– Я Исполнитель 2087V, и я пришел, чтобы убить тебя. Мне жаль тебя, но не в моей воле изменить твою судьбу. Если ты желаешь знать, почему должен умереть, ответ ты найдешь в глубине моих глаз. – Уже мало что соображающий Уэллс послушно уставился в его глаза. – Загляни в них! И продолжай смотреть, даже если тебе будет страшно. Не отводи взгляда! Продолжай смотреть, пока не наступит последний миг твоей жизни в этом мире.

Уэллс подчинился и, пока вокруг переулка бушевал хаос, утонул в зрачках палача, где все ярче сияли восьмиконечные звезды. Внезапно их слепящий свет взорвался, пронесся сквозь Джорджа и заполнил собой все, распавшись на тысячи галактик. Несчастный увидел смерть каждой из этих звезд, а еще он увидел, как кромешный мрак накрыл мир, а еще он увидел умирающую цивилизацию, льнущую в поисках спасения к остывшим углям черной дыры. А еще он увидел лик Хаоса и только тогда понял, почему его смерть справедлива и необходима, и обнаружил, что Исполнитель испытывает чувство вины, и попытался сказать, что прощает его, хотя уже не мог произнести ни слова, но знал: убийца его услышал. Это был миг полного единения – они принадлежали друг другу, и оба впали в экстаз Высшего знания. Несмотря на остроту последней для него мысли, писатель не закрыл глаз и продолжал смотреть в глаза Исполнителю – до своего последнего вздоха в этом мире.

В миг смерти двойника Уэллс Наблюдатель открыл глаза и стал жадно глотать ртом воздух. Сердце колотилось у него в груди так, что, казалось, вот-вот выскочит наружу. По спине катил холодный пот. Рядом стояла на коленях встревоженная Джейн.

– Они своего добились, дорогая. – Его голос был похож на тонкую дрожащую ниточку. – Они здесь, они уже здесь…

– Кто?

Уэллс резко откинулся на спинку кресла:

– Двойник, с которым я вошел в контакт… он встретил кого-то из нашего мира.

– А разве здесь есть еще кто-нибудь из нашего мира?

– Понимаешь, на самом деле это не кто-то, а что-то… То есть не человеческое существо, но и не робот. И… он убил моего двойника.

– Господи, Берти! Но почему?

– Потому что это его работа. Потому что для этого его и создали ученые на Другой стороне – чтобы он уничтожил всех инфицированных до последнего. И таких, как он, сотни – во всех параллельных мирах. Они называют себя Исполнителями, и задача их – находить молекулярные следы хронотемиков, преследовать таких и убивать.

Джейн закрыла рот руками, стараясь сдержать крик. Уэллс ждал, пока она осознает услышанное.

– Хронотемиков они классифицируют по тяжести заболевания, – продолжил он, – и называют разрушителями… Разрушителями первой степени, второй… Разрушителями, понимаешь, Джейн? Понимаешь, что это значит? Хронотемики разрушают вселенную!

Джейн кивнула, она все больше бледнела. Ее муж провел дрожащей рукой по лицу, пытаясь привести в порядок калейдоскоп картинок, полученных от Исполнителя через своего умирающего двойника. Но нелегко было выразить словами мысли существа, которое не принадлежит к роду человеческому. С чего начать рассказ об этом безумии? Начни с начала, велел он себе, вспоминая урок, полученный давным-давно от старого друга Доджсона, потом продолжай, пока не дойдешь до конца – и там останавливайся. Он так и сделал: начал с самого начала…

