— Спальня ваша, — на пороге шепнул Морис на ухо Рондвиру. — Как видишь, иногда мечты сбываются, — с ироничной улыбкой добавил он.

— Спасибо. Совсем мы уже тебя притеснили.

— Всё норм, — тепло улыбнулся хакер. — Я был бы рад, если бы вы вообще отсюда не уезжали. Кстати, ванная здесь, — просветил он мявшуюся в прихожей Мэйбл.

Девушка тут же нырнула в указанное помещение. Рондвир остался ждать «в очереди».

Морис двинулся в гостиную. Дэллоиз, Кэйден и Ульцан сразу стали стелить себе постели, хотя в машине успели немного вздремнуть. Намерению Мориса расположиться на диване вместо Рондвира они не удивились нисколько – возможно, даже ожидали от него именно такого поступка.

— Вы есть, что ли, не будете? — спросил Морис, тоже застилая простынь.

— Нет. Спать – только спать, — за всех отозвался Кэйден.

— Если передумаете – я могу разогреть, — предложил хакер.

Дэллоиз отрицательно помотал головой. Ну да, в отличие от Рондвира, они-то кровью силы не восстанавливали.

Подготовив себе постель, Морис погасил свет, пожелал друзьям спокойной ночи и отправился на кухню. Сказать по правде, сна не было ни в одном глазу – за сутки в подвале он выдрыхся выше крыши, а вот есть хотелось отчаянно. Только подогревать еду было лень. Морис с наслаждением впился зубами в холодный кусок мяса. Затем открыл бутылку пива – и вот оно блаженство!.. Осталось только выйти в Сеть, по которой хакер, насильно разлученный с ней плохой связью, тоже уже успел соскучиться.

Толком осмотреться в комнате Мэйбл не успела, Рондвир погасил свет почти сразу. Единственное, что она заметила, это целых три компьютера. Для спальни явно многовато, а если ещё учесть, что Морис практически не расставался с ноутбуком... впрочем, компьютерщики народ особый.

— Как же я по тебе скучал, — прошептал Рондвир, обнимая её.

— Я думала, что больше никогда тебя не увижу.

— Я тоже так думал. Но это оказалось сильнее меня. Когда узнал, что тебе грозит смертельная опасность, чуть с ума не сошёл! Всю дорогу проклинал себя, что оставил тебя. И вот тогда окончательно понял, что нет смысла лгать себе дальше – я люблю тебя, а не Вилорию. Без неё я преспокойно живу который месяц, а без тебя больше не мог. Наверное, это совсем не то, о чём следует говорить в такой момент... — горько усмехнулся он. — Но я должен был выговориться!

— Говори, о чём хочешь, — Мэйбл ласково провела рукой по его волосам. — Главное, что ты со мной.

— Ты жила в моем сердце всё это время. Только ты! Прости, что заставил страдать. Я думал, что время и разлука лечат. Нет, разлука оказалась невыносима! Ты поедешь со мной?

— Да, — ответ прозвучал без заминки.

— Всё бросишь и уедешь туда, где не знаешь никого и ничего?

— Да. Главное, что рядом будешь ты. А всё остальное – освоюсь со временем.

Сумеет ли она действительно освоиться в Бордгире, где даже климат совсем не такой, к которому привыкла она? Не говоря уже о вампирском окружении, о корме в клетках... Сумеет ли она вообще принять тот факт, что он вампир? Рондвир надеялся, что сумеет. Но опасений по данному поводу тоже хватало.

Взять хотя бы тот факт, что и после признания Дэллоиза о его принадлежности к расе оборотней, Мэйбл даже не задумалась о том, кого он сам якобы изображал на той мифической игре. А ведь при том, сколько раз он говорил о своём пристрастии именно к роли вампира, могла бы и задуматься хоть на мгновение.

Но нет, она упорно гонит от себя мысль о реальности не только оборотней, но и вампиров. Не хочет, отчаянно не хочет, чтобы это оказалось правдой!

А что же будет, когда он всё-таки ткнёт её носом в истину?

Ох, непростое объяснение их ждёт... Вот когда пожалеешь, что везде и всюду вампиры предпочитают создавать о себе мнение как об ужасе ночи.

Местные тоже ведь относятся к людям очень даже бережно – возможно, даже бережней, чем альтеранские. По крайней мере, понятия корма у них тут, похоже, вовсе нет. И вон с каким энтузиазмом те пятеро кинулись спасать пленников. Тем не менее общеизвестны на Земле лишь страшилки про вампиров.

Не очень понятно, кстати, как они вообще добывают кровь, если даже следы от укуса оставлять нельзя. Ладно, его эта проблема не касается – четырёх доноров ему за глаза хватает. Особенно, когда один – вирг, другой – орк, третий – сильный маг, а четвёртый – пусть и не маг, но тоже обладает отличными способностями.

А вот как Мэйбл всё это переварит? Данный вопрос сидел занозой в сердце.

Ладно, поднимать его явно не сейчас.

— Я люблю тебя, — Рондвир крепче прижал её к своей груди.

— Что это? — спросила Мэйбл, почувствовав медальон у него под рубашкой.

— Чёрт, совсем забыл, — улыбнулся Рондвир, расстёгивая пуговицы. — Это ведь твоё!

— Откуда он у тебя? — опешила девушка, увидев своё украшение на груди у возлюбленного.

— Ты потеряла его на гряде.

— Но почему...

— Тогда он ещё хранил твою энергетику, — пояснил вампир, не дожидаясь, пока она задаст вопрос. — Я же маг, если ты забыла.

— Да, с этим фактом я ещё не свыклась... — улыбнулась девушка.

Рондвир потянулся к замочку цепочки, намереваясь вернуть медальон ей.

— Пусть остаётся у тебя, — остановила его Мэйбл. — Мне приятно, что ты носишь мою вещь.

Он тоже улыбнулся. И прильнул к её губам.

Минут десять они просто наслаждались поцелуями, иногда лишь нежно и чувственно касаясь губ друг друга, а временами с головой окунаясь в омут страсти.

Сгорая от желания познакомиться с телом возлюбленной, Рондвир прошёлся пальцами вниз по её блузке, расстёгивая пуговицы. Справившись с последней, он с трепетом гурмана, увидевшего лакомое блюдо, прильнул губами к её разгорячённой коже, беспорядочно заскользил по ней.

Чувствовал, как девушку бьёт лёгкая дрожь. И было в этом что-то, отчего просто сносило крышу. А ещё эти нежные тонкие пальцы, перебирающие его волосы... Едва не зарычав от нахлынувших чувств, Рондвир избавил Мэйбл и от бюстгальтера. Свою рубашку он сорвал ещё быстрее.

Два жаждущих ласк тела сплелись воедино. Царившая в комнате темнота лишь добавляла остроты. Мэйбл стонала, выгибалась, требуя не останавливаться ни на секунду.

Не прекращая поцелуев, Рондвир окончательно ликвидировал одежду и на себе, и на девушке. Теперь их не разделяло ничто.

Ждать долго он её не заставил. Всё, что недели сдерживал выстроенный им же барьер, теперь прорвалось лавиной страсти.

Кровь в венах, казалось, достигла температуры кипения. Кровь... Он еле подавил в себе желание прикусить нежную родную шею Мэйбл, которая была так близко, так манила. Нельзя! Нель-зя!

Но даже эти мысли испарились довольно быстро – вихрь слияния поглотил его без остатка. Он чувствовал Мэйбл каждой клеточкой своего организма. Любой её вздох сладкими нотами отдавался где-то внутри, а распалённая ласками кожа девушки обжигала его словно огнём.