Суте’ех нервно сглотнул:

— По-подождите, я не знаю никого с таким именем…

В это же время с улицы доносились крики безуспешных охотников на Вету.

— Не лги мне. — Сквозь стиснутые зубы процедил Соли. — Шумно, да? В таком шуме никто не услышит твои крики о помощи. Немного боли развяжет тебе язык.

Лезвие кинжала коснулось кожи суте’еха, тонкая струйка крови устремилась к его ключице.

— Нет, нет, я не понимаю, о ком Вы говорите, я Вам клянусь!!!

Подопытного била крупная дрожь, он невольно пытался вжаться в пыльный пол. Соли бесцветным голосом произнёс:

— Эксперимент второй. — И применил Исток Мнемосины.

Время вернулось к тому моменту, когда образец уже был взят и подопытный уже был исцелён. Соли недовольно скривился: «Вот же идиот, снова кинжал доставать, как будто не мог додуматься подготовить всё заранее.» — для него это было важно. Подготовив мизерикорд, Соли провёл трансмутацию и распылил новый вариант виниумической хвори на подопытного, после чего похлопал того по щекам.

— Какого дьявола? — Раздражённо ругнулся суте’ех, открывая глаза.

— Мне нужно всё, что ты знаешь о Джоне. Где он живёт, с кем общается, куда ходит?

— Первый раз слышу о нём. — Суте’ех хмурился, опасливо косясь на кинжал.

— Не лги мне. — Процедил Соли. — Шумно, да? В таком шуме никто не услышит твои крики о помощи. Немного боли развяжет тебе язык.

Лезвие повредило кожу суте’еха, и он нервно сглотнул:

— Давай успокоимся, парень. Ты меня с кем-то путаешь, ни о каком Джоне я в жизни не слышал.

— Эксперимент третий. — Произнёс Соли и применил Исток Мнемосины, оказавшись в моменте с уже подготовленным мизерикордом, с мыслью: «Почему я загружаю образец в колбу после перемотки времени, а не до? Я определённо кретин, я слишком нетерпелив.»

Трансмутация. Распыление. Приведение в чувство.

— Где я? Ты ещё кто такой?

— Мне нужно всё, что ты знаешь о Томасе…

***

Иессей лихорадочно соображал, как успокоить толпу взбесившихся заражённых. Усыпить такое количество ма’алаки’ не представлялось возможным. Попытка запереть с помощью созидания каменных стен только раззадорит их. Доступные Иессею иллюзии, даже окажись они достаточно убедительными, никак не решат проблему наличия парящей суккубы.

На глаза Иессею попался участок земли, отличающийся цветом. Глина — один из немногих материалов, пригодных для преобразования в плоть.

Иессей собрал все свои предыдущие идеи и начал воплощать замысел, сосредоточившись на глине под ногами. Он словами и жестами придавал резонанс духовной форме, духовная энергия придавала форму глине:

— Встань из праха земного, дабы вдохнуть и вдохнуться дыханием жизни, благословись сим днём, воплотись подобием образа, воплощая волю мою, ибо прах ты и во прах сгинешь. — Иессей окончил чтение молитвы созидания, и послушная кукла, внешний вид которой напоминал Вету, встала подле него, готовая исполнить свою роль.

Преобразование глины в полумеханическую куклу, покрытую плотью, отняло у Иессея много сил, ему пришлось собрать волю в кулак, чтобы закончить начатое.

Ярчайшая вспышка ослепила химер, ослепила Вету и могла бы ослепить Иессея, если бы он не зажмурился перед тем, как вложить остатки энергии в светоч. И если бы не являлся пользователем созерцательной стихии.

— Грешные нечестивые выродки! — Прокричала крылатая кукла с безжизненным лицом, которая неуклюже бежала к часовне молельного дома.

