Неплохо, должна признать. Дворецкий играл в технике «Ферзевого гамбита», вытягивая свои пешки, чтобы вынудить меня ступить на c4. Это означало бы перевес противостояния на центр и открытие дороги для других его пешек. Хитер. Ухмыльнувшись, я передвинула G2. Накоси выкуси.

— Жаль, — не стал спорить Эвард, задумчиво изучая шахматную доску. — но когда выстрелили в тебя, Этель, мне было куда как больнее наблюдать за муками действительно неповинной девушки.

— Но ты только что сказал, что в этой резиденции обитают только виновные в каких-либо прегрешениях люди. — покачала я головой, прикусив нижнюю губу. — Так, почему ты считаешь меня невиновной?

— Мисс Оплфорд, — ухмыльнулся Эвард, кинув на меня ироничный взгляд. — ты себя в зеркале-то видела?

— Эй, это уже совсем невежливо. — оскорбилась я и с горя двинула в атаку свои пешки. Эвард тихо хмыкнул, изящно парируя мой ход. Никогда бы не подумала просто передвинуть пешку вниз, чтобы блокировать мой выпад. Хор-рош.

— Я лишь хотел сказать, — мягко улыбнувшись, произнес Эвард, взглянув на меня. Однако мой взгляд был устремлен на поле, поэтому его выразительные глаза, преисполненные, я уверена, яркими эмоциями, не возымели никакого успеха. — что ты не похожа на тех девушек, что обычно появляются в резиденции Арчибальд. Тебя не интересовали ни деньги Арчибальдов, ни возможная помолвка с наследником. Я, признаться, до сих пор не понимаю, какого черта ты тут забыла. Однако, ты не угроза.

— Не угроза чему, Эвард? — вскинула я бровь, вновь перехватывая инициативу и двигаясь вперед вместо пресловутой защиты. Имею я право хоть раз в жизни перестать уклоняться, а начать нападать? — Не хочешь же ты сказать, что участвуешь в заговоре против рода Арчибальд?

— Боже упаси такой фигней страдать, — хмыкнул Эвард, переплюнув через левое плечо. И главное — не отпирается, что знает о заговоре против рода Арчибальд, информация о котором, вообще-то, хранится в секрете. Хотя, чего уж там скрывать свою осведомлённость теперь, когда Инквизиция знает все его махинации с подслушиванием и подглядыванием. — тебе ли не знать, Этель, что Арчибальды предателей не прощают и все те, кто имел отношения к заговору, окажутся в скором времени в такой бездне проблем, что лучше и гуманнее просто пойти и застрелить несчастных заговорщиков.

— К слову о застрелить, — продолжила я. — знал ли ты что-то о веселой игре в подстрели ближнего своего из ГЕНО 744?

— Кроме того, что рассказал? — ухмыльнулся Эвард. — Конечно. Но Инквизиция за информацию не платит, поэтому я вежливо придержал свои подозрения при себе.

— Хочешь сказать, что ты не рассказал инквизиторам что-то, что могло помочь в расследовании? — переспросила я, борясь с шоком и неожиданно возникшей злобой.

Эвард знал все это время что-то о преступлении, благодаря которому у меня чудесным образом возникло пулевое ранение в плече, и молчал. И почему? Потому что Инквизиция не предложила сделку в обмен на информацию. Вот как это называется? Варианты вроде «здоровый бизнес-подход» не предлагать. Эгоизм — вот правильное определение.

Эвард не ответил, но взглянул очень красноречиво. Ну да, не дурак же он при свидетелях признаваться в сокрытии информации. А ведь это преступление, причем при отягощающих обстоятельствах.

— Что это? Может быть, ты знаешь стрелка в лицо? — весьма невежливо вопросила я, подавшись вперед и вперив в дворецкого пристальный взгляд, заставивший его откинуться на спинку дивана и на время забыть об игре. — Или знаешь, где находится пистолет?

Дворецкий молчал, лишь издевательски улыбаясь мне в ответ. Я просидела несколько секунд, пытаясь отыскать в его глазах хоть каплю раскаяния, но Эвард был крайне доволен собой. Даже ногой покачивал в нетерпении рассказать о том, какой он крутой и как долго водил инквизиторов за нос, выжидая предложения о сделке. Дворецкий им информацию, а они ему…что? Обещание прикрывать его черные делишки по продаже военной техники со знакомым?

— Хотя, знаешь, — покачала я головой, двигая пешку вперед. Подыгрывать Эварду в его игре «крутой и всезнающий дворецкий» не хотелось. — это не важно и к сегодняшнему делу не относится. Просто ответь на один мой вопрос, который я уже озвучивала. Видел ли ты что-то, когда ворвался в кабинет сэра Аньелли?

— А хорошая сегодня погода, да? — светским тоном осведомился Эвард, потирая ладоши в предвкушении игры. И что-то подсказывало мне, что интересует его отнюдь не шахматная партия. Настоящее сражение сейчас было не на доске, а в жизни.

— Эвард, — произнесла я, даже сумев мягко улыбнуться дворецкому. Очень хитрому дворецкому, как выяснилось. — я не прошу называть имена своих сообщников или дилеров. Как у вас это называется? Просто расскажи мне, что сегодня видел, и ты свободен.

— Этель, — ухмыльнулся Эвард, продемонстрировав белоснежные зубы. — а как далеко я уйду из этой милой гостиной? До ближайшего угла, где меня встретят инквизиторы и проводят уже на другой, более жесткий допрос? Или, возможно, ты полагаешь, что меня не уволят после сегодняшнего признания о сокрытии информации? Арчибальдам нужны люди, которым можно доверять, а моя репутация несколько пошатнулась в их глазах.

Надо же, а ведь Эвард действительно не думает, что его могут посадить в тюрьму. Уволить — да, но о наказаниях за свои преступления он даже не задумывается. Интересно, кто же тот дилер, что продает ему военное оружие? Неужели он настолько влиятельный человек, что сможет помочь Эварду избежать тюрьмы?

— И что ты собираешься делать? Просидеть в этой гостиной до конца своей жизни? — вскинула я брови, разведя руки в стороны.

— Нет, Этель, я же не идиот. — поморщился Эвард, в высоких умственных способностях которого мы сегодня убедились все. — Просто предложи мне сделку. И я расскажу, что видел сегодня, а возможно и поделюсь некоторыми сведениями о платформе торговли военным оружием. Разумеется, имен я называть не буду, но, уверен, тебе будет интересно узнать, откуда взялась та штучка, которой ты вскрыла апартаменты Хоткинса.

— Ты только что признался в распространении военного оружия, Эвард. — сдержанно сообщила я дворецкому, покачав головой. — Добавь к этому особую страсть к…шпионской деятельности, отказ в сотрудничестве со следствием, сокрытие информации и здравствуй, большой срок за решеткой.

— А у них нет доказательств, — ухмыльнулся Эвард. — чем они подкрепят свои обвинения? Простых слов о том, что они лично слышали мое признание — недостаточно. Любой, даже самый хреновенький адвокат разобьет в пух и прах это заявление.

Ясно. В наш век хороший адвокат гарантирует счастливое будущее.

— Что ты хочешь? — вопросила я, делая выпад пешкой, но тут же натыкаясь на сопротивление. Дворецкий пожал плечами, примирительно улыбнувшись, словно извиняясь. И непонятно, за игру или последующие слова.

— Расскажи мне о