но спрашиваешь об этом?! — уничижительно посмотрев на собеседника, Минаго пренебрежительно фыркнула. — Нелепо, как-же это нелепо…

— Вовсе нет! — начал оправдываться Александр, только сейчас поняв, что невольно увлёкшись обществом обворожительной трактирщицы, принялся нести всякую чушь. — Чтобы лучше понять реалии незнакомого мне мира, а также разузнать о тонкостях межличностных взаимодействий живущего в нём социума, ответ на этот вопрос жизненно мне необходим!

— Чт… — нахмурилась женщина, чей взгляд на несколько мгновений остекленел в попытках осмыслить слова собеседника, но в итоге она довольно быстро с этим справилась, невольно качнув рогатой головой. — Почти сотню зим не слышала столь заумной речи. Ты точно учащийся публичного дома?

— Института, — поправил Александр. — Студент института. Вы и об этом знаете?

— Наш бравый капитан выболтал почти всё, — отмахнулась трактирщица. — Институтка мужского пола… такое даже в Бездне не везде увидишь.

— А какое отношение зверолюди имеют к Бездне? — поняв, от личного первого вопроса лучше отстраниться, попытался перевести тему несостоявшийся герой. — Это такое особое место, или просто присказка?

— Мне послышалось, или ты меня только что назвал голшатаврой? — и без того не лучащийся теплотой голос Минаго приобрёл совсем уж стальные нотки. — Как же раздражает… радуйся, человек, только из-за долга и твоего незнания, я всё ещё не выкинула тебя из окна, навесив пару проклятий в качестве моральной компенсации за оскорбление.

— Я прошу прощения, — не стал спорить или возмущаться парень, буквально копчиком чувствуя, что ходит по краю. — Только не бейте…

— Я демон, не зверолюд. Запомни это, а ещё лучше, запиши, — тон Минаго немного потеплел, но всё равно почти насквозь был пропитан недовольством. — Что же до первого твоего вопроса, то тут всё просто. Пятьсот тридцать четыре зимы назад один смазливый, но не очень умный мальчик мечтал научиться пускать разноцветные искры из пальцев. Я же очень хотела выдрессировать себе безотказную грелку для ложа. На этом мы сошлись, затем заключили договор, и с тех самых пор его сердце, душа и тело принадлежат мне.

— Демон? — невольно обомлел парень. Не то, чтобы он имел что-то против подобных существ или сущностей, даже лично до этого с ними ни разу не сталкивался, вот только многочисленные истории и рассказы рисовали крайне зловещий ареол вокруг этих потусторонних созданий. А уж договоры с демонами… самый настоящий синоним зла, сводящегося к адским мукам обмана. И именно в этот миг идея проливать кровь на какой-то странный шар перестала казаться Александру заманчивой, но было уже самую малость поздно… — А вы, разве, не чистое инфернальное зло, с которым должна бороться церковь?

— За инфернальными пейзажами тебе к дьяволам из Ада, я же вполне себе легальная наполовину суккуба из Бездны. Прошу не путать! — строго просвятила попаданца демоница, чья расовая принадлежность теперь больше пугала, чем интриговала своей экзотичностью. — У меня есть разрешение от церкви богини Сукк, а также виза и вид на жительство, подписанные прадедом нынешнего виконта. Я не какая-нибудь грязная нелегалка, а уважаемый член общества с идеальной налоговой и кредитное историей.

— А-аа, понятно, — выслушав части про визу парень немного расслабился, после же упоминания о кредитной истории, и вовсе, успокоился. Подумаешь, легальная демоница… во всяких иссекайных анимэ встречались и более странные, искажающие суть вещей персонажи. Например — легальные лоли. — Но пятьсот лет… Вы что, сделали своего мужа бессмертным, не взрослеющим ребёнком?

— Конечно нет, — сказала, как отрезала, Минаго. — Я же не обезумевшая от перманентной девственности тысячелетняя эльфийка-архимаг, чтобы обладать подобными фетишами. Просто договоры с демонами даруют способности, которые многие считают неестественными.

— Тогда, почему он всё ещё ребёнок? — Александр искренне хотел докопаться до истины. Любопытство, буквально, жгло его душу, заставляя сердце биться чаще в ожидании поистине демонического откровения.

— Недолговечность — один из фатальных недостатков смертных рас, — начав рассматривать собственные идеальной формы заострённые ноготочки, призналась Минаго. — Это восьмое тело моего мужа. Трижды он был человеком, дважды гоблином, дважды слаймом и один раз собакой. Боги, влияющие за цикл перерождения… порой имеют очень своеобразное чувство юмора.

— Невероятно, — только и смог из себя выдавить парень, одновременно радуюсь и поражаясь самим фактом существования жизни после смерти. — Но… почему вы сделали его своим мужем? Почему просто не забрали душу по контракту в Бездну после его первой смерти?

— А зачем мне неприкаянный дух, тем более в Бездне? — ответила вопросом на вопрос женщина. — Никакого эстетического удовольствия, физического тем более. Пользы не больше, чем от вечного светильника, но при этом ещё каждый месяц придётся такие налоги за бестелесную собственность платить, что невольно задумаешься о смене конфессию и отращивании нимба вместо рогов. А здесь мой милый может жить, ходить, дышать, радовать меня своей мясной палкой и преумножать мой семейный бюджет после каждой своей смерти! Эта таверна, например, досталась мне три перерождения назад. В качестве наследства.

— Но продажа души… вечные страдания… — всё пытался нащупать знакомые мотивы попаданец, но нашёл лишь полный ехидного превосходства взгляд.

— Сделка о продаже души — это давно забытая, неэффективная практика, — фыркнула демоница, сложив руки под своей объёмной грудью. — Брачный договор — вот где настоящая сила! Безраздельная власть не только над куском эфира, зовущимся душой, но и над плотью, кровью, помыслами и, в качестве приятного бонуса, над материальными ценностями горячо любимого, навеки скованного узами брака, супруга. Сколько бы жизней милый не прожил, сколько бы раз не умирал и не рождался, жена у него навеки только одна — я.

— Это… странно, — после непродолжительного молчания высказал своё мнение в ответ на столь пылкую тираду Александр. — В голове не укладывается. Всегда было принято, что демоны зло, а тут такое…

— Такое? — вопросительно изогнула бровь трактирщица, покосившись на ставший полностью алым шар. — Готово. Можешь убрать руку, — как только попаданец сделал, что велено, Минаго продолжила: — Мне доводилось встречать героев на своём жизненном пути. Мерзкие, твердолобые, эгоистичные создания, шуткой судьбы овладевшие ужасающими силами. Одна такая «героиня» положила глаз на моего мужа во время его… четвёртого перерождения. В той жизни милого, кажется, самолично Шейлин в макушку чмокнула, настолько красивым и смазливым он вырос. О Бездна, как же эта героическая тварь меня выбесила! Мало того, что собрала самый настоящий гарем из аристократов и красавчиков всех мастей, так ещё и временно аннулировала мой с милым брачный договор! Выставила меня подлой злодейкой, лопоча бред про несправедливость и свободу выбора. Утверждала, что за прошлые свои материальные воплощения душа отвечать не должна. Как дерзко! И при этом мерзавка, никого не стесняясь, почти каждый день резвилась со своим гаремом! Если бы я тогда могла, то точно бы придушила ее