Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Последние слова она произнесла шепотом. И Иеремия услышал в них всю боль и отчаяние. Да, он действительно виноват. Виноват в крахе ее грез, надежд и желаний. Он мечтал, действительно мечтал, встретиться с Док. Той Док, которую он полюбил. Но ее больше нет. Он сам ее убил, когда разомкнул объятия. И понял это только сейчас. Когда, наконец, встретил…
– Ты права, – сказал он тихо. – Что думаешь делать?
– Думаю: срезать тебе лицо или кое-что другое.
– А потом?
Док молча бросила бритву на столик. Звон метала заставил Иеремию вздрогнуть. Словно поблизости разорвалась шашка динамита. А потом почувствовал теплые и нежные руки Док на своей шее.
– Наверное я так и осталась сопливой дурочкой. Я чертовски рада видеть тебя Джон!
Она обвила руками его шею и прижалась к нему щекой. Повинуясь внезапному порыву Иеремия ловко перехватил за талию и проворно затащил к себе в ванну. Док кокетливо вскрикнула, но объятия не разжала. Иеремия еще крепче прижал ее к себе. Внутри него бушевали чувства. Восторг сменялся умиротворением. Спокойствие и безмятежность уступали возбуждению. Он так расчувствовался, что едва не прошептал ей самое важное.
«Я тебя люблю!»
Сдержался. Не хватало еще расплакаться. Необходимо придерживаться образа сурового парня. Быть крутым, серьезным и невозмутимым. Но, он не мог. Потому что с момента смерти родителей он обретал счастье только рядом с ней. И даже в разлуке мысли о ней грели его душу. Иногда бессонными ночами он вспоминал о ней и представлял их встречу. Что он скажет, что она ему ответит. И всякий раз, как только в мыслях он касался ее руки, его прошибало словно током. Простая мысль о ее прикосновениях сводила его с ума.
И вот случилось! Вот только изначально она собиралась перерезать ему горло. Зато сейчас они вместе. В довольно неловкой ситуации – Иеремия голый в ванне, Док в промокшем белье вместе с ним, – зато в объятьях друг друга.
– Может, наконец, выберемся из ванной. И продолжим в другом, более удобном, месте? – спросила Док, словно прочитав его мысли.
– Да, пожалуй.
Но они так и не пошевелились. Лишь когда Иеремия погладил ее по волосам, Док, наконец, подняла голову. Ее прекрасное личико изуродовала маска печали. Глаза блестели, словно она вот-вот заплачет. Иеремия напрягся. Ну, что он успел сделать не так? Как ее утешить? Что сказать? Что сделать? Но потом, к его неописуемой радости, ее лицо смягчилось, и губы тронула легкая улыбка. Иеремия уже собрался спросить, что произошло, но Док его опередила. Она молча стерла слезу с его щеки и поцеловала.
Иеремия плакал. Образ крутого парня был разрушен. Ничего больше не мешало сказать заветные слова. Только губы Док на его губах.
Весь оставшийся день, вечер и ночь они провели в объятьях друг друга. В те редкие моменты, что они разговаривали, никто из них не вспоминал прошлое. Они шутили и общались на отвлеченные темы. И только наутро, насладившись друг другом, они решились обсудить свои отношения.
– Так, что ты собираешься делать? – спросила Док.
– Ты еще спрашиваешь? – прошептал Иеремия, покусывая мочку ее ушка.
– Я не об этом!
Док выскользнула из постели, заматываясь на ходу в простыню. Иеремия попытался удержать ее, но не вышло. Ему показалось забавным, что Док сохранила какое-то подобие стыда. С другой стороны, теперь ничто не будет отвлекать от серьезного разговора.
– Ты же знаешь зачем я приехал в этот город. Я собирался найти Судью, а встретил тебя.
– И что ты решил?
– В смысле? Скорее всего я убью Судью, тем самым отомщу за своих родителей. И освобожусь от этого наваждения.
– А потом?
– Что ты хочешь услышать?
Док подошла к бюро, только в этот раз она извлекла блестящий портсигар. Достала сигарету и закурила. Видно было, что она нервничает. Не сделав ни одной затяжки, она затушила сигарету и снова прижалась к Иеремии.
– Останься со мной!
– Решено! Как только…
– Ты не понял. К черту Судью! Останься со мной сейчас!
Иеремия оторопел. Он не ожидал такого. Всю свою жизнь он провел в седле. И вот, впервые ему предлагают безопасную гавань. Не гнаться за преступниками или бегать от закона, а остаться в компании любимой женщины. Правда, с этой любимой женщиной он расстался не лучшим образом. Да и она не скрывает, что затаила на него обиду. Разумеется, он отнесся к подобному предложению с опаской. Но ее запах, тепло тела вновь взбудоражил его чувства, которые тут же заглушили все зачатки разума.
«К черту! Я люблю ее! Всегда любил!»
Он привык спать в полглаза ожидая опасности. Почему бы не спать вполглаза с любовью всей его жизни? Впервые за долгое время он был счастлив. Именно счастлив, а не просто рад или доволен. А ему ли не знать, что счастье мимолетно.
Иеремия открыл было рот, как Док вновь отстранилась. Глаза ее заблестели.
– Ты, наверное, думаешь, что я отчаявшаяся проститутка!
Иеремия попытался заверить ее, что это не так. Хотя, после того, как она это сказала, к нему закрались сомнения на этот счет. Но, Док не дала ему возможности ответить.
– Нет! Как ты думаешь я стала хозяйкой борделя? В один день я проснулась и поняла, что я хочу сама решать, что мне делать! Я устала от того, что за меня все решают! Куда идти, с кем спать, что есть! И вот я взяла свою жизнь в свои руки. И я была вознаграждена – ты здесь! Ты зашел не в отель и не в салун, а в бордель. Мой бордель! Я не знаю, может это никакая не судьба, а обычная случайность. Но, что я знаю наверняка, так это то, что я не собираюсь сидеть и гадать, что же меня убьет: старость или сифилис. Наступит это через несколько лет или через несколько минут. Дело в том, что на таких, как я, не женятся. Да и за таких, как ты, замуж не выходят.
Чем дольше она говорила, тем сильнее лились слезы. Хотя Док не позволяла себе разрыдаться. Иеремия взял ее ручку своей лапой так нежно, как только смог и притянул к себе. Док уткнулась ему в грудь и дала волю чувствам. Она беззвучно
