– Выпустите меня! – бушевал Джек. – Выпустите! Дэнни, матьтвою так, я твой отец и хочу выйти отсюда! А НУ, ДЕЛАЙ, ЧТО ТЕБЕ ГОВОРЯТ!

Рука Дэнни машинально потянулась к засову. Венди перехватилаее и прижала к груди.

– Дэнни, с отцом надо считаться! Делай, как я сказал! Или ятебе так задам, что всю жизнь будешь помнить. ОТКРОЙ ЭТУ ДВЕРЬ ИЛИ Я ТЕБЕ ВОБЬЮВ ГОЛОВУ ТВОИ ПАРШИВЫЕ МОЗГИ!

Дэнни смотрел на мать, бледный, как оконное стекло.

Слышно было, как Джек тяжело дышит за полудюймом твердогодуба.

– Венди, выпусти меня! Сейчас же выпусти! Ах, ты, дешевка,сука фригидная! Выпусти меня! Слышишь! А ну, выпусти меня отсюда, тогда я всеспущу на тормозах! А нет, так я из тебя котлету сделаю! Излуплю, как сидоровукозу, родная мать тебя не узнает! СЕЙЧАС ЖЕ ОТКРОЙ ДВЕРЬ!

Дэнни застонал. Венди посмотрела на него и увидела, чтомальчик вот-вот потеряет сознание.

– Пошли, док, – сказала она, удивляясь спокойствиюсобственного голоса. – Помни, это говорит не папа. Это отель.

Джек накинулся на дверь, царапая ее ногтями. Послышалсяскребущий раздирающий звук.

– Это отель, – повторил Дэнни. – Отель. Я помню.

Но он оглядывался и перепуганное личико съежилось.

Было три часа пополудни длинного-предлинного дня.

Они сидели на большой кровати в своей квартире. Дэннибезостановочно крутил в руках модель лилового лимузина с чудовищем,высунувшимся через опущенный верх, и не мог перестать.

Пока они шли через вестибюль, было слышно, как папасотрясает дверь; к ним долетали удары и хриплый, обиженно-раздраженный голос.Джек, подобно бессильному правителю, извергал поток обещаний покарать, изрыгалпроклятия, обещал им обоим, что они будут жалеть о своем предательстве до самойсмерти – ведь все эти годы он буквально надрывался ради них.

Дэнни думал, что наверху эти крики слышны не будут, однакояростные звуки во всей полноте поднимались из шахты лифта для доставки еды.Мамино лицо было бледным, а на шее – на шее проступили ужасные коричневатыесиняки. Там, где папа пытался…

Он все крутил и крутил в пальцах модель – ее подарил папа внаграду за то, что Дэнни выполнил свои задания по чтению.

(…где папа пытался обнять маму слишком крепко…) Мамапоставила на проигрыватель какую-то тихую музыку, скрипучую и полную рожков ифлейт. Она устало улыбнулась Дэнни. Он попытался улыбнуться в ответ и потерпелнеудачу. Даже когда прибавили звук, мальчику казалось, что он слышит, как папакричит на них и кидается на дверь кладовки, будто зверь в клетке зоопарка. Что,если папе понадобится в туалет? Что он тогда будет делать?

Дэнни заплакал.

Венди сразу же убавила звук проигрывателя и обняла мальчика,покачивая на коленях.

– Дэнни, миленький, все будет хорошо. Правда. Если твоепослание не получит мистер Холлоранн, так получит кто-нибудь другой. Как толькокончится буран. Все равно, пока он не перестанет, никто не сможет сюдадобраться. Ни мистер Холлоранн, никто. Но когда буря кончится, все снова будетотлично. Мы уедем отсюда. И знаешь, что мы сделаем будущей весной? Все втроем?

Дэнни помотал головой, уткнувшись ей в грудь. Он не знал.Ему казалось, что весны не будет уже никогда.

