Призрение Попечительством о глухонемых взрослых заключалось, главным образом, в трудовом обучении и трудовой помощи. Для этого в Петербурге в 1899 г. были организованы мастерские, состоявшие из трех отделений: столярного, токарного и переплетного. Их целью – обучение глухонемых доступным ремеслам и предоставление работы. Обучавшиеся находились на полном обеспечении Попечительства. Приходящие пользовались помощью только в рабочее время. В течение 1904 г. в мастерских прошли обучение 24 пансионера и работали 11 приходящих. За этот период реализовали изготовленной учениками и работниками продукции на сумму 7,5 тыс. руб.[868]. По своему организационному устройству и назначению мастерские для глухонемых в Петербурге были сходны с действовавшими в северной столице мастерскими для взрослых слепых имени К. К. Грота. В столице работало и медицинское учреждение для оказания помощи глухонемым – амбулатория, открытая в 1901 г. в ней лечили страдавших болезнями органов слуха и расстройством речи. За 1905 г. амбулатория оказала помощь 1237 больным[869].

Из заведений, располагавшихся в Петербургской губернии, наиболее крупным была колония глухонемых, располагавшаяся в местечке Мурзинка по Шлиссельбургскому тракту. В отличие от отдельных заведений, оказывавших узкоспециализированную помощь, Мурзинская колония представляла собой комплекс учебно-воспитательных и производственных учреждений для призрения глухонемых. Она объединяла Мариинскую школу, школу-ферму, мастерские, учебную прачечную и больницу. В Мариинской школе, предназначавшейся для наиболее способных к обучению детей, воспитанники осваивали «устную» речь и общеобразовательные предметы. С теми из учащихся, у которых обнаруживался хоть какой-нибудь слух, занимались специальными упражнениями, «…чтобы учащиеся сделались способными воспринимать сказанное им не только при помощи зрения, но и через ухо»[870]. Для этого же применялись упражнения с использованием музыки. В школе изучались основы ремесел, доступных глухонемым. Ученики младшего возраста осваивали переплетное дело. Воспитанники старших возрастов обучались в мастерских столярному, токарному и сапожному ремеслам.

Воспитанницы осваивали рукоделие и ткацкое ремесло. Для общего и профессионального обучения менее способных глухонемых женского пола предназначались школа-ферма и учебная прачечная. Воспитанницы этих заведений осваивали лишь речь и счет по мимическому способу. На 1 января 1905 г. в Мариинской школе обучались 135 человек, в мастерских работали 97. В школе-ферме обучались 37 воспитанниц, в учебной прачечной – 19[871]. Таким образом, в Мурзинской колонии могли единовременно призреваться немногим более полутораста человек. В Петербургской губернии существовали и другие заведения для призрения глухонемых. В Сестрорецке располагалась мужская школа-интернат для больных и малоспособных к обучению детей. Главное внимание в ней уделялось освоению столярного и сапожного ремесел, а также огородничеству и садоводству. Подобное назначение имела и школа для девочек, располагавшаяся в местечке смолка неподалеку от Нарвы. Ее воспитанницы занимались преимущественно рукоделиями. Общеобразовательные программы обеих школ ограничивались законом божьим, обучением письму, «устной» речи, четырем действиям арифметики.

Училище для глухонемых детей под покровительством вдовствующей императрицы Марии Федоровны. На уроке сапожного мастерства. 1890-е гг.

Деятельность Попечительства императрицы Марии Федоровны о глухонемых не ограничивалась Петербургом и столичной губернией. Подобно Попечительству о слепых, оно имело отделы в других губерниях. В 1905 г. действовали 14 отделов – Александровский в городе Александровск Екатеринославской губернии, Донской в Новочеркасске, Калужский, Киевский, Костромской в городе Юрьевец Костромской губернии, Московский, Одесский, Полтавский, Смоленский, Тифлисский, Тульский, Уфимский, Харьковский, Черниговский. Большинство отделов располагало учебно-воспитательными заведениями для общего и трудового обучения детей. Некоторые имели в своем составе богадельни. Количество глухонемых, призревавшихся отделами, обычно не превышало двух-трех десятков человек. Исключением был Московский отдел, имевший в своем составе приют для глухонемых девиц, школу, мастерскую живописи и иконописи и бухгалтерские курсы. Здесь единовременно пользовались призрением до 60 человек[872].

Общее число призревавшихся Попечительством императрицы о глухонемых было невелико. В 1905 г. в учебно-воспитательных и богаделенных учреждениях Петербурга и Петербургской губернии единовременно призревались 439 человек. Отделы Попечительства в губерниях призревали 310 человек. Всего, таким образом, в то время различным призрением воспользовались 749 глухонемых – взрослых и детей[873]. С учетом лиц с расстройством речи и слуха, принятых лечебницей для глухонемых в Петербурге, общее число призревавшихся Попечительством по состоянию на 1905 г. составляло не более 2000 человек. Не возросло оно и в последующие годы.

Столь скромный масштаб деятельности объясняется недостатком средств. В 1904 г. доход Попечительства составлял 150 251 руб. 25,5 коп., тогда как, например, доход Попечительства о слепых тогда же был 1 045 624 руб.[874]. Это было обусловлено тем, что власть не уделяла должного внимания Попечительству о глухонемых. Капиталы Ведомства императрицы Марии и Человеколюбивого общества формировались десятки лет, в том числе за счет крупных пожертвований монархов и членов императорской фамилии. Попечительство о слепых получило, как отмечалось, 1 млн руб., пожертвованных Александром II на благотворительные цели в память своей супруги императрицы Марии Александровны. Созданный в 1913 г. романовский комитет получил 1 млн руб. от Николая II.

Выделить Попечительству о глухонемых столь крупную сумму из казны или средств, находившихся в его личном распоряжении, император видимо не посчитал нужным. Таким образом, исходной причиной того, что Попечительство о глухонемых не смогло развернуть масштабную деятельность, было отсутствие поддержки со стороны государства и императорской власти. Следует отметить, что оно стремилось обрести расположение лиц, облеченных высокой государственной властью. В 1900 г. император по докладу министра финансов С. Ю. Витте все-таки распорядился выделить из казны 75 тыс. руб. Попечительству для организации ремесленных мастерских в Петербурге. В том же году С. Ю. Витте избран почетным членом Попечительства. Однако для решения задач по призрению глухонемых требовалось гораздо больше денег.

«Попечительство, состоящее под августейшим покровительством, пока не имеет достаточных денежных средств, чтобы организовать необходимые дома призрения, убежища и школы»[875], – говорится в записке об итогах деятельности за 1898–1900 гг., составленной его председателем И. К. Мердером. Тем не менее, он полагал, что «с божьей помощью дело должно двинуться вперед, и при содействии просвещенных медиков удастся облегчить страдания от ушных болезней, а иногда и предупредить развитие глухоты»[876]. Как видно, руководство Попечительства четко представляло конкретные задачи деятельности своего ведомства, но «Божьей помощи» для этого было недостаточно. Не изменилось эта ситуация и в дальнейшем. В 1907 г. был опубликован сборник «общественное и частное призрение в России», в который вошла статья С. И. Уманца «Призрение глухонемых». Характеризуя деятельность Попечительства о глухонемых, автор признавал, что ему «…к сожалению, часто приходится, несмотря на всю энергию, бессильно отступать пред вопиющей нуждой в врачебной, воспитательной и учебной помощи и с грустью опускать руки, сознавая полную пока невозможность придти на помощь всем несчастным…»[877]. В публикации отмечалось, что вопрос о призрении глухонемых в России стоит «…доселе не на соответствующей его важности высоте»[878].