силу которого они становятся тем, что известно под именем законного платежного средства. Но такое усиление со стороны закона не является существенным для денег. Для того, чтобы какое-либо благо могло служить в качестве денег, необходимо только одно, а именно чтобы оно считалось всеми приемлемым в обмен за блага»[880].

Определяя, таким образом, сущность денег, И. Фишер подчеркивал, что сами по себе они никогда не приносят каких-либо других выгод, кроме создания удобств для процесса обмена. Более того, «создание этих удобств является социальной функцией денег, и оно возмещает кажущуюся потерю выгод, заключающуюся в том, что мы держим их в кармане, вместо того чтобы дать им выгодное помещение»[881].

Подобная трактовка денег тяготеет в конечном счете к традиционной точке зрения, характерной для буржуазной политэкономии, которая выводила необходимость денег из внешних затруднений меновой торговли, непосредственного обмена продукта на продукт, нараставших по мере того, как совершался исторический процесс расширения товарного обмена. Согласно этой точке зрения, деньги есть товар и всеобщее средство обмена, позволяющее преодолеть указанные затруднения и создать надлежащие условия для осуществления меновых сделок.

В этой связи И. Фишер отмечал, что существуют различные степени способности благ к обмену. В зависимости от возрастания степени этой способности он выделял следующие блага: недвижимое имущество, являющееся наименее обменоспособным[882]; закладную на такое имущество; обязательства различных обществ; обязательства правительства[883]; обычный вексель; вексель на предъявителя; чек, обладающий почти такой же степенью обменоспособности, как и сами деньги. Но «ни один из этих видов благ еще не является настоящими деньгами, так как ни один из них не обладает способностью всеобщего признания в обмене»[884].

Естественно, высшей степенью обменоспособности обладают только деньги. Они принадлежат к тому общему классу собственности, который может быть назван средствами обращения. Последние «включают в себя всякий тип собственности, который независимо от того, будет ли он пользоваться всеобщим признанием в обмене или нет, по своему основному назначению и употреблению служит действительно средством обмена»[885].

В свою очередь средства обращения, по мнению автора, делятся на два главных класса: 1) деньги как таковые и 2) банковские вклады. Последние служат средствами платежа в обмен за другие блага при посредстве чеков[886].

Вместе с тем И. Фишер подчеркивал, что хотя банковские депозиты, передаваемые посредством чеков, и могут рассматриваться как средство обращения, они все же не являются деньгами, в то время как банкноты представляют собой и средство обращения, и деньги. Поэтому «между чеком и банкнотой лежит последняя линия разграничения того, что является деньгами, от того, что не является ими. Правда, – пояснял далее автор, – точно провести эту линию очень трудно, особенно когда мы подходим к таким чекам, как кассовые чеки или как засвидетельствованные чеки, так как последние почти идентичны с банкнотами. И чек, и банкнота являются требованием платежа, обращенным к банку, и дают держателю право истребовать деньги из банка. Но в то время, как банкнота обладает всеобщим признанием в обмене, чек обладает специальным признанием условно, т. е. только с согласия покупателя. Подлинными деньгами являются те, которые принимаются получателем без каких-либо сомнений, так как он побуждается к этому или законом, объявляющим их законным платежным средством, или прочно установившимся обычаем»[887].

Согласно И. Фишеру, существуют два вида подлинных денег: полноценные и кредитные. По его мнению, деньги являются полноценными лишь тогда, когда товар, из которого они изготовлены, имеет одну и ту же ценность как при употреблении его в качестве денег, так и при всяком другом употреблении. Если полноценные деньги в своей ценности независимы ни от какого-либо другого вида богатства, то кредитные деньги суть такие деньги, ценность которых частью или целиком зависит от уверенности, что владелец этих денег может обменять их на другие блага (например, на полноценные деньги в банке, правительственном учреждении или во всяком случае уплатить свои долги или приобрести на них товары). Однако «главным видом полноценных денег является золотая монета, кредитных денег – банкнота. Качества полноценных денег, делающие их обменоспособными, многочисленны. Из них наиболее важными являются портативность, прочность и делимость. Главными качествами кредитных денег, делающими их обменоспособными, служат их разменность на полноценные деньги или сообщенный им характер законного платежного средства»[888].

Абстрагируясь от банковских депозитов и чекового обращения, И. Фишер включал в состав кредитных денег (на примере Соединенных Штатов Америки): 1) чеканные монеты, а именно серебряные доллары, дробное серебро и мелкие монеты («никелевые» и центы); 2) бумажные деньги, т. е. а) золотые и серебряные сертификаты и б) платежные обязательства на предъявителя, выданные правительством США («гринбеки») или национальными банками. Как видим, И. Фишер смешивал кредитные деньги с бумажными, а стало быть, функцию денег как средства платежа с их функцией как средства обращения, что логически вытекало из его трактовки природы денег.

Развивая свой анализ, И. Фишер выделял три группы меновых сделок: во-первых, непосредственный обмен, или обмен благ друг на друга; во-вторых, обмен денег на деньги, или размен их; в-третьих, обмен денег на блага, т. е. продажу и куплю благ за деньги. Но только последний из этих видов обмена И. Фишер называл обращением денег. Иначе говоря, под денежным обращением он понимал всю совокупность меновых сделок денег на другие блага[889].

В этой связи И. Фишер отмечал, что предмет настоящей книги – выяснение причин, определяющих покупательную силу денег. Она характеризуется количеством других благ, которое может быть куплено на данное количество денег. Взаимосвязь между ними такова. «Чем ниже цена благ, тем большее количество их может быть куплено на данную сумму денег, тем выше, следовательно, покупательная сила денег. Чем выше цены благ, тем меньшее количество их может быть куплено на данную сумму денег, тем ниже, следовательно, покупательная сила денег. Короче, покупательная сила денег есть величина, обратно соотносительная уровню цен; следовательно, изучение покупательной силы денег идентично с изучением уровня цен»[890].

Нетрудно видеть, что данное утверждение, с одной стороны, восходит к родоначальникам количественной теории денег, прежде всего, к Д. Юму. Однако, в отличие от последнего, И. Фишер дал одностороннюю трактовку ее сути. Напомним, Д. Юм выдвинул ключевое положение этой теории, согласно которому уровень цен товаров и стоимость денег определяются их количественным соотношением, т. е. при данной массе обращающихся товаров уровень товарных цен прямо пропорционален, а величина стоимости денег обратно пропорциональна количеству денег, находящихся в обращении. Напротив, И. Фишер сосредоточил свое внимание лишь на исследовании соотношения уровня товарных цен и количества обращающихся денег.

С другой стороны, оно игнорирует по