Кто такой, в конце концов, этот заурядныйкрючкотвор против руководителя группы по исполнению приговора? Пусть занимаетсясвоими бумажками. За прошедшие сутки полковник значительно укрепился в своихамбициях.

– И что же? – снисходительно бросил Манн,остановившись перед столом.

Одет Наджент был в темно-оливковые,безукоризненно выглаженные брюки армейского образца и такого же цвета форменнуюрубашку с двумя карманами на груди. В разрезе воротничка ослепительно белелтреугольник футболки, тяжелые черные ботинки сияли. Твердым шагом полковникприблизился к окну. Заместителя Филлипа Найфеха Манн ненавидел.

– У нас восемь дней, – сказал Наджент так,будто обстоятельство это было известно лишь ему одному.

– Разве? А мне казалось, девять. Оба мужчиныпродолжали стоять.

– Среда не в счет. Рабочих дней всего восемь.

– Вам виднее.

Полковник сделал шаг к столу, медленноопустился на стул.

– Два момента. Первый – вот протокол процедурыказни. Подробнейший, в нем учтена каждая мелочь. С алфавитным указателем,комментариями и ссылками. Ознакомитесь и примете к исполнению.

Манн покосился на коричневый переплет.

– И второй. Начиная с этого момента мне будетнеобходим ежедневный отчет по статусу всех апелляций. Насколько я понимаю, поканикаких задержек не предвидится.

– Именно так, сэр.

– Отчет в письменном виде каждое утро, сзафиксированными малейшими переменами.

– Тогда вам потребуется нанять персональногоюриста, сэр. Я не ваш подчиненный. Будь я проклят, если хоть раз пришлю запискук вашему утреннему кофе. Вы и так все узнаете, без бумажной волокиты.

Эти гражданские выскочки просто невыносимы.Как не хватает здесь железной армейской дисциплины! Самонадеянный адвокатишка.

– Хорошо. Соблаговолите изучить протокол.

Манн открыл кожаную обложку, перевернулнесколько страниц.

– Видите ли, раньше мы обходились безучебников.

– Честно говоря, удивлен.

– А я, честно говоря, нисколько. Боюсь васразочаровать, но мы накопили определенный опыт.

– Послушайте, Лукас, я сам не получаю от этогоникакого удовольствия. Задачу передо мной поставил Найфех. Искренне надеюсь,что Кэйхоллу дадут отсрочку, уверяю вас. Но если ему откажут, мы будем вовсеоружии. Порядок прежде всего.

Оставив без ответа явную ложь, Манн сунулобъемистый труд под мышку. Наджент еще ни разу не присутствовал на экзекуции инаверняка считал сейчас оставшиеся до нее не дни, а часы. Ему не терпелосьувидеть, как Сэма пристегнут ремнями к креслу, как тело старика забьется вконвульсиях.

Лукас кивнул и вышел из кабинета. В коридореон едва не столкнулся с Биллом Мэнди, официально назначенным властями штатаисполнителем приговора. Билл торопился на беседу с руководством.

* * *

Порог тюремной библиотеки Адам переступил втри часа пополудни. Утро было испорчено инцидентом с Ли, и настроение с тогомомента ничуть не улучшилось.

В офисе на Мейн-стрит он пытался забыть оголовной боли, разобрать накопившиеся бумаги, но буквально через десять минутпосле начала рабочего дня зыбкий покой его кабинета нарушила Дарлен:

– Вам два факса, из Нового Орлеана и изокружного суда.

Вести оказались неутешительными. Триумвиратподдержал отказ федерального судьи признать казнь в газовой камере несоответствующей конституции, а окружной суд отверг протест по поводунеквалифицированных действий Бенджамина Кейеса.

Головная боль внезапно отступила. Менее чемчерез час позвонил из Вашингтона Олэндер: его интересовало, не намерен ли Адамподать новую апелляцию.

– Не забывайте, мистер Холл, осталось всеговосемь дней. Как будто об этом стоило напоминать. Спустя тридцать минутраздался новый звонок. Клерку апелляционного суда требовалось знать, когдаадвокат Сэма Кэйхолла готов будет опротестовать решение суда окружного.

Своим собеседникам Адам объяснил, чтозаканчивает работу над обоими документами и рассчитывает выслать их факсом кконцу дня. Горький все-таки это хлеб – занятие юриспруденцией. В данный моментсудебные инстанции беспокоило лишь одно – планы защиты. Причины такогобеспокойства не только ясны, они приводят в уныние: чиновников не волнует,сумеет ли Адам найти магическое средство, которое остановит падающий топор, имважно соблюсти всю предписанную законом казуистику. Безответные клеркивыполняют волю своих боссов: обеспечить бесперебойную работу конвейера. Никтоиз судей не утруждает себя в три часа утра чтением каких-то апелляций. Предполагается,что копии последних ходатайств лягут на их столы еще до того, как адвокатсоставит окончательный вариант документа.

Ближе к полудню позвонил Фелпс: Ли нигде нет.Он навел справки в десятке клиник, и все без результата. Пациентка Ли Бут не поступалаза прошедшие сутки ни в одну. Поиски продолжаются, но с меньшей интенсивностью:у Фелпса неотложные дела в банке.

Сэм вошел в библиотеку около половинычетвертого. Выглядел дед подавленно. Дурные вести он узнал в полдень потелевизору: репортеры в Джексоне продолжали считать дни. Теперь их оставалосьдевять. Опустившись на стул, Кэйхолл устремил на Адама отсутствующий взгляд.

– А где эскимо? – спросил он печально, какребенок, которому взрослые не дали конфету.

Адам достал из-под стола небольшой контейнериз пористого пластика, снял крышку.

– У ворот его чуть не конфисковали.Неприступная дама хотела вывалить все на землю, но потом смилостивилась.Наслаждайся!

Сэм схватил холодный брикетик, восторженноосмотрел его со всех сторон и плавными движениями, как бы священнодействуя,принялся срывать глянцевую упаковку. Когда фольга упала на пол, он лизнулшоколадную глазурь, откусил огромный кусок, прикрыл глаза и начал медленно, снаслаждением жевать.

Пару минут спустя с первой порцией былопокончено. Разворачивая вторую, Сэм буркнул:

– Не самый удачный сегодня денек. Адампротянул ему несколько бумаг:

– Вот решения. Оба краткие, по существу, обапротив нас. В местных судах у тебя не так много друзей, Сэм.

– Знаю. Зато как любят меня остальные жителистраны! Читать эту дрянь ни к чему. Каков наш следующий шаг?