– И не говори, – отозвался Фитц, обмахиваясь воротом брамбловской формы. – Блик заявился, пока я был на пробежке, так что я весь потный.

– И так чудесно пахнешь, – добавил Киф, закашлявшись.

Когда отряд Софи добрался до города, Фитц, Биана и Гризель ждали их на месте. Марелла объявилась спустя пару минут, а вслед за ней прибыли Декс с отцом.

– Я тут в качестве поправки к планам, – пояснил Кеслер. – Разгоню толпу с площади, раз приходится идти среди бела дня.

Он похлопал потрепанную сумку, висящую через плечо, и до Софи донесся звон столкнувшихся стеклянных флаконов.

– Бомбы-вонючки? – догадался Киф.

– Самые лучшие, – кивнул Кеслер.

– О-о-о-о, а можно мне кинуть одну? – взвыла Ро.

Кеслер рассмеялся.

– Ты же спровоцируешь межвидовой конфликт!

– В этом-то и веселье! – парировала Ро.

Софи попыталась улыбнуться, но не смогла отвести взгляда от площади, на которой стоял фонтан, окруженный магазинчиками и кафе. Золотые статуи сверкали среди струй разноцветной воды, падающих в огромный бассейн. Она стояла слишком далеко, чтобы разглядеть подпись Весперы, оттиснутую на скипетре статуи человека – но она ее чувствовала. Сумрак ждал ее. Обещал принести ответы.

– Ну, когда будем пускать газы? – полюбопытствовал Киф.

– Как только получим сигнал, – ответил Кеслер. – Алден собирается устроить что-то в другом конце города, чтобы отвлечь внимание на себя.

– А пока спрячемся за искажателем, – Декс достал из кармана сферу. – Вчера я слегка над ним поработал, он прикроет даже то, что Лин сделает с фонтаном – по крайней мере, на какое-то время.

– Где она, кстати? – спохватился Фитц.

– И где Тэм? – добавила Биана.

– Простите, – извинились близнецы спустя пару минут, дотащившись до переулка с большими стопками черной ткани в руках.

– Тирган заставил подождать, – пояснил Тэм, указывая на белый глаз на своих рукавах.

Внутри все неприятно сжалось.

Чувство только усилилось, когда Лин раздала всем плащи, и Софи оказалась в окружении черных фигур прямиком из кошмаров – и сама была одета так же.

– Если что – я рядом, Фостер, – прошептал Киф. – А ведь я надеялся, что больше никогда ничего подобного не надену. Даже ради маскировки.

– Мне одной кажется, что спешка «Незримых» – плохой знак? – спросила Марелла, полностью скрытая под темной тканью. – Или будем делать вид, что нас это не пугает?

– Не пугает, – заверил Грейди, накидывая капюшон. – Пусть думают, что они главные. Мы вытащим родителей Софи, и ничто нас не остановит.

– Согласен, – Фитц положил ладонь Софи на плечо.

– Ладно, так какой у нас план? – поинтересовался Тэм. – Мы хоть знаем, куда идти, когда Лин с Дексом откроют дверь?

– Первыми войдем мы с Гризель, разведаем обстановку, – заявил Сандор, устраивая меч поверх плаща. – А потом найдем дорогу к родителям Софи по запаху.

– А я прослежу, чтобы они не облажались, – добавила Ро. – Но просто для ясности: если я увижу предателей отца, убью без предупреждения. «Незримые» пусть живут, если хотите, решение за вами. Но огры умрут.

– Без проблем, – согласился Сандор. – С радостью помогу от них избавиться.

– Сомневаюсь, что мне понадобится помощь, – фыркнула Ро. – Но… прикрытие никогда не помешает.

Сандор кивнул, и Софи подумала, что это может оказаться первая совместная битва огров и гоблинов за всю историю.

– Мы немного подождем и пойдем за ними, – сказал Грейди. – Постарайтесь не высовываться и следовать за мной. Если я скажу что-то сделать – выполняйте.

– Ну и кто теперь лезет командовать? – пробормотал Киф. – Его-то, небось, не бросят одного на неделю.

– Эй, ты так никогда его одобрение не заработаешь, – напомнила Ро.

Киф пожал плечами.

– Ладно, – решила Софи, пока не начался спор. – Будем действовать так же, как и всегда – прислушиваться друг к другу и рассчитывать на то, что наши планы успеют миллион раз поменяться. Не надо отделяться от группы. Не надо пытаться быть героем в одиночку. Увидите Архетип – хватайте. Если нет, то просто ищем родителей и как можно быстрее сбегаем.

– Мне сделать кого-нибудь невидимым? – уточнила Биана.

Софи покачала головой.

– Раз не можем спрятать всех, то это бессмысленно. Да и мне лучше поберечь силы, если вдруг придется усилить Грейди.

Все содрогнулись.

– Я прикрою нас тенями, насколько смогу, – пообещал Тэм.

– А я буду держать огонь наготове, – подхватила Марелла.

Софи потерла клубок эмоций, собравшихся в груди.

– Если придется, я воспользуюсь инфликцией – но для вас будет лучше, если она не понадобится. И если кому-нибудь потребуется усиление, дайте знать.

– И ты тоже, если захочешь восполнить силы, – сказал ей Фитц.

– Или если начнешь паниковать, – добавил Киф.

Где-то вдалеке раздался звон, и за ним послышалась странная музыка – спокойная чудесная мелодия, сплетенная из мягких звуков.

– Это песня мамы, – прошептала Лин, кидая взгляд на брата. – Она… видимо, она здесь.

Тэм резко обернулся, будто мог увидеть выступление матери. Но на пути встали ряды серебристо-синих небоскребов.

– Кажется, время пришло, – тряхнул головой Кеслер, на мгновение сжал Декса в крепких объятиях и направился к выходу из переулка. – И я бы на вашем месте зажал носы и закрыл рот.

Выбравшись на площадь, он незаметно вылил на землю содержимое одного из флаконов.

– Да что там такое? – поинтересовался Киф с отвращением, пытаясь разогнать вонь. – Пахнет, как газы тысячи гулонов под жарким солнцем.

Толпа тоже заметила вонь, и все начали кашлять, давиться и отплевываться – а потом кинулись прочь со всех ног, стоило Кеслеру вылить еще пару флаконов.

– Пора идти, – решил Грейди. Они влились в паникующую толпу и, уклоняясь от локтей и ног, пробрались к фонтану.

– Раздвинуть воду? – спросила Лин, когда Декс запустил искажатель в центр фонтана.

– Подожди немного, – остановил ее Фитц. – Толпа еще не разошлась.

Софи воспользовалась моментом и посмотрела на золотые статуи. На величественном эльфе был нарядный плащ, а на голове сиял венец, часть его волос была заплетена в косу, а часть – изящно струилась по плечам. В руке он держал свиток, который протягивал статуе человека, благодарно склонившего голову. Черты лица человека были грубее, а надета на нем была какая-то броня, но вместо меча в руке он сжимал длинный резной скипетр, на его набалдашнике был вырезан символ, превращавший скульптуру в издевку.