– Поль, это же ты! – сказала она удивленно. Фигура, балансирующая на пушечном дуле, была снята в мелком масштабе. Виден был лишь силуэт голого человека. На фоне светлого неба человек казался очень худым, а руки тонкими, как у девочки с картины Пикассо «Девочка на шаре», которую Поль видел в мамином альбоме Пикассо. И все же Марго узнала его, хотя лица на фотографии не было видно. Только силуэт. Они остановились. Поль стал листать журнал. Фотографии обнаженных девушек в игривых позах. Статья «Искусство эротики». Мало текста, много фотографий обнаженных пар. Поль продолжал листать журнал. Еще статья. «Возвращение Васко да Гамы». И тот же снимок, что и на обложке: Поль идет балансируя по стволу пушки. И еще снимок: Поль висит вниз головой, уцепившись подколенками за рею. Снимок уже более отчетливый. Лицо узнаваемо. И еще более отчетливый снимок: Поль бежит голым по палубе корабля. Поль быстро перелистнул страницу. Следующий снимок был почти во всю страницу: Поль голым спит, растянувшись на деревянной палубе. Отчетливо виден до предела напряженный стоящий член. Поль быстро закрыл журнал, прорычал сквозь зубы:

– Это Мишель. Я убью его. – И он стал разрывать журнал. Марго ухватила его за локоть, подвела к садовой мусорной урне. Поль рвал журнал на мелкие клочки над урной. Когда они выходили из сада, Поль, глядя под ноги на грязную снежную жижу, угрюмо ворчал: – Проклятая цивилизация. Печать, фото, синхрофазатроны… – Марго долго молчала, наконец, сказала:

– Это противозаконно. Можно подать в суд на редакцию журнала и на того, кто продал журналу эти снимки.

Когда они пришли домой, мама, выходя навстречу им из гостиной, спросила:

– Вы что, опять поссорились? – Марго ответила несколько раздраженным тоном:

– Мама, почему «опять»? И почему «поссорились»? Мы вообще никогда не ссоримся. – Тут она, улыбнувшись американской улыбкой, поднялась на носки, поцеловала Поля в щеку, а потом и маму. – Поль, – сказала она, – а что если нам сегодня напроситься в гости к Жаку? Он все бы тебе объяснил о России. – Она позвонила по телефону Жаку. За обедом они говорили о том, что может Жак знать о России. Поль сказал:

– Он же там не был. Он может знать только то, что слышал или читал. Я тоже могу это знать.

– Дело не в этом, – сказала Марго. – Он умеет отделять правду от ненправды, поэтому его информация всегда безошибочна. – Поль спросил:

– А как смотрит Оскар на твое восхищение Жаком?

– С опаской, – не без кокетства ответила Марго. – Только ведь Жак зависит от Нинон. Она снимает ему квартиру. Мама, а если бы я отбила Жака у Нинон, ты бы разрешила мне снять для него квартиру? – Мама ответила со скрытой иронией:

– Марго, у тебя собственный счет в банке. У тебя достаточно денег для того, чтобы снимать ему хоть две квартиры до тех пор, пока он тебе не надоест.

– Надоест? – воскликнула Марго. – Он никогда не надоест. Как было бы хорошо иметь его своим мальчиком! – и она состроила мечтательную мину. – Мы бы встречались с ним в квартире, которую бы я снимала для него. С ним было бы так интересно! К сожалению, Нинон держит его на коротком поводке и никого к нему не подпускает. – Она говорила это шутливым тоном, не глядя на Поля, но он понимал, что она просто дразнит его, и поглядывал на нее со снисходительной улыбкой.

– У него длинная шея, – сказал, наконец, Поль.

– Это лучше, чем короткая, – возразила Марго.

