравление. Приди мы еще попозже – застали бы ее в теле маленькой девочки. А может, и никого бы уже не застали. Надо привести ее в чувство.

Отсморкавшись, Хага возвращает Джуду скомканный платок.

– Оставь себе. Хага, послушай. Постарайся вспомнить. Ты и твой отец. Вы проводили опыты с трансмутацией здесь, в Лаврелионе. Ален Лурия использовал вас, и вместо идеального человека вы создали чудовище. Хага, очень важно, чтобы ты вспомнила.

Девушка, вздыхая, смотрит на свои испорченные туфли. Вид у нее совершенно разбитый.

– Я сделала что-то плохое? Поэтому мама с папой меня бросили? Я просто взяла мамины бусики. Я хотела их положить на место. Правда-правда! Я просто хотела показать девочкам. А Томазина их схватила и хотела убежать. И бусики порвались. Она дура! Я ее стукнула больно. А бусинки все в траве растерялись. И теперь мама с папой меня больше не любя-а-а-э-э… И никому я не нужна-а-а…

Напрасно Джуд думал, что Хага выплакала весь доступный запас слез. Она зажмуривает глаза так крепко, что в этом участвует все лицо, а из выгнувшегося рта начинает поступать нарастающий, как сирена, вой.

– Отойди, – отстраняет София рыцаря и подходит к девушке.

Со стороны это выглядит так, как будто ничего не происходит. София, закованная в доспехи, стоит возле плачущей девушки, чуть пригнув голову. Это длится, пока стальные плечи не начинают подрагивать, а из-под шлема не раздаются первые всхлипы. Хага меж тем перестает реветь и переходит на тихий, задыхающийся плач.

– Ей кажется, что она в супермаркете… – торопливо произносит София, сопротивляясь дрожанию горла. – Ты это не ты. А какой-то мужик, абсолютно чужой.

Она смолкает. Девушки продолжают стоять почти неподвижно, как будто занятые странным дыхательным упражнением.

Наконец Хага, шмыгнув носом, прислоняется к дереву. Когда она открывает глаза, Джуд встречает знакомый взгляд.

– Я выбралась? Нет, я все еще в Сильва Альвана, да? А остальные?

– Хага. Это Джуд Леннокс. Вы в Сильва Альвана. Здесь сильный магический фон. Очень сильный. Где-то рядом произошла утечка философского камня. Похоже, машина Теркантура повреждена. Нам надо быстро уходить.

Девушка трет лоб. Морщится, задев свежую царапину.

– Да… Была какая-то молния. Возникла из ниоткуда. Потом я бежала по дороге… Постойте. Джуд? А вы что здесь делаете?

– Хага, в провинции Анерленго чума. Погибли ведьмы. Гибнут обычные люди. Я думаю, это из-за вашего эксперимента. Вы мне нужны. Вы мне расскажете, как это остановить.

– Джуд, я знаю. Идея с золотым веком провалилась. Мы думали, что создали нового Адама. А у нас сразу получился Каин. Или даже Нерон. Вся история повторяется. На этот раз – в виде жестокого фарса.

– Идемте. Расскажете все, когда выберемся отсюда.

Джуд берет ее за локоть, но девушка не двигается.

– Там мой отец. И господин Лурия… И вся наша группа. Вы должны им помочь.

– Вы хотите, чтобы я помог Алену Лурии? Человеку, который втянул меня в это? Человеку, который использовал вас, чтобы уничтожить целую провинцию? Как же вы не понимаете! Он в сговоре с эльфами. Возможно, он даже их ставленник.

– Джуд, все кастиганты в сговоре с эльфами. Разве что по разным причинам… Пожалуйста. Хотя бы моего отца? Остальных вы все равно вряд ли найдете. Я все расскажу, только не бросайте моего отца. Пожалуйста. Я знаю, вы его не оставите. Ведь вы герой. Мы ошиблись во многом. Но не в вас.

Джуд смотрит на запястье. Две сто. Узор на доспехах пылает ярко и ровно, а это значит, что на руны действует постоянная нагрузка. Пойти дальше – и защита неминуемо начнет выгорать. В кармане на поясе есть еще один платок, пропитанный дурман-водой. Можно дать его Хаге. Сознания она не потеряет, а вот перечить уже не будет. Так и надо поступить. Не всерьез же она рассчитывала подкупить его почетным титулом героя. Ему и не нужен весь штат Лаврелиона. Одного кастиганта будет достаточно. Да, она ему этого не простит, но держать весь мир в заложниках у своей обиды она не станет. Или станет? Эх, лучше бы они отложили операцию по восстановлению Хагиного рассудка. Нужно что-то решать. Пока не сгинули все трое.

– София, дай руку. Не эту.

Рыцарь обхватывает пальцами арканометр, нажимает на крепления по краям и вынимает его из гнезда в наруче девушки. Отдает Хаге.

– Это арканометр. Показывает интенсивность эманации. Он вас выведет. Не из леса, но из эпицентра. Бегите куда угодно, лишь бы уменьшалось значение.

– Нужно, чтобы была сотня! – подсказывает София.

– Нужно, чтобы была сотня, – кивает Джуд. – Сотня тоже плохо. Но не так плохо, как две сто. Только потом вам придется выбираться из леса самой. Это Сильва Альвана. Спасателей за вами не пришлют.

Хага зажимает прибор под мышкой.

– За меня не беспокойтесь. Возьмите вот это, – она снимает с пальца кольцо и, помедлив, кладет его в ладонь рыцаря. – На случай, если будет трудно вывести отца из суперпозиции. Оно мамино. Это должно сработать.

На золотом ободке выведены три слова: katharsis, theoria и theosis. Хага смотрит, как кольцо скрывается в горсти Джуда. Следит, как он прячет его на поясе. Переводит взгляд с одного эвелина на другой.

– Постарайтесь остаться по эту сторону магии. И спасибо. И… мне очень жаль. Мне, правда, очень-очень жаль.

Она хочет сказать что-то еще, но рыцарь лишь коротко кивает, показывая, что время на исповедь истекло. Он трогает Софию за плечо и, не оглядываясь, идет прочь от исполинского дуба, воздевшего свои ветви в неизбывном исступлении трагической статуи.

Джуд не бежит, но шаг его яростен и скор. София едва поспевает, хотя и не жалуется. Просто надо уйти как можно дальше, прежде чем тени сомнений получат над ним власть. Он-то думал, что выбирать уже не придется. А выбирать, похоже, придется до последнего вздоха. Зачем он идет вперед? Машина Теркантура скорее всего неработоспособна. Значит, Ален Лурия, по крайней мере, не вырастит армию сверхлюдей. Да он и не выберется из леса. А вот Хага уцелела. И ее показаний должно быть достаточно, чтобы убедить РКС отказаться от охоты на ведьм. Вместе они придумают, как остановить беглого Каина. Самое разумное сейчас – это немедленно повернуть назад, а Хаге сказать, что они никого не нашли. В конце концов, он ведь рискует не только своей жизнью и жизнью Софии. Если они сгинут, кто помешает магической чуме пожрать остальной мир?