– Вспомните о цене на билеты. Пятнадцатьдолларов штука.

– Но свободных мест нет. Болельщики, кажется,против нее не возражают.

Миновав безлюдный в четыре часа утра центр,они подъехали к полицейскому управлению.

– Послушайте, Адам, не знаю, говорила ли ваммоя жена о своих проблемах со спиртным…

– Она прямо назвала себя алкоголичкой.

– Так и есть. Это второй случай. В первый размне удалось удержать газетчиков на расстоянии, но сейчас, боюсь, не выйдет. Листала в городе знаменитостью. Слава Богу, никого не сбила. – У обнесенногометаллической сеткой участка земли Фелпс нажал на педаль тормоза. – Она прошлапять курсов лечения.

– Пять? Я слышал только о трех.

– Не стоит принимать на веру слова больногочеловека, За последние пятнадцать лет она предприняла по меньшей мере пятьбезуспешных попыток избавиться от алкогольной зависимости. Больше других Липонравилась клиника в Спрингс-Крике, тихом местечке на берегу реки милях вшести к северу от города. Обращаются туда только люди состоятельные.Вышколенный персонал, превосходная еда, процедуры, физические упражнения,сауна. В Спрингс-Крике настолько хорошо, что, кажется, я сам не против тамотдохнуть. Ладно, оставим. Чувствую, сегодня она там объявится. Друзья помогут.Врачи ее знают, клиника для Ли – второй дом.

– Как долго длится курс?

– Трудно сказать. Минимум неделю. Она же оставаласьна месяц. Стоит такое удовольствие две тысячи долларов в день, счета присылаютмне, но я не возражаю. Я готов на все, лишь бы помочь ей.

– Чего вы ждете от меня?

– Прежде всего мы попробуем отыскать ее. Япосажу на телефоны своих секретарш, и через несколько часов местонахождение Либудет нам известно. Почти убежден, что она в Спрингс-Крике. Утром нажму нанужных людей, может, им удастся одурачить прессу. Сделать это будет нелегко,принимая во внимание статью в воскресном выпуске.

– Я искренне вам сочувствую.

– После того как мы ее найдем, вам придетсяпроведать свою тетушку. Прихватите с собой цветы, коробку конфет. Знаю, выочень заняты, знаю об оставшихся… м-м-м…

– Девяти днях.

– Девяти днях. И все-таки попытайтесь ееувидеть. А когда закончите с Парчманом, летите домой, в Чикаго. Ли нужно побытьодной.

– Одной?

– Звучит довольно жестоко, но таковареальность. Все проблемы моей жены возникли не на пустом месте. Признаю, однойиз причин являюсь я. Другая кроется в ее семье. Вас, Адам, она обожает, однаковаше присутствие здесь лишь усиливает ее страдания. Не обижайтесь на мои слова.Слышать их горько, тем не менее это чистая правда.

Адам молча рассматривал металлическую сетку.

– Однажды ее хватило на целых пять лет, –продолжал между тем Фелпс. – Мы оба решили, что возврат к прошлому уженевозможен. Но потом был вынесен приговор Сэму, чуть позже покончил с собойЭдди. Вернувшись с похорон, Ли как будто провалилась в бездонную черную дыру.Много раз приходила мысль: оттуда ей не выбраться. Вам лучше уехать.

– Но я люблю тетку.

– А она – вас. Любите друг друга нарасстоянии. Шлите ей письма, цветы к дню рождения, раз в месяц звоните, чтобыпоболтать о модной книге или новом кинофильме. Но упаси вас Господь заводитьречь о вашей семье.

– Кто же возьмет на себя заботу о Ли?

– Вашей тетушке, Адам, почти пятьдесят, ибольшую часть жизни она прожила совершенно независимой женщиной. Да, она –алкоголичка, и с этим ни вы, ни я ничего уже не сможем поделать. Она и сама этознает. Она умеет быть трезвой – когда захочет. Ваше влияние на нее пагубно,как, собственно говоря, и мое. Простите.

С силой выдохнув, Адам потянулся к дверномузамку.

– Это я должен просить прощения, Фелпс. Яподвел вас лично и расстроил вашу семейную жизнь. Поверьте, я этого не желал.

Бут печально улыбнулся, ладонь его мягко леглаАдаму на плечо.

– Думайте что угодно, но моя семья еще менеенормальна, чем ваша. Мы бывали и в худших переделках.

– Мне трудно вам поверить, сэр.

– И все же я сказал правду. – Фелпс подалАдаму кольцо с ключом и указал на небольшое здание за оградой. – Оттуда васпроведут к машине.

Распахнув дверцу, Адам выбрался из“мерседеса”. Лимузин мигнул на прощание фарами и медленно исчез в темноте. Напути к воротам что-то подсказало молодому человеку: Фелпс Бут по-прежнему любитсвою жену.

Весть о том, что Филлипа Найфеха уложил вкровать очередной сердечный приступ, привела отставного полковника ДжорджаНаджента в некоторое волнение. К утру понедельника Найфех уже находился внеопасности. Черт побери, ведь ему осталось всего два или три месяца до пенсии!Наджент отнюдь не считал своего начальника никчемным человеком, однако сейчасНайфех просто тянул время. Если правильно выстроить стратегию, у полковникабудут все шансы занять новое кресло.

Но сейчас Джорджа Наджента куда большебеспокоила сложившаяся весьма острая ситуация. До казни Кэйхолла оставалосьтолько девять дней, фактически – восемь, поскольку приговор должен бытьприведен в исполнение на следующей неделе в среду, в первую минуту послеполуночи. Таким образом, среда входила в общий отсчет – из-за какой-то минуты!По сути же, последним днем являлся вторник.

На рабочем столе полковника лежал увесистыйтом, на кожаном переплете которого солидным золотом поблескивали набранные вдве строки слова: “ШТАТ МИССИСИПИ. ПРОТОКОЛ”. Этот шедевр организационной мыслипотребовал от бравого офицера напряженнейших трехнедельных усилий. Наджентапривел в ужас ворох различных наставлений и инструкций, составленных ФиллипомНайфехом за годы службы в Парчмане. Странно, как в те времена вообще удавалосьдовести смертный приговор до логического конца. Зато теперь администрацияполучила в свое распоряжение детально продуманный план, включавший в себя все,в том числе и гипотетические, аспекты завершающей процедуры. Том был не менеедвух дюймов в толщину и насчитывал сто восемьдесят страниц. На первой значилосьимя автора.

Когда Лукас Манн вошел в кабинет, стрелкинастенных часов показывали пятнадцать минут девятого.

– Вы опоздали, – исполненным начальственнойстрогости голосом заметил Наджент.