— Какой же я мудак… — шепчет дрожащим голосом, и глаз со шрама не сводит. — Кретин, — запускает руку себе в волосы и отступает на шаг назад.

Собирается сесть на кровать, но передумывает, поворачивается ко мне спиной и молча стоит какое-то время, пока я пытаюсь взять себя в руки, одеться, вызвать такси и уехать домой, или к Зое, или на другую часть света, лишь бы не чувствовать себя так паршиво, лишь бы не слышать разочарование в его голосе.

Подхватываю с пола футболку, но Макс вновь успевает остановить меня.

— Мне надо идти, — шепчу надломлено.

— Да, — в глаза смотрит пристально. — Тебе надо идти. Надо бежать от такого кретина, как я… как можно дальше.

— Я…

— Но я не хочу, — перебивает, сцепляя наши пальцы в замок и крепко сжимая. — Я, сука, эгоист хренов. Я не могу… не хочу тебя отпускать, понимаешь?

Нет. Ничего не понимаю, но чувствую, как тугой узел в груди дал слабину, дышать легче стало.

— Сколько дерьма я тебе сделал… — Осторожно, будто я вновь от него отпрыгну, притягивает меня ближе и припадает лбом к моему лбу.

* * *

Бл**ь, Костик, помоги мне. Костик, помоги, кажется, будто подыхаю. Хочу сдохнуть, мать твою. Хочу испытать всю боль, которую причинил Лизе, на собственной шкуре. Хочу мучиться, страдать, так же как страдала она. Собственных страданий мне мало. Я хочу больше. Хочу сделать хоть что-нибудь, хоть что-нибудь на хрен, чтобы заслужить право касаться ее, быть с ней, просто смотреть на нее. Но нет у меня такого права, потому что я конченый мудак.

Костян… я задыхаюсь. Взглянуть на нее не могу, орать хочется, рыдать, как бабе, хочется, головой об стену биться.

Не могу… Костик, не могу… Я такая тварь. Я не знал… не знал, почему ей пришлось уехать, не знал о ее проблемах с сердцем, о пересадке не знал. Никто не знал. Но это все — ни черта не оправдание. Просто я — тварь. Для меня нет оправданий. Я был ослеплен местью, жаждой чужих страданий, все — ради тебя, Костик… хотел заставить их мучиться, бояться… ради тебя. И Лиза… черт, какое право я имел поступать так с ней? Что я наделал? Куда загнал нас обоих?

ЧТО Я НАДЕЛАЛ, КОСТЯН?

И самое поганое, самое болезненное, раздирающее пополам, то, что я не могу ее оставить. Я просто не могу ее отпустить, Костик. Не знаю почему… Не знаю, что это за чувства такие сраные, я не хотел их, не просил сука. Но я не могу, теперь не могу отказаться от них. От Лизы. Должен, обязан, но я просто не знаю, как это сделать.

Прости, Костик. Прости, братишка, но кажется… теперь я болен, как был болен ты. Ею. Твоей Лизой.

Стыдится меня… Вижу, как прячет глаза, как хочет прикрыться, спрятаться от меня. Думает, что мне невыносимо смотреть на ее шрам? И это правда. Невыносимо потому, что ее шрам — еще одного доказательство тому, какой я урод. Да плевать, что я не знал. Она знала… она все знала, и все равно выбрала такого, как я. За что? Почему?..

Завожу руку ей за шею, мягко, осторожно, а она вздрагивает от каждого моего движения. Хочу обнять ее, прижать к себе, хоть и не имею на это права, я не заслужил этого.

Сбежать хочет. Отпустить? Посадить в такси, отвезти домой? И что будет потом? Вот так вот все закончится? Как я могу оставить ее наедине с собственными мыслями, после того, как она мне свою душу показала?.. А я… а я не могу показать ей свою. Пока что не могу. Только не сейчас.

Что мне делать? Бл**ь. Что мне делать?

Поднимает на меня распухшие от слез и красные от усталости глаза. И все равно, даже сейчас, в таком измученном виде, с остриженными волосами… она такая красивая. Самая красивая. Как мог я раньше этого не замечать? Я был слепым идиотом.

— Я должна уйти, — повторяет слабым, неуверенным голоском.

— Посмотри на меня.

Поднимает глаза, медленно и будто стыдливо. Стыдливо? Серьезно? Глупая… Это мне должно быть стыдно, это я глаза прятать должен.

— Останься, — прошу, медленно притягивая ее к себе. Не сопротивляется. Упирается ладонями мне в грудь, но не отталкивает, и дышать как-то сразу легче становится.

Заправляю волосы ей за ухо, чтобы лучше видеть лицо. Смотрю в глаза и никуда больше. "Ну же, не отводи взгляд, пожалуйста, посмотри на меня, Лиза."

Скольжу ладонью вниз по ее обнаженной спине, чувствую, как вспыхивают мурашки на коже. Напрягается в моих руках и наконец, в глаза смотрит.

— Мне неловко. Дай мне одеться, — и вновь голову отворачивает.

Касаюсь пальцами ее подбородка и мягко разворачиваю обратно.

— Неловко?

— Немного.

— Думаешь, меня твой шрам пугает?

Не отвечает. Глаза блестят и влагой наполняются. Большие такие, красивые.

— А разве нет? — Губы дрожат.

— Меня пугает сомнение в твоих глазах. Но точно не шрам, — пытаюсь выдавить из себя улыбку, но хрен выходит. — Просто останься. Утром я отвезу тебя к Зое. Можешь… — неуверенно киваю на свою кровать, — спать здесь, а я пойду в…

— Нет, — неожиданно твердо перебивает. — Не уходи.

Черт… как же сложно себя контролировать. Как же сложно не натворить глупостей. Она такая хрупкая, нежная, невинная… и слишком желанная, чтобы оставаться с ней в одной комнате.

* * *

От любви сходят с ума.

Наверное, это правда. Наверное, я сошла с ума, потому что еще минуту назад готова была бежать со всех ног из этого дома, подальше от Макса, а теперь не хочу даже и мысли допускать, что мы будем спать в разных комнатах.

— Поговорим обо всем утром, ладно? — шепчет, обнимая меня, нежно поглаживает пальцами обнаженную кожу, и понятия не имеет, как эти простые движения на меня действуют. Я даже не могу это объяснить. Это нечто иное, нечто на новом уровне, нечто воистину сумасшедшее.

От любви сходят с ума.

И я сошла. Теперь точно в этом уверена. Потому что не хочу его отпускать, не хочу оставаться одна, не хочу… чтобы эта ночь заканчивалась.

Теперь Макс знает все, но он по-прежнему рядом. По-прежнему держит меня в объятиях, просит не уходить…

Может… и он сошел с ума?

Может… так и должно быть?

Что-то странное творится в его глазах — будто на две части разрывает. Брови хмурятся, а губы плотно сомкнуты. Какую борьбу он ведет?

— Я… — хрипло. Прочищает горло и говорит увереннее: — Я только возьму свою одежду и… — Не договаривает, делает шаг к шкафу, но мои пальцы, будто сами сжимаются на его толстовке и вынуждают притормозить.

Страшно представить, какой перепуганной я выгляжу, внутри все трепещет, а кровь приливает к лицу. Не нужно слов, чтобы понять, о чем я думаю… и Макс понимает. Уверена — понимает. У меня на лице все написано, коктейль чувств: испуг, смущение, желание… Хочу стать его. Хочу отдать ему всю себя целиком, все, что могу. Когда, если не сейчас? Весь мир против нас, так чего еще нам ждать? Когда будет поздно?