– Сэр, ваш вопрос поставлен неправильно и вводит в заблуждение, – сказал он. – Вы игнорируете тот факт, что без подобных препаратов пациент испытывает ужасные мучения; было бы просто жестоко отказать ему в этих облегчающих боль лекарствах.

– Я нисколько не игнорирую этот факт, сэр Хорас, – спокойно возразил мистер Эллинстоун. – В подобных случаях я с пониманием отношусь к приему снотворных препаратов, однако у меня есть причины ставить вопрос именно таким образом. Скажите, пожалуйста, можно ли утверждать, что такое снотворное приводило к истощению организма и в конечном итоге к смерти?

– Да, да, – резко ответил сэр Хорас. – Снотворное в необходимых при подобных заболеваниях дозах оказывает отравляющий эффект на организм и также истощает его.

– Благодарю вас, сэр Хорас. Могу ли я спросить вас… видели ли вы покойного после его смерти?

– Я присутствовал при его смерти. Меня вызвала сестра-сиделка покойного.

– Речь идет о миссис Тумлин?

– Совершенно верно.

– И у вас было мнение по поводу причин смерти?

– Определенно. На этот счет не может быть сомнений. К смерти привело истощение организма вследствие саркомы позвоночника. Я должен был дать заключение о смерти, но вы, сэр, отправили тело на патологоанатомическое исследование, следовательно, выдавать заключение уже не в моей компетенции.

– Да. Насколько я понимаю, причиной смерти вы считаете все ту же болезнь и ожидали этого с самого начала.

– Совершенно верно.

– У вас нет причин для сомнений?

– Ни малейших.

– Благодарю вас, сэр Хорас. У меня все, однако… – Он повернулся к присяжным: – Есть ли у кого из присяжных вопросы к свидетелю?

Крупный краснолицый мужчина, который уже некоторое время выражал нетерпение, наконец взорвался бурной речью.

– Эти снотворные, – начал он, сверля терапевта глазами, – по-моему, они – причина всех этих самоубийств, о которых много пишут в газетах. Когда такие доктора, как вы…

– Сэр, я сказал «вопросы», – решительно прервал его коронер. – Это не вопрос и не имеет отношения к делу.

– Ну я хотел сказать, мистер коронер, что он сам признал, что они стали причиной смерти – снотворное, да? И вот я хочу знать, скажите, пожалуйста, почему все эти модные докторишки по три гинеи за сеанс выписывают всю эту дрянь?

– Полагаю, сэр Хорас ясно дал понять, что в данном случае лекарство было необходимо для облегчения страданий пациента. Все вопросы должны касаться данного дела. Спасибо, сэр Хорас, мы вас больше не задерживаем.

Раздраженный врач вышел из зала суда, а коронер что-то прошептал суперинтенданту и после короткой задержки собрал свои бумаги.

– Итак, дознание будет продолжено через две недели, когда будет доступен отчет от специалиста из министерства внутренних дел. – С этими словами он повернулся к присяжным и серьезно добавил: – Вынужден напомнить господам присяжным о том, что обсуждать это дело с посторонними людьми и общаться с прессой запрещено. Всем спасибо.

– Если это все, то зачем, спрашивается, нужно было нас созывать? – спросил Юстас, когда они с Генри Карром садились в такси. Джулия и Бланш в это время отправились за покупками.

– Так у них заведено, – ответил адвокат. – Коронеры ведут дела так, как им вздумается. Впрочем, порядки скоро ужесточат – на этот счет уже проходят заседания ведомственной комиссии.

Юстас задумался. Пока дознание не вселяло в него никаких опасений, однако полностью тревога не уходила.

– Но почему он перенес заседание на целых две недели? Неужели этому специалисту нужно так много времени?.. Сомневаюсь, – сказал Юстас и сразу же понял, до чего опрометчивую бросил фразу.

Генри Карр с любопытством взглянул на своего собеседника.

– Задержка вполне обыкновенная, – сказал он, – если полиция решит навести кое-какие справки.

Юстас похолодел. Вот в чем дело, значит. Полиция будет настойчиво стучаться не по адресу. Волноваться, конечно, не стоит, ведь у Спевиджа сомнений по поводу причины смерти не возникало. И все-таки как-то… тревожно.

Мужчины зашли на ланч в «Джермин». Еще никогда Юстасу не был так симпатичен муж Джулии. В нем не было ничего наносного. Он не притворялся, что в упор не видит ни настигшей Юстаса невероятной удачи, ни неудобств, которые ее сопровождали. Генри Карр был очень дружелюбен и полон сочувствия. Юстас спросил его, как быть с новым банковским займом, и Карр посоветовал подождать, пока не кончится дознание. Тогда уж его статус наследника, скорее всего, будет полностью подтвержден без всяких на то усилий.

Здравый совет принес Юстасу облегчение. Он вернулся к себе в хорошем настроении, но дома его ждали не самые приятные новости: Гамильтон сообщил о послеобеденном визите еще одного полицейского. Слуга объяснил ему, что на данный момент хозяин на дознании и вернется ближе к вечеру. Инспектор Дарнелл – так полицейский представился – ответил, что предпочел бы подождать, пока мистер Хендэлл не вернется отобедать. Гамильтону так и не удалось спровадить его; полицейский прождал в квартире целых полчаса, а затем ушел, пообещав зайти снова.

Юстас снова ощутил беспокойство. Еще один полицейский; но почему другой? Черт возьми, какие сведения они хотели получить? Очевидно, достаточно важные, по их мнению, иначе этот человек не стал бы ждать его так долго. Но какой смысл во всех этих домыслах? Вскоре он все узнает из первых рук. И не будет точно так же ждать возвращения полицейского. Юстас дал Гамильтону распоряжения об обеде, затем открыл входную дверь и наткнулся на невысокого опрятного мужчину.

Тот снял котелок.

– Мистер Юстас Хендэлл? – справился он.

Неприятно! Это обещанное своевременное прибытие выглядело так, будто парень специально его поджидал, а то и следил за ним.

– Да. В чем дело?

– Всего на пару слов, сэр. С глазу на глаз. Если разрешите войти.

Глава 21

Старший инспектор Дарнелл

Против своей воли Юстас вернулся домой, а вскоре оказался в гостиной. Он рассмотрел инспектора получше – теперь тот вовсе не казался коротышкой; по-видимому, из-за его безупречного внешнего вида.

– Старший инспектор Дарнелл, сэр, уголовный розыск. Вот мое удостоверение.

В документе было так и написано: «старший инспектор Дарнелл». Юстас не очень хорошо разбирался в полицейских званиях и рангах, но, кажется, это высокая персона. Он подчеркнуто небрежно передал удостоверение обратно.

– Я должен задать вам пару вопросов в связи со смертью вашего племянника мистера Дезмонда Хендэлла, сэр, – сказал инспектор.

– Но ко мне уже приходил один из ваших людей, – сказал Юстас.

– Ах да, сэр… Это был участковый инспектор. Я из Скотленд-Ярда.

Отвратительное, угрожающее известие.

– Не могу понять, что вы желаете от меня услышать. Я знал Дезмонда всего две недели. И о болезни его ничего не знал.

– Ничего не знали, сэр?

– Ничего,