Однако это еще не все. Вместе с пробуждением интереса к мифологии возрос интерес к магии, и мистерии Севера стали предметом пристального внимания многих ученых-исследователей. Так, Эдред Торссон в своей книге «Северная магия», вышедшей в 1997 году в Софии, сформулировал новое отношение к германо-скандинавским мифам. Торссон утверждал, что боги Севера не погибли, а просто-напросто были забыты людьми. Пока жив народ и обитаем Мидгард, асы живут в ожидании, когда в сердцах людей проснется память о прошлом. По мнению Торссона, интерес к тайнам древних рун, к магии Одина и Фрейи в настоящее время достаточно велик, что привело к новому развитию Северного пути. Многие последователи древних магов вступят на него, откроют для себя все аспекты жизни и познают истинную свободу души.

Как бы то ни было, такое пристальное внимание к прошлому, к истории и мифологии является ярким свидетельством высокого духовного развития народов Северной Европы.

Русское название «Китай» произошло от названия монгольского племени киданей (или китаев), завоевавшего в X–XI веках север будущей Китайской империи и образовавших там свое государство. Сами китайцы предпочитают называть себя ханьцами, по имени династии, правившей в стране с III века до н. э. по III век н. э. Именно во времена правления императоров этой династии и были заложены основы традиционной китайской государственности и культуры.

Первоначально китайская цивилизация сформировалась в бассейне реки Хуанхэ во времена династии Шан. Другими двумя древними китайскими династиями были Ся, предшествовавшая Шан, и Чжоу, следовавшая за Шан. Причем интересно, что некоторые исследователи считали, что история собственно Китая начинается с династии Чжоу. В своих доводах они основывались на том факте, что от двух предыдущих династий не сохранилось практически никаких памятников. Дело в том, что каждая следующая династия разрушала здания предыдущей и выстраивала свои на их руинах. Кроме того, архивы Шан были разграблены после захвата ее столицы воинами Чжоу примерно в середине II века до н. э.

Прошлое Китая, скрытое глубоко под толщей земли, долгое время было недоступным для потомков из-за грозного табу, связанного с почитанием предков, но в 281 году н. э. грабители проникли в усыпальницу императора, похороненного в III веке до н. э., и нашли там множество бамбуковых пластинок, усеянных иероглифами. Однако воры, не понимая истинной ценности подобной находки, охапками брали пластинки и поджигали их, как факелы, чтобы освещать себе путь в лабиринтах гробницы. Таким образом драгоценные записи далекого прошлого мгновенно превращались в золу. Однако вскоре после этого были обнаружены другие пластинки, ставшие известными под названием «Бамбуковые аппалы», позволившие ученым восстановить некоторые события, происходившие во времена правления царей Шан. Кроме них, есть еще два документа, имеющие отношение к династии Шан, – это «Книга свидетельств», где описывается завоевание города Шан, и «Исторические записки» ученого I века до н. э. Сыма Цяня.

Вообще эпоха династии Шан вошла в историю Китая как золотой век. Ведь именно тогда была изобретена письменность, а искусства и ремесла достигли высокого совершенства, получив дальнейшее развитие уже во времена Западной Чжоу.

Правители династии Западной Чжоу создали идеологическую платформу для Китайского государства на тысячелетия вперед. Наступившая затем эпоха Восточной Чжоу считается переходным периодом в истории Китая. От той поры до нас дошло два документа: «Анналы Весны и Осени», представляющие собой хронику событий примерно с 770 года до н. э. по 481 год до н. э., и «Трактаты о Враждующих царствах», являющиеся сборником басен, сообщающих о том, что произошло в следующие после 481 года до н. э. десятилетия.

На смену эпохе династии Восточного Чжоу пришла эпоха династии Цинь, которую в свою очередь сменила династия Хань.

Следует заметить, что Китай вообще можно рассматривать в качестве классического примера цивилизации циклического типа. Так, еще в древности было замечено, что в истории этой страны есть определенный ритм: каждая династия как бы означала новый цикл, государство процветало, но спустя некоторое время в стране начинали проявляться признаки упадка, пока наконец не происходила смена династий.

Итак, после смерти последнего представителя династии Хань Китай некоторое время переживал период самостоятельности трех царств. Затем новой династии Цзинь удалось восстановить единство на несколько десятилетий. С начала IV века в Китай хлынули орды кочевников, раздробивших страну надвое. Но династии Суй вновь удалось объединить Север и Юг. В начале VII века она уступила царский трон династии Тан, правившей до X века и смененной династией Сун, находившейся у кормила власти до XIII века. Новая волна вторжения кочевых племен в Китай закончилась основанием династии Юань (1280–1368 годы). Далее бразды правления перешли к династии Мин, чье процветание оборвалось в начале XVII века с вторжением воинственных маньчжуров, создавших династию Цин. Эта династия продержалась до начала XX века, органично вобрав в себя конфуцианскую культуру и традиции китайской цивилизации.

Вот так, испытывая внешнее влияние и под воздействием различных внутренних факторов, развивалось удивительное государство Китай. Естественно, что такая насыщенная событиями жизнь китайцев и обусловила складывание необыкновенно красочной и пестрой мифологии, с которой европейцам суждено было познакомиться лишь в XVIII веке. А первое в мире исследование по китайской мифологии – небольшая книга профессора Петербургского университета С. М. Георгиевского – появилось лишь в 1892 году. В последующие десятилетия эта сторона китайской культуры обращала на себя все большее и большее внимание, но до сих пор в ней остается много неясного. Работа по изучению китайских мифов продвигается с большим трудом по ряду причин, среди которых в первую очередь следует назвать лингвистические трудности, фрагментарность и противоречивость письменных источников, а также сложность их видового определения (традиционный миф, древнее литературное произведение или историческая хроника).

Первоначально китайская мифология формировалась в виде песен, героями которых были первопредки и цари-мудрецы, создатели человеческой культуры. Между зарождением этих песен, хранившихся в народной памяти, и их письменной фиксацией прошли многие столетия. До нас они дошли в сборниках «Шицзин» («Книга песен») и «Шуцзи» («Книга история»). Китайский историк Сыма Цянь (145 или 135 года до н. э. – ок. 86 года до н. э.) так отозвался о том, как решался вопрос о включении той или иной песни в сборник: «В древности песен (ши) было более трех тысяч. Конфуций отбросил негодные и взял то, что соответствует правилам и должному».

Итак, принципы отбора определялись задачами воспитания народа в духе конфуцианства с его идеализацией старины, почитанием предков, верностью законам формирующегося государства. Таким образом, сборники китайских песен донесли до нас упорядоченную мифологию, полностью соответствующую господствующему во времена Конфуция (VI–V века до н. э.) мировоззрению. Однако все это еще более усложнило для исследователей задачу понимания того, как именно развивалась китайская мифология.