к дайну, на губах которого таяла лукавая ухмылка. Мгновение, и он уже сама невозмутимость. Но я же видела! И тут же появилось стойкое подозрение, что Юглус был отправлен ко мне намеренно и сказал про Каменный лес по наущению своего господина. И сделано это было…

– Я требую пояснений! – воскликнула я, нависнув над супругом.

Он заложил руки за голову, откинулся на дерево, возле которого сидел, и блаженно потянулся. В это мгновение за моей спиной раздался топот – мой саул отошел от ошеломления и явился навести порядок.

– Ш-ш-ш, – зашипел негодующий Ветер.

– Отстань, – буркнула я, вновь отодвинув его морду в сторону.

– Мьяв! – ответил скакун, и я раздраженно рявкнула:

– Довольно! Ты мой скакун, а не хозяин!

– Мья-ав, – скандально мяукнул саул, но неожиданно перестал куражиться.

И когда я демонстративно уселась рядом с супругом, Ветер просто опустил ко мне голову. Я его погладила, и на этом саул успокоился. Невероятно! Сутки он тянул из меня жилы и устанавливал свои порядки, но стоило прикрикнуть, и вот мы уже снова милый и ласковый мальчик.

– Аферист, – буркнула я и застыла, разом забыв все прежние вопросы.

«Аферист он, ваша милость, как есть аферист», – прозвучала в моей голове фраза, уже однажды всплывшая в памяти, когда я попала к пагчи. И образ гнедого жеребца встал перед внутренним взором со всей ясностью и отчетливостью. И с такой же отчетливостью я вспомнила его проделки. И как уговаривала его, как заискивала, как ворковала, и как он «умирал» на лесной дороге, и как он нес меня, обгоняя ветер…

– Боги, – прошептала я, неожиданно открыв истину. – Мне достаются невероятно артистичные животные.

– О чем ты, свет моей души? – озадаченно спросил Танияр.

И я очнулась. Вопрос норова моих скакунов и прочего знакомого мне зверья был не столь важен, как то, о чем умолчал мой муж.

– Что с Каменным лесом?

– А что с Каменным лесом? – вздернул брови дайн, и я все-таки стукнула его кулаком в плечо.

– Хватит извиваться, будто скользкий змей! – воскликнула я в возмущении. – Что это, в конце концов, такое? Я жена тебе или не жена?

– Жена, – сдерживая смешок, кивнул Танияр.

– Тогда говори и не смей извиваться, или я…

– Что? – полюбопытствовал дайн.

– Уйду назад, к Ветру, – ответила я, найдя в этой угрозе нечто весомое и пугающее.

Однако супруг не испугался. Он накрыл мою талию ладонью и прижал к себе. От этого прикосновения, столь желанного и долгожданного, когда я чувствовала живое тепло его руки, сердце мое дрогнуло. Мне даже подумалось, что разговор можно еще немного отложить, но…

– Тебе с Ветром было скучно, – с ноткой иронии заметил Танияр, – иначе бы не напомнила ему, кто на ком ездит.

– Это ты подослал Юглуса, – уверенно сказала я. – Чтобы я вырвалась из-под опеки. – Супруг хмыкнул. – Ты знал, чем меня выманить, и знал, что я потребую пояснений. А раз так, то готов рассказать. Рассказывай.

– Расскажу, – смилостивился дайн, – но сначала кое-что сделаю.

– Что? – спросила я, и супруг завладел моими губами.

И я забыла. О Каменном лесе, об илгизитах, о своих скакунах и их норове, о том, что рядом есть свидетели нашего поцелуя. Я растворилась в нем, растаяла и воспарила к чернеющему небу еще одной звездой, чья душа пылала от любви и нежности, от радости и жажды остановить мгновение в этой нереальной реальности, где мы с Танияром существовали в эту минуту без всякой помощи Белого Духа.

– Ах, – тихо вздохнула я, едва наши уста разомкнулись.

Медленно подняв веки, я встретилась взглядом с Танияром. В его глазах плескалась ответная нежность. Они дарили уютное тепло, и я грелась в его лучах, наслаждалась тем, что могла получить еще сутки назад…

– Почему ты сразу не сказал, что я могу подойти к тебе? – тихо спросила я, лаская кончиками пальцев лицо супруга. – Почему сам не подходил и говорил, что надо подождать, пока Ветер успокоится? И зачем показал кольцо, если уже отправил ко мне Юглуса?

Танияр рассмеялся, но быстро унял веселье и ответил, уже просто улыбнувшись:

– Если бы я сказал, что ты можешь прикрикнуть на Ветра и он послушается, ты бы этого не сделала. Возилась бы с ним еще больше, жалела. Сам подойти не мог. Ветер показал, что меня терпеть не станет, потому всё равно не подпустил бы, а драки саулов я не хочу. Тэйле не мог не заступиться, если бы мне угрожала опасность.

– А кольцо?

– У тебя был тоскливый взгляд, я хотел, чтобы ты улыбнулась, и показал, что мы можем встретиться там, где Ветер нас не достанет. Но я все-таки дайн, а он саул, и не дайну ждать дозволения саула обнять свою жену. Вот потому я велел Юглусу сказать то, что заставит тебя забыть жалость и вспомнить, что у тебя есть муж, которого долго не видела. Но Каменный лес оказался важней мужа, – с усмешкой закончил мой супруг, и я встрепенулась:

– Что с Каменным лесом?

И Танияр, откинув голову, расхохотался. Нахмурившись, я уже собралась снова стукнуть его, но вдруг осознала свою черствость и устыдилась. И вправду, как нехорошо. Тосковала, ждала встречи, мечтала скорее прижаться к груди, но прежде подумала о переживаниях саула и пошла у него на поводу, а сбросила ярмо жалости и терпения, лишь услышав про Каменный лес. И даже сейчас, когда свершилось то, чего так долго ждала, выбираю еще неизвестные мне события, а не мужа. И что я за женщина такая?..

– Прости, – прижавшись щекой к груди Танияра, попросила я.

Он ответил мне удивлением во взгляде и спросил:

– За что?

– За то, что о сауле думала больше, чем о тебе. И что сейчас желание знать, что случилось с Каменным лесом, оказалось сильней желания забыться в твоих объятиях.

– То есть забыться в моих объятиях ты не хочешь? – изломил бровь дайн, но ирония легко угадывалась в его тоне.

Однако я устыдилась еще сильнее и воскликнула:

– Нет! Ты важней всего на свете! Просто…

– Ты любопытна…

– Любознательна, – поправила я и добавила: – Но это не отменяет…

И Танияр накрыл мне рот указательным пальцем.

– Тс-с, жизнь моя, – произнес он с улыбкой. – Успокойся. Я люблю тебя не только за твою красоту, я люблю тебя за то, что ты такая, какая есть, и не скрываешь этого. И за твою любознательность тоже люблю. Я не злюсь на тебя. – Он коротко поцеловал меня, и я потерлась лбом о его плечо.

– Ты лучший мужчина во всех мирах, – шепнула я на родном языке. Танияр хмыкнул, и я села ровно. – Рассказывай, –