Глава 39

Действительно ранним утром Ксайрон поднял Нирану и представил ее профессору и Лиранте. И сразу после завтрака они отправились в путь.

А чтобы удостовериться в намерениях таоми дяди, Ксай попросил Нири обратиться зверем, небольшой зольной кошечкой, и спрятал под плащом. Так их преследователь решит, что она сбежала, ничего никому не сказав. Осмелится ли он напасть сам или же вернется к своему ламрину?

На следующий день таоми демонстративно проскакал мимо них в сторону замка. Впрочем, вряд ли он поедет туда, раз находится в розыске вместе со всей стаей Хорлана.

– Видимо, дядя придумал новый план, – сделал вывод Ксайрон и свернул к роще, где назначил встречу с братом.

Но в условленном месте Ксантар так и не появился. Зря они прождали почти два дня. Следов в роще под скалой они тоже не нашли. Создавалось ощущение, что сюда никто не приходил с начала таяния снегов.

– Что-то произошло, – тряхнул княжич головой, расстроенный и озадаченный, и бросил долгий взгляд наверх, где в лучах закатного солнца темнела громада замка. – Узнаем на месте. Утром отправляемся домой.

Город встретил их привычной размеренностью. Стражники на воротах с уважением поприветствовали профессора и, как показалось Лиранте, проводили долгими внимательными взглядами всю их компанию.

Эльери шли по своим делам или степенно общались. Дети резвились на молодой травке газонов в лучах яркого солнца. С окраин доносился звон молотов из кузниц. Из пекарен разливался одуряющий запах свежего хлеба. Жизнь казалась простой и привычной. Никакой тревоги не витало в воздухе. И все же Лира всматривалась в лица, оборачивалась в ожидании увидеть колючий взгляд в спину.

– Не дергайся и иди спокойно, – в конце концов сказал ей отец.

Так они дошли до площади перед воротами замка и остановились по сигналу Ксайрона в тени двухэтажного дома. Здесь, у самой площади, селились, как правило, ринтеи и ламрины из тех, кто по личным причинам не хотел жить в замке. Хотя они имели на то полное право.

– Почему мы остановились? – высказала общее удивление Нирана.

– Стражи на воротах многовато. И не четное число, – ответил княжич. – Давно они стоят впятером?

– Много, – согласился Рувин. – Всегда парами стояли.

– Встречают почетным караулом, – мрачно закончил наблюдения Ксай и повернулся к спутникам. – К вам претензий не будет, только к Ниране, но вы можете сказать, что она с вами, учитель.

– Ну а что они тебе сделают? – нахмурилась Лира. – Ты княжич, вернулся домой.

– Если они работают на дядю, скрутят и отправят к нему, где бы они ни был. И никто не узнает, что я возвращался и вообще жив, – с кривой усмешкой пояснил Ксайрон. – Флаг как поднимется, так и опустится. Если вообще поднимется.

– Это же преступление. Измена, – выпалила Нирана и тут же покраснела.

– Все, что сейчас происходит в Ильмарисе, измена, – невозмутимо ответил он.

– А Ксантара в замке нет, – заметила Лиранта и указала на приспущенные знамена.

Четыре флагштока всегда стояли на главной башне любого замка. Знамена на них обозначали князя, княгиню и княжича с княжной. Сейчас над Мейталасом плескались на ветру два полотнища, княгини и наследника, с гербом Дома Фаронар. Флаг Илираны был поднят полностью. А вот княжича – приспущен на четверть, что означало его отъезд. Флагштоки князя и княжны пустовали. На флагах лежали чары – они сами поднимались и опускались при появлении в замке кого-то из правителей.

– Вероятно, разбирается с тем, что устроил любезнейший дядя. Зайдите в замок, осмотритесь, узнайте последние новости, – попросил Ксайрон. – Потом будем решать, как быть дальше. Но меня беспокоит, почему Ксан не встретил нас.

Да, он понимал, что ни Лиранта, ни профессор не имеют доступа ни в главную башню, ни в южное крыло замка. Но и в академии, и в восточном крыле народ знает хоть что-то.

– Хорошая мысль, – согласился профессор и вручил ему ключ. – Мы пойдем, а ты не маячь тут, иди к нам домой. Надеюсь, там тебя не ждут.

– Вряд ли они посмели вломиться в дом профессора, – проворчала Лиранта.

Первым делом Ксайрон проверил, не обыскивали ли дом профессора и Лиранты. Он прошелся по всем комнатам, включая кабинет и спальни, но беспорядка нигде не нашел. Либо все же не заходили, либо обыскивали профессионально и клали все на свои места после осмотра. Но все же вероятнее первое – не верил Ксай в излишнюю болтливость профессора Олдрина. Логично, что он сообщил о походе Рувина матери и брату, а те только своим соратникам. С другой стороны, припомнил княжич старую пословицу, что знают двое, то знают все. Сложно предположить, кому случайно или по доброте душевной мог рассказать секретную информацию кто-то из доверенных лиц. Да, это попахивало паранойей, но лучше держать в уме возможность плохого развития событий, чем смотреть на мир сквозь розовое стекло – оно обычно бьется и рискует попасть осколком в глаз, а то и в сердце.

Теперь можно было спокойно приготовить ужин. За время пути они все устали от походной пищи, хотя и старались разнообразить свой рацион. Хотелось порадовать друзей мясом под пряным соусом с гарниром из овощей и воздушным десертом. Ксай усмехнулся воспоминаниям о том, как он учился готовить по приказу маркизы Ингрид – вот уж никогда бы не подумал, что от плена может быть польза.

Первой вернулась Лиранта, да не одна – со всем почтением она пригласила войти женщину лет пятидесяти на вид. Ксайрон тут же расплылся в улыбке при ее появлении. Он знал ее, ткачиху Дома, очень старую женщину, хотя ее строгое лицо с тонкими губами и носом, оставалось гладким, только вокруг глаз собралась сеточка из морщин.

Ткачи, волшебники школы изменения, создавали особые ткани, именно они шили костюмы и вышивали геральдические