не имелось доказательства того, что они обладали достаточным навыком в наблюдении и экспериментировании. Естественно, что сообщения эти, совершенно противоречившие законам природы, принимались с большим недоверием, особенно в ученом мире. Иной вид приняло дело, когда в защиту подлинности таких явлений выступали после долгих опытов два столь выдающихся экспериментатора, какими были, по всеобщему признанию, Крукс и Цёльнер. Их сообщения нельзя было без дальних слов объявить плодом воображения. Или наблюдаемые явления действительно должны были иметь место, или надо было показать, каким образом эти знаменитые исследователи могли впасть в ошибку при данных условиях. Значение их защиты спиритизма всего яснее видно из того, что, с одной стороны, его приверженцы постоянно указывают своим противникам на авторитет этих ученых, с другой же – именно их участие послужило поводом к подробным и интересным изысканиям относительно того, при каких условиях и в каком объеме вообще можно полагаться на наблюдения и рассказы других. Поэтому научный авторитет Крукса и Цёльнера имел как для спиритов, так и для их противников большее значение, чем тысяча однородных показаний, сделанных другими лицами. По этой причине и при рассмотрении явлений, уже задолго до них наблюдавшихся другими, для них особенно интересны результаты, к которым пришли эти исследователи.

Опыты Цёльнера были произведены сообща с американским медиумом Генри Слейдом и касались преимущественно двоякого рода явлений: «непосредственного письма» и «проницаемости материи». Здесь мы ближе рассмотрим каждую из этих групп в связи со своеобразной теорией, выставленной Цёльнером для объяснения соответствующих явлений.

Фридрих Цёльнер

«Непосредственное», или «психическое», письмо впервые было открыто лифляндским бароном Людвигом фон Гильденштуббе вместе с его сестрой Юлией. Он издал отчет о своих опытах под заглавием «Позитивная и экспериментальная пневматология» (Pneumatologie positive et experimentale; Париж, 1857). Из этой книги можно видеть, что автор был, вероятно, необыкновенно хорошим медиумом, так как он получал известные результаты даже и при таких условиях, когда другому медиуму едва ли удалось бы что-либо сделать. Он начал с того, что положил бумагу и карандаши в запертую шкатулку, ключ от которой он постоянно носил с собой. Время от времени он осматривал бумагу. По прошествии двенадцати дней на ней впервые показались какие-то мистические знаки. При позднейшем же наблюдении, открыв шкатулку, он явственно видел, как письмо как бы зарождается на бумаге без всякого участия карандаша. С этого времени он совершенно устранил карандаш и постепенно получил тысячи психограмм просто тем, что клал кусок белой бумаги на стол в своей комнате или на подножие какой-нибудь статуи в общественном здании, на надгробные памятники в церквах или на кладбищах.

Такого рода факты имели место в Лувре (в зале, посвященном Античности), в соборе Сен-Дени, в Британском музее, в Вестминстерском аббатстве, на различных парижских кладбищах и т. д., часто в присутствии многочисленных свидетелей. Письмо это постоянно принадлежало духам знаменитых умерших: как Гильденштуббе, так и его сестра видели духа за работой. Подобных результатов, насколько известно, не достигал ни один медиум ни раньше, ни позже.

Медиум, наиболее после Гильденштуббе преуспевший в области психографии, есть названный выше американец Слейд. У себя на родине, говорят, он добился непосредственного письма уже в 1860 году. Знаменитым, впрочем, он стал лишь после того, как прибыл в 1876 году в Лондон и здесь устроил публичные сеансы. Эти последние возбудили к себе огромное внимание; в них принимали участие многие более или менее известные люди, которые сообщали о своих наблюдениях в газетах и журналах. Значительное число этих отчетов собрано в маленькой интересной книжке: «Психография, трактат об одной из объективных форм психических или спиритических явлений», составлен М. А. (Оксон) (Psychography, a treatise on one of the objective forms of psychic or spiritual phenomena; Лондон, 1878); сверх того, здесь есть также сообщения относительно подобных же сеансов с другими медиумами. Автор между прочим приводит и несколько своих собственных опытов со Слейдом, но они изложены так коротко и описаны так поверхностно, что совершенно лишены всякого значения. Более ценны, напротив, сведения, сообщенные членами Британской ассоциации спиритов. Это общество хотело подвергнуть вызываемые Слейдом явления точному контролю в своем собственном помещении. Слейд согласился с тем условием, чтобы при опытах всякий раз присутствовало не более двух членов. Описание действий медиума мы находим в нескольких сообщениях об одном сеансе. Отчет некоего мистера Эдмандса гласит:

«Слейд явился на сеанс испытательной комиссии и был приведен в назначенную для опыта комнату, где он последовательно принимал по два члена. Последними вошли туда мистер Ханна и я. Мы нашли Слейда стоящим у обыкновенного складного стола, который вместе с тремя назначенными для нашего сидения стульями был удален от остальных предметов, находившихся в комнате на расстоянии от восьми до десяти футов. От членов, бывших у Слейда ранее мистера Ханны и меня, я получил две доски, из которых одна была обыкновенная школьная доска, другая же двойная, с шарнирами. В начале сеанса на школьной доске, находившейся отчасти под столом, была написана короткая фраза. Тогда я выразил желание, чтобы что-нибудь было написано в моей записной книжке, которую я подал Слейду вместе с кусочком синего карандаша. Мы получили указание, что будет сделана попытка добыть для нас какую-нибудь весть.

Эксперименты Фридриха Цёльнера и медиума Генри Слейда. 1909 г.

Слейд, взяв карманную книжку, держал ее над столом открытой и вполне у нас на глазах; затем он положил врученный ему мной кусочек карандаша на открытую страницу и закрыл книжку, насколько позволял это сделать его большой палец, которым он держал книжку за один ее угол. Через минуту мы услышали указание, что дело сделано, за это время медиумом не было произведено никакого движения, так как мы вполне могли видеть как книжку, так и обе руки Слейда, в книжке действительно оказалось письменное сообщение. Тогда на одну половину двойной доски был положен кусочек грифеля и прикрыт другой ее половиной, так что грифель очутился между двумя досками. Закрытую доску Слейд держал одно мгновение под столом, но, по предложению Хенны, она была положена на стол, где Слейд касался ее лишь кончиками пальцев. Положив доску на стол, Слейд открыл ее и показал нам, что на ней еще ничего не было написано. Но почти в то же мгновение мы услышали, что уже написано, и, открыв доску, нашли на ней фразу. Это сообщение было спрятано мистером Ханной и мной и засвидетельствовано тем, что мы написали свои фамилии на рамке доски».

Отчет мистера Ханны относительно