На следующий день Сирина поднялась на рассвете. Вымыв своизолотистые волосы, собрала их в пучок на затылке, повязала голову темнымхлопковым платком. Потом надела старое синее платье, в котором еще в монастырев Нью-Йорке вместе с младшими девочками ходила в рощу собирать ягоды.Старенькое платье в нескольких местах уже было заштопано и немного выцвело.Сирина надела темные чулки, грубые башмаки и повязала чистый белый фартук.Затем с серьезным лицом посмотрела в зеркало. Вне всякого сомнения, наряд еемало походил на наряд принцессы. Но даже темный платок не мог скрыть еепрекрасного лица – казалось, наоборот, он лишь контрастнее подчеркивалнежно-персиковый цвет кожи щек и блеск зеленых глаз.

– Ты странно смотришься в этом наряде, – неодобрительнопроговорила Марчелла, разливая кофе по чашкам. На небе за холмами появилисьпервые лучи восходящего солнца. – Почему бы тебе не надеть что-нибудьпоприличнее?

Сирина ничего не ответила. Она молча улыбалась, потягиваягорячий кофе.

– Что подумают американцы, увидев тебя в этом старомплатье, Сирина?

– Подумают, что я хорошая работница, Марчелла. Зеленыеглаза, устремленные поверх края чашки, совершенно спокойно встретили осуждающийвзгляд служанки. Сирина выглядела старше и мудрее своих лет.

– А… чепуха!

Марчелла была взволнована и обеспокоена сильнее, чем вчера.Вся эта затея казалась ей более чем странной. Хуже того, она чувствовала себявиноватой в том, что дала Сирине адрес. Она все еще надеялась, что девушказабудется и заговорит с американцами на своем отличном английском и что послеэтого на следующий же день ее возьмут секретаршей к офицеру, и тогда она будетработать в одной из прекрасных комнат наверху.

Но уже через полчаса даже Марчелла забыла о своих надеждах.Они обе носились вверх и вниз по лестнице, помогая адъютанту таскать коробки,прикидывая, что в какую комнату поставить. В основном американцам помогалаСирина. Марчелла была слишком стара, чтобы бегать туда-сюда по лестницам.Девушка быстро сновала по дому, и порой казалось, что она находится в тысячеразличных мест одновременно, почти не произнося ни слова, постоянно помогая,будто у нее дюжина рук.

– Спасибо. – Старший ординарец улыбнулся девушке,когда ближе к обеду она внесла в комнату шесть чашек кофе для него и пяти егоподчиненных. – Без тебя нам бы не справиться.

Он не был уверен, поняла ли она его. Он знал, что онанемного говорит по-английски и что легко поймет интонации его голоса и егоширокую улыбку. Это был плотный человек лет пятидесяти, с лысой головой итеплыми карими глазами.

– Как тебя зовут, девушка?

Сирина колебалась лишь мгновение, затем, поняв, что рано илипоздно дело все равно дойдет до этого, тихо проговорила:

– Сирина.

– Сайрина, – повторил он, произнося ее имя наамериканский манер.

Видя, как он целый день работал с таким же упорством, как иего подчиненные, Сирина ничего не имела против него. Он был добрым человеком иотличным работником. Он часто помогал ей, забирая у нее из рук тяжелые коробки,не обращая внимания на ее попытки возражать. Просто забирал их в свои огромныеручищи и нес наверх. Он был первым человеком в военной форме, который сумелзавоевать одну из ее редких улыбок.

– Меня зовут Чарли. Чарли Крокмен.

Он протянул свою здоровенную лапищу, а она свою изящнуюладошку. Глаза их на мгновение встретились, и он опять улыбнулся.

– Сегодня ты здорово поработала.

– Ты тоже… – застенчиво улыбнулась она.

Чарли весело рассмеялся:

– Что ты, сегодняшняя работа не идет ни в какоесравнение с тем, как придется потрудиться завтра.

– Еще больше? – Сирина удивилась. Они и так ужезаполнили почти каждую комнату коробками, папками, стеллажами, багажом,столами, лампами, стульями и сотнями других всевозможных вещей. «Куда же онисобираются втащить еще что-то?» – подумала она, но Чарли Крокмен сказал:

– Я не об этом. С завтрашнего дня мы приступаем кнастоящей работе. Майор появится здесь завтра утром. – Он мученическизакатил глаза. – Поэтому нам лучше сейчас вновь приняться за работу, чтобык концу дня все распаковать и расставить по местам.

– А я слышал, будто он отправился в Сполето науик-энд, – сказал один из работников, но Чарли Крокмен отрицательнопокачал головой:

– Только не он. Насколько я знаю майора, он появитсяздесь еще до полуночи, усядется за своим столом и будет просматривать дела. Вовремя войны майор Фуллертон геройски действовал на полях сражений, теперь емупредстоит сделать первые шаги в решении важных проблем на поприщестолоначальника…

Сирина сделала вид, будто не понимает их разговора, и черезнесколько минут незаметно выскользнула из комнаты. Марчеллу она отыскала вуютной кухне. Старушка сидела на стуле, опустив ноги в таз с водой и закрывглаза. Сирина положила руки ей на плечи и начала легонько их массировать.Марчелла улыбнулась:

– Это ты?

– Кто же еще, по-твоему?

– Мой маленький ангел.

Они обе улыбнулись. День выдался очень длинным.

– Почему бы тебе не позволить мне приготовить обедсегодня, Челла?

Но старая служанка и слушать не хотела об этом. Она ужеготовила в духовке цыплят, а на плите подходило тесто. На столе лежал свежийлук, принесенный с огорода, морковь, немного базилика и томатов, которыеМарчелла начала выращивать совсем недавно. Обед удался на славу. Сирина струдом сопротивлялась одолевавшему ее сну, помогая убирать со стола и настаиваяна том, чтобы Марчелла легла спать – та была слишком стара, чтобы работать такмного.

– И сегодня я приготовлю для тебя теплое молоко ссахаром. Это приказ! – скомандовала Сирина, с улыбкой глядя на старуюженщину, приютившую ее несколько дней назад.

Марчелла склонила голову.

– Ах, принцесса… ты так великодушна…

Зеленые глаза девушки гневно блеснули, сделав шаг назад, онагордо вскинула голову.

– Прекрати эти штучки, Марчелла!

– Прости.

Сегодня старой служанке не хотелось спорить. Она слишкомустала, все тело болело. Уже давно ей не приходилось так много работать.Несмотря на то что Сирина взяла на себя большую часть работы, вся эта суетавымотала ее окончательно. Марчеллу мучило сознание, что она почти все спихнулана Сирину. Сначала она пыталась удержать ее, нашептывая украдкой: «Принцесса…»Однако Сирина сердито цыкнула на нее и принялась выполнять свои обязанности.

– Давай-ка ложись спать, Челла. Через минуту я принесутебе теплого молока.

Зевнув, Марчелла встала и, шаркая ногами, направилась ксебе, но, что-то вспомнив, нахмурила брови и остановилась в дверях.