Лиска тоже оживала, словно бабочка, вылезающая из тесногококона. Кони увязали в грязи, Таргитай и Лиска часто слезали, тащились, держа вруке туго натянутые повода своих коней и коней Олега и Мрака. Те схитрили, какуверял разобидевшийся Таргитай: один в личине огромного волка мчалсягигантскими прыжками впереди маленького отряда, а другой ширял в поднебесье,растопырив уродливые крылья, задевал низкие тяжелые облака.

Олег парил с опаской: часто приближались вороны — крупные,наглые, хищные. Дважды вблизи пролетал орел. Олег всякий раз падал камнем —крылья немели. Лишь быстро приближающаяся земля придавала силы — судорожно билпо воздуху обеими крыльями, взмывал свечой, переводил дыхание, в страхеозирался.

Не сразу понял, что достаточно встопорщить перья и грознощелкнуть клювом, чтобы все пернатые опрометью очистили небо. Разбегались нетолько гордые орлы, но и хищные вороны, которые дружными стаями гоняли орлов иболее крупных и злых летающих тварей.

Однажды приблизилась странная птица — уродливая, нелепая,обликом похожая на него. Пошла ходить кругами, урчать, от нее пошел сильныйзовущий запах. Олег не сразу понял, но все же дошло, растерялся, начал метатьсяиз стороны в сторону, наконец ринулся к земле, принял личину человека. Весьдень не слезал с седла, а ночью, когда безжалостный Мрак хотел погнать его внебо посторожить, заупрямился, ибо в темном небе ходила широкая тень срастопыренными крыльями, затмевая звезды. Порой спускалась так низко, чтовзмахами крыльев сдувала пепел.

Любопытный Таргитай допытывался, что за ночной зверь шуршиткрыльями, роняет шерсть в костер, почему стонет, будто из него душу вынимают.Мраку ночная птаха, или что там бороздит воздух, как прошлогодний снег, пустьпорхает, только бы в суп не гадила. Олег отмалчивался, опускал голову. Лискапосматривала испытующе, у женщин если ума не всегда в избытке, то чутья поболе.Олег боялся встречаться с нею взглядом, еще больше боялся наступления утра.

На рассвете безжалостный Мрак все-таки загнал в небо. Олегпродрог, поднялся как можно выше, воздух там холоднее, но солнечные лучидостают раньше. На земле еще темень, а под облаками подставляешь солнцу тоспину, то пузо — научился. Вчерашней чудовищной птахи в синем небе неоказалось. Олег ощутил, как спало тягостное напряжение.

Поняв по чудовищу, как выглядит сам, преисполнился удивленияи бодрости. Когда вблизи показалась орлиная чета, Олег только повел налитымкровью глазом — царей воздуха как веником вымело из поднебесья.

Внизу двигались четыре крохотных коня с двумя всадниками.Олег почему-то не различал цвет, трава казалась бурой, глинистой, зато виделотчетливо даже ящериц, степных жаб, хомяков и лисиц. Далеко впереди коней мчалсяширокими прыжками огромный черный волк.

Волк-оборотень словно стелился над землей, будтостремительно плыл, в каждом движении были мощь и лепота. Олег завистливодернулся: Мрак мужественно красив даже в волчьем облике, он по-волчьи прекрасени в человеческой личине! Так бы наловчиться ширять в поднебесье…

В глазах начало расплываться, далекие фигурки спервазастлало туманом, потом поглотило вовсе. Олег досадливо снизился: облака,оказывается, не так уж и высоко, хотя в родной деревне считали, что совсемнизко — Боромир пробовал доставать их с крыши рогатиной. Облака — это остывшийпар, что вырвался из котлов и поднялся под небесную твердь, но сколько Олег нипринюхивался, вкусные запахи выветрились.

Странная острота глаз даже мешала, сбивала с толку. Он виделна сотни верст каждую щепочку, от непривычки начинало ломить виски. С трудомотрывал зачарованные глаза от всего, что ползало, прыгало, скакало и рылонорки. Надо выискивать всадников, особенно в засаде на их пути!

Все чаще видел крупные отряды воинов. В каждом ныне различалчеловека без оружия в расшитой ночными звездами одежде. Яркий блеск показывал,что вместо доспехов на них только талисманы — отполированные камни. Всадникиупорно стремились навстречу неврам. Олег тут же указывал Мраку другой путь, ноедва маленький отряд сворачивал, как враги, словно чуя каждое их движение,поворачивали коней тоже.

Еще опаснее были скрытые засады. Однажды Олег едва не послалсвоих прямо в руки Агимасу. К счастью, ветер дул в спину, Мрак почуял, взвыл,опрометью кинулся назад. Добежал, грянулся оземь, а с боков уже началиподтягиваться два отряда со своими походными колдунами.

На великое их счастье Мрак по запахам видел, кто гдесхоронился, затаился, сколько их там и кто три дня не мыл ноги. Без него ихловили бы на каждой версте, не помогло бы даже волховство Олега: в каждомотряде колдун был наготове, а сжигаемый местью Агимас дни и ночи упражнялся вмагии, стремительно набирал силы.

Рассвирепевший Мрак едва не прибил волхва: замечталсядурень, в таргитаи лезет, о Высоком мыслит, а какой длины сопли — не видит.Таргитай заступался: волхв мыслию растекся по всему поднебесью, искал щелочку внебесной тверди, у богов правды искал, а злая Лиска сама набросилась наопешившего оборотня: мог бы сам напасть на коней врага, покусал бы за ноги, абез коней те вовсе не люди, а так, трава без корней, птицы без перьев, гадюки безяда…

Мрак посмотрел с отвращением.

— Ишь, подлая! Я бы до такой гадости никогда бы недодумался, хоть все дрова бы у меня на голове перекололи. Гольш был прав, незря бабу заставил взять.

Таргитай ахнул:

— Будешь обижать коней?

— Зачем коней? Кони не виноваты. А вот перепортить подпруги,ремни, тетивы…

Ночью он неслышно исчез. Лиска бдила у крохотного костра,спрятанного в ямке, но не обнаружила, когда вернулся и скользнул под одеяло.Утром на удивление Мрак дрых долго, а когда наконец вскочил в седло, заявилвесело:

— Прем во-о-о-он на тот гаек. Потом левее, проедем так,чтобы между нами оставалась лесная засека… Хоть рожи ихние разглядим, а точеловеческого лица давненько не видывал.

Таргитай обиделся:

— А у нас какие?

Олег спросил осторожненько:

— Не перебьют стрелами?..

— Твоя гадкая девка такое надумала, ты слышал… Я бы дотакого век не допер. Это все одно, что плюнуть соседу в суп.

Таргитай снова обиделся:

— Соседи? По всему свету гоняются за нами!

— Так мы ж не знаем, зачем гоняются. Вдруг хотят спросить,кто нам сшил такие штаны?

Он пустил коня в галоп. Таргитай ткнул своего пятками вбока, привык за Мраком двигаться бездумно, но на чистом детском лице было такоенедоумение, что даже Лиска, переживающая только за Олега, возмутилась, крикнуласрывающимся голоском в спину оборотню:

— Ты злой! Таких даже звери не трогают.