Дезориентированные ма’алаки’ услышали ненавистный голос суккубы не сверху, как они ожидали, а рядом с собой. Зрение постепенно возвращалось к ним, их взгляды пересеклись на вбегающей в дверной проём часовни ветообразной куклой. Преисполненные ненависти, ма’алаки’ с воплями пустились в погоню за куклой, не пытаясь разобраться в том, настоящий ли это демон, или же подмена. Молельный дом оказался заполнен заражёнными, каждый из которых поставил себе целью добраться до суккубы. Кукла выполнила отведённую ей роль, она была разорвана на части в считанные секунды.

Иессей с облегчением выдохнул и захлопнул дверь часовни со слабой надеждой, что заражённые химеры проявят уважение к святому месту и более не устроят ничего чрезмерного.

— Грешные нечестивые… Нет, Иессей, я так не разговариваю, это вообще не мой стиль. — С усмешкой произнесла Вета, плавно опустившись на землю.

— Главное, что сработало. — Хмурился Иессей. — И зачем нужно было устраивать весь этот балаган?

— М-м-м… Стоять в очередях, это тоже не мой стиль. К тому же… Разве ты не рад, что так быстро освободился? Давай, хвали меня, не стесняйся!

— Хвалить?! Лучше скажите, Вета, что мне теперь делать с этими несчастными химерами, нуждающимися в помощи? — Иессей постепенно успокаивался, и раздражение уходило с его лица, постепенно сменяясь его обычной вежливой улыбкой.

— Мне почём знать? Не переживай, ты что-нибудь придумаешь. — Отмахнулась суккуба.

— Действительно, на что я рассчитывал?.. — Святой ещё раз выдохнул и, окончательно приведя себя и своё свечение вокруг головы в норму, учтиво поинтересовался. — Несмотря на несколько… Э-э-э… Сомнительные обстоятельства, я рад приветствовать Вас, достопочтимая Вета, и позволю себе полюбопытствовать о причинах Вашего появления…

— Ой, я и забыла! Та-а-ак… — Вета попыталась изобразить серьёзность. — Методом лотереи под названием «генератор неслучайных встреч» ты был выбран на должность консультанта. Поздравляю, Иессей, у тебя появилась нормальная работа.

— Работа консультантом? — Удивился Иессей. — Я не совсем понимаю, что Вы имеете ввиду.

Соли вынырнул, словно ниоткуда, заставив Иессея вздрогнуть от неожиданности:

— У всего есть цена. — Бесцветно произнёс он. — Для тебя ценой оказались консультации. Или ты хочешь сказать, что мы с Ветой ошибаемся, и тебе от неё ничего не нужно?

— Вы совершенно правы. Так вот…

— Соли, эй, Соли! — Вета откровенно проигнорировала попытку Иессея объясниться. — Ты что, пытался проверить Исток Мнемосины на прочность? Я в прямом смысле чувствую, как он стонет от усталости. Сколько возвратов ты намотал?

— 8601. — Буднично сообщил Соли.

— Погоди, так это ж много! — Забеспокоилась Вета. — Теперь тебе следует развеяться, срочный отдых! Что бы такого с тобой сдела-а-ать?…

— Ничего. — Прервал спутницу Соли. — Результат сам по себе помог развеяться, процесс был занимателен, я не устал.

— Раз ты так говоришь… Нет, всё равно много. Я бы взвыла со скуки.

— Знаю. Хорошо, что мы с тобой разные, Вета.

Иессей начал испытывать чувство неловкости от того, что про него словно забыли, и, спеша напомнить о своём существовании, присоединился к разговору:

— Могу я полюбопытствовать о том, что вы обсуждаете?

— А, ничего особенного, всего лишь исполнил мечту детства. — Отмахнулся Соли.

— И какие же мечты были в детстве у такого человека, как Вы, Вэ Соли?

Человек ничего не сказал, только хмыкнул с едва заметным раздражением. Вместо него ответила суккуба:

— Какое детство, такие и мечты. — Такое объяснение совершенно не проливало свет на произошедшее, но Вета