– Все нормально? – приподнимает брови отец. Он вечно кидается меня защищать, когда дело доходит до общения с противоположным полом.

– Да.

Отец подталкивает ко мне Джастина, последний раз озирается на нас через плечо, и выходит из комнаты, чтобы мы могли поговорить наедине.

Я не видела Джастина с того самого момента, когда он навещал меня в больнице, но и это я помню смутно. После перенесенного шока, как только к дому Шарлотты приехали полиция и скорая помощь, я отключилась. Джастин вроде как приходил ко мне в палату с букетом цветов, но я тогда все еще была не в себе.

А потом все закрутилось. Отца выпустили из тюрьмы после того, как Лорен нашла улики, свидетельствующие против Ноя. В его блокноте нашлась пара черновиков предсмертной записки Шарлотты, написанных его рукой. К тому же, той роковой ночью Шарлотта тайком от Ноя включила диктофон на ноутбуке, так что его признание стало достоянием общественности. Для Лорен было очень тяжело примириться и с тем, что Ной лгал ей и о бесплодии, и с тем, что это он столкнул Шарлотту с лестницы. Не говоря уже о том, что в конце концов он ее убил.

И еще, вот ирония – Ной умер, когда упал с лестницы в подвал и сломал себе шею, совсем так же, как Шарлотта потеряла своего ребенка и чуть не рассталась с жизнью.

Джастин пытался со мной связаться, но я не знала, о чем нам с ним говорить. Наши мелкие проблемы и склоки казались такими мелочными и несущественными по сравнению с тем, что происходило в моей жизни – с грядущим рождением ребенка, с долгожданным воссоединением с моим отцом.

– Я присяду? – Джастин кивает на противоположный край дивана.

– На здоровье.

– Я столько всего тебе должен, но так мало могу дать на самом деле, – он поворачивается, вглядываясь в мое лицо. – Прости меня. Я понимаю, почему ты ни разу мне не перезвонила. Я это заслужил. Но очень хотел бы кое-что прояснить, ладно? Кое в чем ты ошибаешься, и я хочу с этим разобраться, пока не родилась наша девочка.

– Погоди, а ты откуда знаешь, что будет девочка?

– А ты думаешь, твой отец мне не рассказал? – робко улыбается Джастин.

– Было бы неплохо, если бы он держал рот закрытым, – мрачно бурчу я.

– Элизабет, у меня ничего не было с Кортни. Я не изменял тебе с Кортни, я к ней даже не прикасался. Клянусь жизнью нашей дочери – это была идиотская сплетня. Ничего не было. Вообще. Кортни даже не считала на самом деле, что беременна, – он глубоко вздыхает. – И пожалуйста, прости, что я поверил, будто ты мне изменяла. Я себя таким тупицей чувствую.

– Спасибо, что сказал это, – мягко произношу я.

– И насчет ограбления. Кортни дала мне пистолет – поэтому мы и переписывались. Это я сделал. Я ограбил Шарлотту на парковке. Кортни не сказала мне, что это был настоящий пистолет, она говорила, что это фальшивка. Я просто хотел ее напугать. А потом положил банковские карточки Шарлотты к твоим вещам, потому что не хотел, чтобы их нашел кто-то другой.

– Но зачем ты все это сделал?

– У меня не было денег даже на то, чтобы ты могла сделать… – Джастин замолкает, не в силах произнести это слово, когда наша малышка уже вот-вот готова родиться. – Прости. Я думал, мы сможем начать все сначала. Подальше от Дианы и Шарлотты. Я ей никогда не доверял. И решил, что если Шарлотта и правда подставила твоего отца, то украсть у нее деньги не так уж и страшно. Лучше так, чем если Диана просто выкинет тебя на улицу.

Я киваю. Хоть не считаю это достойной причиной, но понимаю, как он мыслил.

– Это было глупо, и я не хотел ее напугать или навредить ей. Нам просто нужно были деньги, – шепчет он.

– А как ты вообще нашел Шарлотту? – любопытно спрашиваю я.

– Я следил за ней от самого дома, – он упирается локтями в колени, и на лоб ему падает прядь волос. – Она ехала в твой район, и когда она решила зайти в магазин… Ну, мне показалось, что ограбить ее тут – неплохая идея.

– Что ж, у тебя получилось.

– Все это просто ужасно.

Джастин запускает руку в волосы. На самом деле, странно обсуждать Шарлотту сейчас, когда она мертва. Ной дал ей смертельную дозу сильнодействующего опиата. В скорой пытались обратить действие налоксеном, но было уже слишком поздно.

Джастин снова начинает говорить, и меня пробирает легкая дрожь.

– Я не могу смириться с тем, что ты будешь растить ребенка в одиночку.

– Не беспокойся, одна я не останусь, – улыбаюсь я. – Дедушка Рэндалл нам поможет.

– Господи, да перестань ты называть меня дедушкой! – кричит отец из соседней комнаты. – Я из-за тебя выгляжу старым.

– Я не это имел в виду.

– Я знаю, Джастин, – тяжело вздыхаю я. – Но у меня впервые в жизни появился шанс по-настоящему узнать своего отца. И я не собираюсь отказываться от этого шанса, чтобы уехать на другой конец страны.

– Я понимаю.

Глаза Джастина просто невероятно глубокого зеленого цвета. В них словно можно потеряться, и отчасти я влюбилась в него именно поэтому.

Если, конечно, эти чувства вообще когда-то были. После всего, что случилось, после всех этих месяцев, что мы не виделись, наши отношения начинают казаться просто полузабытым сном.

– Я всегда с тобой, – Джастин встает с дивана. – Просто помни об этом.

– Хорошо. Буду помнить.

Я не провожаю его до выхода. В коридоре финальным аккордом хлопает закрывающаяся дверь.

Немного погодя, я с трудом встаю и нахожу отца. Он в дальней комнате – прилаживает к детской кроватке последнюю часть.

– Какая красивая, – говорю я, поглаживая живот. – Мне очень нравится.

От моей похвалы отец весь сияет. Мы в молчании разглядываем детскую комнату, залитую солнечным светом. Всего несколько месяцев назад мне бы и в голову не пришло, что когда-нибудь у меня все это будет.

Все начинается внезапно: просто в один момент я осознаю, что между ног у меня мокро.

– Время пришло, – говорю я.

– Чего время? Ужина? – пожимает плечами отец. – Ладно, сейчас что-нибудь придумаем. Чего бы тебе хотелось?

– Да нет, я имею в виду – время пришло, – я указываю на свою живот. – Ребенок.

Отец тут же начинает суетиться и носиться по квартире, то хватая вещи с полок, то ставя их на место. Я наклоняюсь за заранее упакованной сумкой.

– Ты готов?

Отец обеспокоенно охлопывает свои карманы в поисках ключей, а затем наконец-то находит их на полке в прихожей.

– Нет, – по его лбу стекает капля пота. – Но малышка готова, а это главное.

Следующая пара часов словно в тумане – поездка в больницу, эпидуральная анестезия и худшая часть – роды. И вот моя дочь появляется на свет – явно упрямая, точно как ее мама и бабушка. Вся розовенькая и со смешным хохолком светлых волос.