Всего лишь сестра-близнец.

– Ты и я – одна кровь. – Март попытался терпеливо донести до нее свое видение ситуации. – Защита моего дома пропустила тебя как свою. Артефакт может решить так же. – Он полностью повернулся к ней и взял ее лицо в ладони, чтобы она наверняка его услышала и не пыталась отворачиваться и гримасничать. – У тебя и у меня по одному звену. Нет шанса на ошибку. Нет возможности эксперимента. Я не буду рисковать твоей жизнью.

Сестра все же скорчила рожицу и высвободилась.

– Я тоже вскрою себе вены, если ты умрешь по моей вине, – буркнула, опустив взгляд. А потом вдруг вновь резко вскинула глаза к его лицу. – Скажи правду, у тебя есть книга? – таким голосом умирающие от жажды просят воды.

Мартин уверенно покачал головой.

– Нет.

Когда он взбежал по лестнице наверх, уже занимался рассвет.

Мартин бросил плащ прямо на кровать, устремился к тайнику, достал книгу. Разложил на столе и немедля продырявил мизинец левой руки.

– Как снять ограничительный артефакт?

Кто знает, сколько бы он искал ответ, если бы так и не понял, как правильно работать с наследием древних умельцев? Опробованный же прошлым вечером способ и в этот раз не подвел: книга зашелестела пожелтевшими от времени листами.

«…Потребуются щипцы, способные перерезать ограничитель, – гласил текст на открывшейся странице. – Режущая поверхность покрывается рунами… После чего щипцы на двенадцать часов опускаются в чан с четырьмя литрами единовременно взятой черной крови не ниже восьмого уровня»…

Ему показалось, что сердце пропустило удар. Четыре литра крови… Единовременно… Сколько крови в организме человека? У него – литров пять-шесть. У Виты – три-четыре, уж слишком она тонкая и маленькая. Потерять четыре из пяти – опасно для жизни. Но если взять, скажем, большую часть у брата, а меньшую, недостающую, у сестры…

Март, как подкошенный, опустился на стул. Да они же могут без участия белых, чьи возможности избавить черных магов от серег сомнительны, создать свой собственный уникальный инструмент, с помощью которого можно освободить всех.

Он запустил руки в волосы, судорожно соображая. Это бред, если король так и не примет соответствующий указ. Но если все же добиться королевского согласия…

Знать бы еще, какой у них с Витой уровень по шкале, которой оперировал фолиант.

Осененный догадкой, Мартин вновь поднялся на ноги и, нависнув над книгой, проколол палец еще раз.

– Как узнать уровень мага?

«Напои», – всплыли в воздухе зловещие зеленые буквы.

Он выдавил из не успевшей затянуться ранки еще каплю. Она упала на страницу, и – ничего не произошло.

Март подумал еще пару мгновений, а потом закатал рукава, взял нож для бумаги в правую руку и с нажимом провел лезвием по левому предплечью, разрезая кожу поверх старых шрамов. Горячей волной хлынула кровь, потекла щедрой струей на страницы.

Не убирая руку и не останавливая кровотечения, наоборот, сжимая и разжимая кулак, чтобы поток крови не останавливался, маг наблюдал за тем, как книга «пила»: темно-красная жидкость не размазывалась, не растекалась по листам – она впитывалась, исчезала, едва касаясь бумаги.

«Девятый», – всплыли в воздухе светящиеся буквы.

Гораздо ярче, чем прежде – книга утолила «жажду».

Март зажал порез правой ладонью.

Брэниганы покинули его дом следующим утром. Проспав полтора часа, Мартин был не слишком любезен, хотя и искренне обрадовался тому, что, выспавшись, Рикхард выглядел живее всех живых и даже отказался подвесить руку на перевязь. «И так пройдет, я осторожно», – сказал друг с усмешкой. Март не стал спорить. Про то, что выстрел посла был тщательно продуманным планом, а не случайностью, не обмолвился ни словом.

А потом время понеслось…

Первую половину дня Мартин провел в обществе подушки и одеяла. Затем занимался изучением книги, которая, получая свежую порцию крови, охотно открывала ему все новые и новые секреты.

Самыми насыщенными по-прежнему оставались ночи. Если раньше Мартин спал ночами хотя бы изредка, то теперь никогда не появлялся дома раньше рассвета. Приуз все чаще привлекал его к делам гильдии. А если не привлекал, то Март отправлялся в лагерь к сестре и проводил время там.

Беспокойство не отпускало. Вита больше не устраивала истерик, была мила и откровенна. Однако Мартина теперь не оставляло ощущение, что ее откровенность не более чем притворство.

Он познакомился с соратниками Шкипера, вернувшимися из поездок по стране, о которых она ранее упоминала. Херос, Лурдан и Дирокс – все неблагородного происхождения, но весьма сильные маги. Пожалуй, книга определила бы их на седьмой уровень, решил Март, сравнивая их магический потенциал со своим.

Эту троицу Вита именовала своим штабом. И Мартин не мог не признать, все они были достаточно умны, чтобы гордо носить звание главных помощников Шкипера.

Правда, больше его интересовало другое: почему они, мужчины с опытом и авторитетом среди черных магов, признали главенство девчонки, вдвое младше каждого из них. Тем не менее положение Шкипера не обсуждалось: Вита говорила – остальные делали. Однако, наблюдая за отношениями внутри лагеря, Мартин подмечал, что если Шкипера с ее вечными перепадами настроения большинство членов «общины» скорее боялось, то Хероса, Лурдана и Дирокса уважали и, кажется, любили.

– А что ты думал? – рассмеялась как-то Вита в ответ на его вопрос, не боится ли она потерять место лидера на фоне всеобщей любви людей к ее помощникам. – Не скрою, я люблю власть. Но сосредотачивать ее в одних руках – глупо. Если я умру, мое место займет кто-нибудь из них. Они также обучают других, имеют доверенных помощников. Мы теперь как бессмертный змей из легенды: отруби одну голову, тебя загрызет вторая.

Бессмертный черный змей Шкипер…

В то же время активность нежити в столице била статистические рекорды. Гильдия не справлялась. Приуз вызывал Марта практически еженощно. И каждый случай – такой, что черный маг среднего уровня не справился бы, как бы ни старался.

Теперь, с книгой, Мартин стал мысленно присваивать уровни силы всем магам, с которыми встречался. Если у него и у Виты был девятый, у ее помощников – седьмой, у большинства жителей лагеря – третий-четвертый, то у тех черных, кто работал на гильдию, максимум второй. Все маги посильнее гордо отказались иметь дело с гильдией и могли позволить себе работать неофициально, брать частные заказы и неплохо зарабатывать. Гильдия же давно принадлежала белым, и считалось, что уважающий себя черный никогда не станет иметь с ней дел.

На звание уважающего себя Март не претендовал. Впрочем, и воспротивиться прямому приказу короля не мог.

В ту ночь на задание ему снова выделили Гилберта, молодого заносчивого белого, род которого оказался достаточно знатен, чтобы быть приглашенным на королевский прием.