После загадочного исчезновения супругов Уэллс ученые их поколения, а затем и следующих продолжали исследования. К несчастью, прошло много веков, прежде чем они достигли существенных результатов. Пожалуй, слишком много веков. Как и подозревали Уэллсы, время в их родном мире текло быстрее, чем в нынешнем, так что на Другой стороне звезды начали гаснуть, а это возвещало наступление Темной эры. В том далеком будущем, в котором сейчас находился их родной мир, хаос был неизбежен. Поэтому, когда ученые открыли стабильную магическую дыру, стало понятно, что вся надежда только на нее. На создание этой дыры люди истратили последние, уже совсем скудные, энергетические ресурсы. Поэтому они с таким облегчением и с таким ликованием обнаружили, что туннель ведет прямиком в юный мир, находящийся в самом расцвете звездной эры и образованный бесконечным количеством миров, большинство из которых готовы принять бездомную цивилизацию. Это была мультивселенная, театр с бесконечным количеством сцен. Однако, когда ученые стали проводить исследования, чтобы затем организовать Великий исход, они с ужасом обнаружили, что эта мультивселенная тяжело больна.

– Эпидемия хронотемии… – едва слышно проговорила Джейн.

Уэллс мрачно кивнул:

– Да, дорогая. Эпидемия хронотемии… Но ученые решили не сдаваться. Они спешно занялись странной болезнью, чтобы определить ее причины, и нашли нечто худшее – ее последствия. Ты права, дорогая. Как всегда права. Эта болезнь разрушит мультивселенную. Молекулярные следы, которые хронотемики оставляют после каждого прыжка, образуют шрамы в гиперпространстве, лишают его эластичности, и поэтому параллельные миры, составляющие мультивселенную, становятся все ближе и ближе друг к другу. Если сближение будет продолжаться, они скоро столкнутся, и произойдет апокалипсическая катастрофа – цепная реакция взрывов… Сцены театра рухнут одна на другую и сгорят в огромном шаре космического огня – театр исчезнет.

– Святые небеса! – воскликнула Джейн. Потом, немного помолчав, недоверчиво добавила: – И они нашли решение – истребить всех инфицированных? Трудно в такое поверить. Неужели кто-то способен на подобную жестокость?

Джордж сокрушенно пожал плечами:

– Возможно, они просто хотят выиграть время. Думаю, гибель нескольких невинных там сочли не столь уж высокой платой за спасение многих миров. Потому что речь ведь идет не только об этом мире, Джейн. Если им не удастся победить эпидемию до Великого исхода…

– …Другая сторона тоже погибнет, – с ужасом прошептала Джейн.

Какое-то время в маленькой гостиной слышались лишь хлопотливое потрескивание огня и тяжелое дыхание двух стариков.

– Ты помнишь день Великой дискуссии, Джейн? – неожиданно спросил Уэллс хрипло. – Как восхищались люди моим проектом! Стоит закрыть глаза, и я снова слышу их голоса. Они поверили в меня, отдали свои судьбы в мои руки. И не сомневались, что я владею истиной, да и я тоже в этом не сомневался, но вот… О Джейн! – Он тяжело вздохнул и поискал взглядом глаза жены. – Я обманул тебя! Мною двигало тщеславие! И ты это знала, правда? Я мечтал, чтобы мое имя вошло в историю как имя спасителя человечества. А теперь… Только представь себе, что думают обо мне теперь в нашем мире… Только представь, как удивились коллеги-ученые, когда наконец-то добрались до земли обетованной и обнаружили, что она обречена, – и виной тому глупейший эксперимент, неудачно проведенный в Викторианскую эпоху. Что они подумали, когда поняли, что все их надежды разрушены из-за крошечного вируса, созданного неким Г.-Дж. Уэллсом, тысячу раз проклятым Разрушителем вселенных? Ведь это была самая большая ошибка в истории Церкви Знания…

Джейн быстро встала, подошла к камину и облокотилась на край каминной полки. Уэллс остался сидеть, но чувствовал себя без жены совершенно беспомощным. Он опустил голову и всхлипывал, словно его окончательно раздавили великое горе и жалость к себе самому. Джейн продолжала молчать, и он робко поднял на нее глаза. И его тотчас как будто ослепил луч прожектора. Она смотрела на него с тем выражением жестокой решимости, которое он так хорошо знал.