Узнав от Бренды О’Брайант, как медсестры обращались с ее мужем, Анна Поу созвала медперсонал на совещание. Они собрались в кабинете с компьютером, и Поу показала сестрам все процедуры, которым подвергся Джеймс О’Брайант, прежде чем оказаться в его теперешнем состоянии. Она объяснила, почему необходимо тщательно выполнять все ее инструкции, чтобы лицевые ткани пациента зажили.

Поу очень беспокоил процесс восстановления О’Брайанта. По этой причине она расклеила в реанимационном отделении напоминания для ухаживавших за ним медсестер, в которых говорилось, что левую сторону его лица, головы, шеи, а также левое плечо и руку ни в коем случае нельзя подвергать давлению.

Пятница, 14 июля 2006 года

У Дэна Нусса имелись друзья в высших сферах. Через него Анна Поу и ее адвокат Рик Симмонс узнали, что Фоти собирается обнародовать результаты проведенного расследования и они будут неблагоприятными для Поу. Кто-то из офиса генерального прокурора штата позвонил на медицинский факультет Университета штата Луизиана, чтобы выяснить адрес Анны Поу, и это был тревожный знак.

В пятницу днем Симмонс связался по телефону с офисом генерального прокурора штата. «Вы что, собираетесь арестовать мою клиентку?» – прямо спросил он. «Нет, во всяком случае, не сейчас», – не менее откровенно ответил Шафер. «Она может сама сдаться в руки правосудия», – напомнил Симмонс. Они с Шафером уже обсуждали этот вопрос. Симмонс тогда выразил готовность содействовать тому, чтобы события развивались именно таким образом. Факт добровольной сдачи был бы соответствующим образом зафиксирован, и это позволило бы Поу избежать унижения внезапного ареста. Адвокаты Лори Будо и Шери Ландри также заявили, что для их клиенток была бы предпочтительна именно такая процедура. Симмонс полагал, что с представителями обвинения уже достигнута вполне конкретная договоренность на этот счет.

Симмонс попросил Шафера в нужный момент позвонить ему, чтобы он мог лично привезти Поу: адвокат был против того, чтобы его клиентку вели в офис прокурора под конвоем у всех на глазах. Ему также не хотелось, чтобы вокруг собралась целая толпа журналистов и Анну Поу сфотографировали бы закованной в наручники. Шафер заверил Симмонса, что этого не случится.

Рик Симмонс сделал еще несколько телефонных звонков. Он, в частности, связался с Анной Поу и предупредил ее, чтобы она придерживалась своего рабочего графика. Поу собиралась провести несколько дней, включая выходные, у матери в Новом Орлеане. От этих планов ей пришлось отказаться. Тогда она решила съездить в Новый Орлеан и привезти мать в Батон-Руж, преодолев в тот же день семьдесять пять миль обратного пути. В столице штата Поу временно снимала часть дома. В выходные она навещала О’Брайанта в реанимации, беседовала с ухаживавшими за ним медсестрами и утешала Бренду.

Воскресенье, 16 июля 2006 года

Выделенные для проведения ареста оперативные сотрудники в пятницу распечатали карты из Интернета и еще раз проверили рабочие графики объектов слежки. В воскресенье они встретились, чтобы ознакомиться с планом наблюдения. Агенты вели слежку за Анной Поу, Лори Будо и Шери Ландри парами и работали сменами по четыре часа, следуя за объектами от дома до места работы и обратно. Они получили инструкции «не спускать с объектов глаз» и в любой момент времени знать их точное местонахождение. Это было связано с тем, что в понедельник всех троих планировалось арестовать.

Сотовый телефон Анны Поу зазвонил вечером в воскресенье. Это была Бренда О’Брайант. Она звонила насчет своего мужа. За несколько часов до этого какой-то врач-практикант потянул за, как ему показалось, нитку от шва: он решил, что ее нужно удалить. На самом деле он оторвал часть струпа, но Джеймсу это, похоже, никак не повредило. Вскоре после этого небольшого происшествия его, как и планировалось, выписали, и супруги поехали домой. Они жили в двух часах езды от Батон-Руж, в небольшом городке Богалуса, в свое время выросшем вокруг бумажной фабрики на берегу Перл-ривер неподалеку от границы Луизианы и Миссисипи. В 1995 году на предприятии произошла авария, и из-за утечки химикатов пострадали тысячи жителей Богалусы. Жители подали иск в суд, и разбирательство по этому делу закончилось всего за несколько месяцев до урагана «Катрина». Бренда считала, что оранжевое облако, висевшее над городом несколько дней, и спровоцировало появление раковой опухоли у ее мужа Джеймса.

Примерно в семь тридцать вечера Бренда заметила на лице супруга кровь и позвонила Анне Поу. Та посоветовала ей положить на кровоточащее место что-нибудь холодное и везти мужа в ближайший пункт неотложной помощи. Когда Бренда добралась до него и снова позвонила Поу, Анна попросила ее передать трубку врачу. Сначала доктор отказывался говорить с Поу, но Бренда настаивала, и тот в конце концов согласился. Поу попросила его проверить несколько вещей. Когда доктор вернул телефон Бренде, вид у него был недовольный.

Поу оставалась на линии даже тогда, когда охранник стал выпроваживать Бренду из помещении пункта неотложной помощи, где, согласно установленным администрацией правилам, было запрещено пользоваться мобильной связью. «Я должна знать, что происходит», – сказала Анна Поу.

Кровотечение у Джеймса остановилось. Если бы оно началось снова, это стало бы катастрофой. Поу предупредила Бренду, что та должна проследить, чтобы врачи пункта неотложной помощи понаблюдали за состоянием Джеймса как минимум в течение часа. Затем, по словам Поу, его следовало доставить обратно в медицинский центр Девы озера – либо на автомобиле О’Брайантов, либо в машине «Скорой помощи». «Я ничего не могу ни сказать, ни сделать, пока его не осмотрю, – твердо заявила Поу. – Вы должны вернуть его в больницу».

Боли у Джеймса усилились. Он начал молиться вслух. А потом из раны на его лице хлынула кровь. Чтобы остановить кровотечение, врач пункта неотложной помощи наложил ему шов. Это вроде бы подействовало, но Поу все еще не решалась дать Бренде добро на перевозку Джеймса в Батон-Руж. Она опасалась, что кровь может скапливаться в какой-то полости. В этом случае у пациента возникла бы гематома, давление внутри которой нарастало бы с каждой минутой.

Джеймс пожаловался, что боль еще больше усилилась. Врач, похоже, ему не поверил. Он держался так, словно Джеймс был наркоманом, пытающимся разжиться запрещенными веществами. А потом лицо Джеймса словно взорвалось. Медики запихнули его в автомобиль «Скорой помощи». Кровотечение было таким сильным, что им пришлось по дороге в Батон-Руж дважды делать ему переливание.

Поу тем временем подготовила операционную. Она позвонила своему шефу Дэну Нуссу и сказала, что, несмотря на то что был вечер воскресенья, ему придется приехать в больницу. Пришли хирургические сестры, вымыли руки и надели стерильные халаты и