– Мы поедем на рыбалку. Наймем лодку и поедем ловить рыбу.Как в прошлом году на озере Чэттертон. Ты, да я, да папа. Может быть, тыпоймаешь нам на ужин окуня. А может, мы ничего не поймаем, но время проведемздорово. Это уж точно.

– Мамочка, я тебя люблю, – сказал мальчик и обхватил ее.

– Ах, Дэнни, и я тоже люблю тебя.

Снаружи выл и визжал ветер.

Около половины пятого, когда дневной свет начал убывать,крики прекратились.

Они в это время были погружены в тревожную дремоту. Вендипо-прежнему обнимала Дэнни. Она не проснулась. Проснулся мальчик. Тишинапочему-то показалась более страшной, более угрожающей, чем крики и удары вкрепкую дверь кладовки. Что, папа снова заснул? Или умер? Или?..

(или выбрался оттуда?) Пятнадцатью минутами позже тишину нарушилигромкий металлический скрип и дребезжание. Тяжелый скрежет, потом механическийгул. Венди с криком проснулась.

Снова заработал лифт.

Они прислушивались к его гудению, широко раскрыв глаза,обнявшись. Лифт ездил с этажа на этаж, закрываясь, хлопала решетчатая дверца, стреском распахивалась латунная. Слышался смех, пьяные крики, иногда – визг извуки поломки.

Вокруг них оживал «Оверлук».

Он сидел на полу кладовки, поставив между вытянутыми ногамикоробку крекеров «Трискит», и смотрел на дверь. Крекеры он глотал, не разбираявкуса, один за другим, просто потому, что следовало чем-нибудь подкрепиться.Когда он выберется отсюда, ему понадобятся силы. Все, до капли.

В данную конкретную секунду Джек думал, что еще ни разу вжизни не чувствовал себя таким жалким. Его разум и тело вместе представлялинастоящий справочник боли. Голова раскалывалась, как с похмелья, больнакатывала приступами, вызывающими дурноту. Были налицо и прочие признакипохмелья: во рту будто эскадрон ночевал, в ушах звенело, сердце билось сильнейобычного, тяжелыми ударами, как тамтам. Вдобавок от того, что он кидался надверь, ломило оба плеча, а горло от напрасных криков саднило и было будтоободрано. Он оцарапал о дверной замок правую руку.

Ну, вот он выберется отсюда и надает кой-кому пинков.

Джек жевал крекер за крекером, отказывая в передышке своемумногострадальному желудку, который стремился вернуть все обратно. Он подумалпро лежащий в кармане экседрин и решил подождать, чтобы желудок хоть немногоуспокоился. Нет смысла глотать обезболивающее, если собираешься тут же всевыблевать. Придется пошевелить мозгами. Знаменитыми мозгами Джека Торранса.Разве ты – не тот парень, который когда-то собирался зарабатывать на жизньголовой? Джек Торранс, автор бестселлеров. Джек Торранс, признанный драматург иобладатель Награды нью-йоркского критического общества. Джек Торранс, писатель,уважаемый мыслитель, в семьдесят лет получивший Пулитцеровскую премию за книгумемуаров «Моя жизнь в двадцатом веке». Суть у этой ерунды была одна:зарабатывать на жизнь мозгами.

Зарабатывать на жизнь мозгами – значит, всегда знать, гдеосы.

Он забросил в рот еще один «трискит» и разжевал. На самомделе, считал Джек, все свелось к тому, что они перестали ему доверять. К ихнеспособности поверить в то, что Джек знает, что для них лучше всего и какэтого добиться. Жена попыталась незаконно перехватить у него власть – спервачестными (до некоторой степени) средствами, а потом – бесчестными. Когда Джекхорошо обоснованными аргументами опрокинул ее намеки и пресек постоянноезудение на тему «я не согласна», Венди настроила против него сына, попыталасьубить его бутылкой, а потом заперла – надо же куда! – в проклятую кладовку,мать ее!