Вдруг ей показалось, что нападающих становится меньше. Онанаконец выскользнула из-под руки Томаса, бросилась на одного, повалила, сильнымударом разбила лицо и выхватила меч. На нее бросились тоже, она рубила и что-токричала, пока последний нападающий не упал, сраженный ее ударом. Две стрелыторчали у него в горле.

Сверху спрыгивали звероватого вида люди, с непокрытымиголовами, бородатые. Некоторые были в простых доспехах: кожаных, копытных илидаже с нашитыми медными бляхами, другие были в звериных шкурах. Почти вседержали в руках громадные дубины, некоторые утыканные гвоздями или окованныежелезом, но наверху на скале Яра заметила десятка два стрелков из луков.

Пока добивали раненых, к ним подошел огромного роста молодоймужчина. Ростом он был даже выше Томаса, в плечах шире, белокурые волосыниспадали на плечи, а глаза были синие и глубокие.

— Кто такие? — спросил он дружелюбно.

Повинуясь движению его руки, к Томасу подскочили двоевоинов, поддержали под локти. Томас, обливаясь кровью, прошептал:

— Мы просто странники... Но кто вы... и почему нампомогли?

Воин пожал плечами.

— Я не знаю ни вас, ни тех, кто напал на вас. Но когдадве дюжины вооруженных мужчин нападает на такую семейную пару, а вы простосозданы друг для друга, то не надо долго думать, на чью сторону встать.

— Спасибо, — прошептал Томас.

Он чувствовал, как заботливые руки кладут его прямо надороге, перевязывают раны, затем поднимают и куда-то несут. Затем слабостьнахлынула с такой силой, что все погрузилось во тьму.

Племя лютичей, как он узнал на другой день, владело всемиздешними землями от реки Лабы до самого Северного моря. Вернее, не племя, а объединениеплемен, куда входило около сотни племен, они-то и приняли название лютичей. Уних не было короля, в во главе каждого племени стоял князь. Когда десятокплемен объединились в союз, князь над князьями именовался уже великим князем, акогда десяток таких объединений собирались в сверхсоюз, князь над великимикнязьями именовался светлым князем.

Звенько, который со своими людьми спас Томаса и Яру, былсыном светлого князя. Когда Томас прикинул размер владений светлого князя, онлишь удивился, почему тот не провозгласит себя королем. Звенько, которыйпочему-то ощутил к англскому рыцарю горячую симпатию, объяснил, что племена тутже выйдут из союза. Все ценят свою свободу превыше всего, а признать властькороля — это отказаться от независимости племен!

— Пусть бодричи выбирают себе короля, — сказал онсо злой насмешкой. — Те жабоеды лучшего не заслуживают!

— Жабоеды?

Лекарь пришел перевязать ему раны, переложил ароматнымилистьями. Он же был и кощунником, от него Томас узнал, что он находится в земляхзападных славян, которых со времен похода Карла Мартелла называли вильцами, а сдесятого века лютичами. Удачный поход против них совершил Карл Великий в 789году, если считать от рождества их нового бога. Его войска дошли даже докрепости короля племенного союза лютичей Драговита, где и были разгромлены.Правда, вряд ли Карл Великий продвинулся бы хоть на шаг от границы, если бы сним не шли войска бодричей, другого племенного союза западных славян. Те велинещадную многовековую войну на истребление с лютичами, а жабоедами наперебойназывали друг друга. Потому-то есть жаб казалось самым обидным, хотя есть,говорят, народы на берегах Сены и Тибра, которые жаб едят и пальчикиоблизывают.

Сотни племен ближе к западу объединились в четыре племенныхсоюза: вагры, полабы, бодричи и варны, а те вошли в сверхсоюз, именуемыйбодричами со столицей в Велиграде. Каждая пядь этой земли полита кровью. Бьютсядва могучих союза славян, которые поклоняются одним богам, говорят на одномязыке. Что ж, это уже веская причина, чтобы ненавидеть друг друга.

В каждом доме, как отметил Томас, парили и гнули дубовыедоски, готовили под щиты. Малые, средние, большие. С малыми круглыми ходят вкороткие набеги, со средними — в дальние, а большие щиты хороши только дляобороны, боя на городских улицах, в своих домах.

Долгими зимними вечерами при свете лучин вытачивались бляхииз копыт коней, своих и диких, из лобных костей коров, быков, туров. Из нихумельцы так искусно набирали доспех поверх кожаного панциря, что костяная чешуялежала как на большой рыбе. Легкие сабли скользят, стрелы отскакивают, дажесильный удар копья уходит мимо.

Томас, весь перевязанный чистыми тряпицами, обнял Звенько.

— Спасибо! Ты спас наши шкуры. Если что понадобится,только свистни!

— Вряд ли свидимся, — ответил Звенько и сдавилТомаса в объятиях с такой мощью, что у того затрещали кости. — Ох,прости... Ну, на тебе заживает быстро! Раны победителей заживают быстрее, чемраны побежденных. А ты их уже сам побивал, я зря вмешался.

Он ухмыльнулся. Оба знали, насколько Томас побеждал.

В родном краю и стены помогают, но войско крестоносцев былов чужом краю. В сарацинских степях они видели мир во всю ширь, видели, каксадится тяжелое, багровое солнце, запоминали, за каким холмом исчезает. А здесьпрямо перед глазами только лес, всюду лес. Справа, слева, спереди, сзади, даженад головой чудовищно низкие ветви закрывают небо.

Хуже того, из-под земли, прорывая толстый мох, лес вылезаеттолстыми отвратительными корнями, на которых не только кони, но и люди ломаютноги. То, что выглядит слегка холмистой дорогой, оказывается переплетениемскользких, за которые не ухватиться, белесых корней, умело прикрытых толстымзеленым мхом. Прорывался мох беззвучно, рыцарь порой исчезал с головой,приходилось останавливаться всему отряду, выволакивать наверх попавшего взападню леса.

Эти земли издавна пытались захватить магдебурские ибременские маркграфы. К ним стягивались, как волки в готовую к набегу стаю,рыцари со всей Европы в надежде получить захваченные земли в удел. А когда послекрестовых походов вернулись уцелевшие рыцари, то папа римский их тоже бросил вкровавую бойню на славянские земли, благословил на захват и грабежи.

Они-то, закаленные ветераны сарацинских битв, сумевшиевыжить, и были на острие похода. У себя на родине могут стать зачинщиками смут,ибо за время их отсутствия земли прекраснодушных подвижников уже захвачены иподелены теми, кто твердо знает, в каком мире живет. А здесь можно сгинуть даеще и пользу принести, отвоевав часть земель, или хотя бы ослабив сильногопротивника.

И вот грозное войско тяжело двигалось через дремучий лес.Поляны, на которых отдыхают кони, а люди видят небо, почти не встречались.Тяжелые рыцарские кони увязали во влажной земле, столетиями не видавшей не точто солнца — неба. Корни выступали из земли, прикрытые толстым слоем мха, кротыи барсуки рыли подземные ходы так близко к поверхности, что около десятка конейс переломанными ногами оставил великий магистр Ордена благородный рыцарьГваделуп позади войска. Да и сам, спешившись, почуял внезапно, как земля ушлаиз-под ног. Провалился всего по колено, под ногами в норе что-то страшнозавизжало и вцепилось острыми зубами в сапог, но выбрался весь белый от испуга,сердясь на рыцарей, прятавших ехидные усмешки.