– Конечно, лучше, – согласился Поль и пояснил: – Такую шею удобно сворачивать. – И он показал обеими руками как будет сворачивать Жаку шею. – Они все трое улыбались. Им хорошо было втроем: Марго, Поль и мама. Выждав, когда в гостиной никого не было, Поль позвонил по телефону Роже. Выслушав Поля, Роже сказал:

– Мне уже вчера сообщили об этом журнале, и я сегодня купил этот номер. Все же – память о Васко да Гаме. Поль, вы напрасно обвиняете Мишеля. Он, хотя и журналист, но вполне порядочный человек. Кстати, его не было на палубе в тот момент, когда вы ходили по пушке и болтались на рее. А я там был и видел у некоторых людей фотоаппараты. Кстати, среди пассажиров на палубе была мадам Туанасье, и у нее был фотоаппарат. Она, конечно, не стала бы продавать снимки порножурналу. Но она могла видеть, кто еще вместе с ней вас фотографировал. А собственно, зачем это вам нужно знать? – Поль повторил слова Марго:

– Это противозаконно. Можно подать в суд.

– Не советую. Поскольку вы известны в Париже, судебный процесс привлечет репортеров, и эти фотографии опять всплывут перед публикой.

– Это правда, – согласился Поль. – Мне бы только найти этого фотографа. Я бы сам с ним расправился. – Роже издал смешок:

– Вот это наиболее правильное решение.

Приехал Фарелл Коннор, преподаватель английского языка. Выслушав рассказ Поля о лекции с грамофонной пластинкой, он сказал:

– Самый простой метод определения древней фонетики – по рифмованным стихам. В английском языке много рифм. – Фарелл раскрыл английскую хрестоматию. – Вот Байрон. Весьма аккуратный поэт. Но сегодня его некоторые строчки не рифмуются. – И он заставил Поля прочесть строфу из «Дон Жуана», тут же поясняя фонетические изменения за последние полтора столетя. – А с Шекспиром еще проще. – Тут он раскрыл страницу с Восьмым сонетом и заставил Поля выписать рифмованные слова с явно измененнной фонетикой. Полю это было понятно. Только он не понимал, почему на лекциях в Сорбонне профессор объяснял это таким сложным путем. Очевидно, таков стиль престижных университетов: простые вещи преподносить в запутанном виде.

Когда Поль с Марго пришли к Жаку, дверь открыла Нинон. Из гостиной доносились голоса. Там было много народу. Зычный бас спросил:

– Какого черта еще принесло? – Нинон так же громко и серьезно ответила:

– Это свои! Из Гестапо! – И уже тихим голосом Полю и Марго: – Вешалка сломана. Пальто кладите на стол. – В передней стоял стол, на котором была уже навалена куча пальто. Нинон пояснила: – Здесь Карвел Гультьер. Это все пришли на него. – Марго тут же сказала Полю:

– Провансальский поэт. В Париже он теперь моден. – Они сняли пальто, Нинон поцеловалась с Марго, и они вошли в гостиную – неимоверно большую комнату с четырьмя высокими окнами, погруженную в пелену дрейфующего сигаретного дыма. Вокруг длинного стола в беспорядке сидели молодые мужчины и девушки. На столе стояли бокалы с красным вином. И еще на столе лежал мятый журнал. Поль узнал его. Тот же номер порножурнала. Журнал был раскрыт на странице с голыми девушками. Марго заранее предупредила Поля, что сборища у Жака имеют особую специфику, и здесь не принято ничему удивляться. Знакомых здесь не было кроме некоторых студентов, которых Поль мельком видел в Сорбонне. Жак подвел Поля и Марго к моложавому плотному мужчине, сидевшему нога на ногу боком к столу. Жак пододвинул Полю и Марго стулья, почти насильно усадил их, и только после этого сказал:

– Познакомьтесь. Карвел Гультьер. Он предпочитает знакомиться сидя. Поль. Марго – его сестра. – Карвел кивнул, оглядел Марго с головы до ног и только после этого обратился к Полю: