class="p1">– Вместе, – одними губами прошептала Йолинь, бросив затравленный взгляд на Рика.

Да, она все понимала. Он, как Властитель Грозового Перевала, не мог остаться в стороне. Что бы ни происходило в этих землях, он всегда будет вести своих воинов. Это его обязанность и долг. Но понимать и соглашаться разные вещи. Перед мысленным взором возникла картинка недавнего прошлого, когда она едва не потеряла его, и это ужаснуло ее, выбивая весь воздух из легких. Волнами накатывала паника, душила ее. Побелевшими от напряжения пальцами, она и сама не заметила, с какой силой вцепилась в ладонь Рика. Сейчас все, на чем она была сосредоточена, это деревянная поверхность стола, за которым сидела.

Йолинь пристально всматривалась в малейшие трещинки на его поверхности, чтобы не дать своим эмоциям вырваться наружу.

В этот самый момент теплая широкая ладонь накрыла ее руку. Контраст тепла, что исходило от Рика, и ее словно заиндевевшей руки казался болезненным. Но именно это смогло привести ее в чувство. Она посмотрела в глаза своему мужчине и без слов прочитала то, что хотел он сказать ей в этот момент.

«Я люблю тебя», – эмоция, которая укрыла ее словно теплое шерстяное одеяло в стылую зимнюю ночь.

«Я вернусь к тебе», – как первый весенний ветер, что пахнет влажной землей и солнцем, обещая скорый приход тепла.

«Я должен», – и эта мысль незыблема в нем.

Йолинь лишь коротко кивнула. Она знала, что такое долг. И у нее был свой.

* * *

Она смотрела, как за окном медленно падают редкие снежинки, осторожно ложась на землю. Еще не снегопад, скорее просто напоминание, что совсем скоро придет настоящая правительница этого края – жестокая, немилосердная, но справедливая. Такой Йолинь видела зиму на Севере. Рик и Тэо совсем недавно прошли через арку телепорта, закрывая за собой проход, а она продолжала смотреть в окно на опустевший внутренний двор. Она больше не будет переживать за него. Она будет верить в него. Странное опустошение и спокойствие поселились на дне ее сердца.

Глубоко вздохнув, она повернулась спиной к окну. Хватит думать о том, на что не может повлиять. Стоит подумать о том, что она в состоянии сделать. Суми мирно дремал у очага и сейчас напоминал пусть и огромную, но домашнюю собаку. Его уши то и дело вздрагивали, ловя звуки вокруг, но вид он при этом имел совершенно безмятежный.

– Да, – усмехнулась Йолинь, говоря по-аирски, – тебе хоть война, лишь бы кладовая уцелела.

Решив не тревожить Суми, она вышла из гостиной, намереваясь отправиться к себе в комнату и дождаться, когда вернется Дайли, чтобы попробовать использовать ее дар. Как бы там ни было, но Дэй была молодой мамой, и к тому же кормящей, потому Тени приходилось то и дело прыгать на другой конец страны, чтобы позаботиться о детях. Благо ее способности ей это позволяли.

Поднимаясь по широкой лестнице, ведущей на второй этаж в их с Риком личное крыло, она никак не ожидала столкнуться в коридоре с Адалем. Казалось, светловолосый Властитель специально поджидал ее. Вот только, если старейшина думал, что Йолинь облегчит ему задачу и сама с ним заговорит, то он ошибался. Девушка сделала то, что умела лучше всего. «Не заметила» его. Мазнув по лицу мужчины пустым взглядом, Иола просто прошла мимо. Если Джодок ей был более-менее понятен, то Адаль был слишком импульсивным. Она не любила таких людей, которые позволяли собственным эмоциям вносить противоречия в суждения. Тем более это раздражало в тех, кто, так или иначе, имел отношение к власти.

В этот самый момент на ее предплечье железной хваткой сомкнулась мужская ладонь и с силой дернула ее, заставляя повернуться.

– Не думал, что меня так сложно заметить, – сквозь зубы процедил он, а Йолинь едва удержалась, чтобы не упасть прямо в объятия мужчины. Она подняла взгляд, чтобы столкнуться с обжигающим взглядом голубых глаз.

Она резко дернула руку, пытаясь сбросить хватку мужчины, но не смогла даже толком ею пошевелить. Губы Адаля искривила злая усмешка, и он потянул ее на себя. При всем желании Йолинь было нечего противопоставить законам природы, и она подалась вперед, ненавидя себя за слабость и точно так же понимая, что ничем хорошим этот инцидент не закончится. Само прикосновение было уже оскорблением для человека с ее воспитанием. Но то, что теперь он был так близко к ней, было неприемлемо.

Мужчина усмехнулся так, словно наслаждался собственным превосходством. Йолинь видела пренебрежение в его взгляде, словно она была очередной сиоти в придорожной таверне.

– Ты можешь провести кого угодно, но я ни за что не поверю в то, что ты якобы случайно видишь глазами тварей. И сейчас, пока нет Рика, которого ты обвела вокруг пальца, Теней и твари, что видит седьмой сон…

«Что он сделал с Суми?» – в том, что этот человек неспроста упомянул про сон Суми, Йолинь была уверена. Страх ледяными щупальцами обвил сердце.

– Я же сказал «сон», – в очередной раз дернул он ее за руку, – в отличие от тебя, я всегда называю вещи своими именами, – заметив реакцию Йолинь, добавил Адаль. – Но и сон может стать чем-то более постоянным и непоправимым, если ты не расскажешь мне, что на самом деле задумала, – прищурился он, склонившись над ней так, словно они были скорее страстными любовниками, чем непримиримыми врагами. Адаль и сам разрывался между двумя совершенно противоположными желаниями. Ему хотелось уничтожить эту женщину, и точно так же сильно он хотел ее.

Знал бы он, с какой силой эта маленькая женщина, такая обманчиво слабая и податливая в его сильных руках, пыталась усмирить свои собственные противоречия, понимая, что проигрывает той, кем была всю свою жизнь, а самое ужасное, ей это нравилось.

– Рассказать тебе? – почти в самые губы Адаля прошептала Йолинь, опаляя их своим дыханием.

Снимая каждый блок на своем восприятии, она открылась тем ощущениям, что буквально захватили ее в круговорот из страсти и ненависти. Она чувствовала то, что испытывает к ней мужчина, что сейчас с такой жаждой смотрел на ее губы. Было сложно не впитать в себя эти чужие эмоции, их сила выбивала почву из-под ног. Но все практики, которыми она посвящала так много времени последние месяцы, не прошли даром. Она словно подхватила этот порыв из пестрых эмоций, закручивая его в небольших размеров шар, забирая его, а вместо него давая нечто совершенно иное. То, что до сих пор ужасало ее в ночных кошмарах. Свой собственный страх, ужас, боль. Казалось, у ее дара есть невидимые