Внешне это было просто. Багров, слегкауставший, вальяжный, сидел на бревне или стоял, привалившись спиной к дереву.Изредка большим и указательным пальцами он пощипывал себя за переносицу, близкоко лбу, как человек, у которого немного болит голова. Была у него такая привычка.Когда он поднимал руку, на запястье поблескивал браслет. Тот самый, что, делаяего удачливым, раздвигал несчастья, повисавшие над ним дамокловым мечом.

– Готова? – спрашивал он спокойно.

– Да, – отвечала Ирка, стараясь,чтобы в голосе прозвучала уверенность, которой не было в мыслях.

Багров, прекрасно ощущавший зазор междуреальным и мнимым, улыбался краем рта и подавал знак. Ирка раз за разомначинала отрабатывать какое-либо движение. Ну, скажем, наносила копьем сериюбыстрых уколов, которую завершала решительным и мощным выпадом.

Матвей неотрывно смотрел на нее. Черезкакое-то время Ирка, до того спокойно наносившая уколы, начинала испытыватьтревогу. То ей мерещилось, что за ее спиной кто-то стоит. Она резкооборачивалась, но зачерпывала взглядом лишь пустоту. То чудилось, что телоохвачено огнем, – и лишь продолжая наносить копьем уколы, она убеждалась,что это иллюзия. То охватывала уверенность, что Бабаня некогда поломала ейпозвоночник специально, с дальновидной целью, и надо немедленно пойти и заколотьее, и что тогда, возможно, родители оживут. Да-да, оживут, потому что они и неумерли вовсе, а превращены мерзкой ведьмой в цветок и в фарфоровую фигуркусобаки в спальне. Ирка, счастливая шизофреническим своим знанием, начинала ужеидти в осененное надеждой никуда и останавливалась, лишь наткнувшись нанасмешливый взгляд Багрова. Матвей успокаивал ее, приказывал взять себя в рукии... принимался за пытку снова.

Иногда бывало хуже – переставало хвататьвоздуха. Она начинала задыхаться. Хотелось упасть на колени и умереть, тихо ибезмолвно, а надо было раз за разом продолжать наносить эти проклятые уколы.Самое простое движение становилось бессмысленным, тяжелым и нелепым, и нередкобывало, что Ирка роняла копье и без сил сползала на землю. И вновь вставала,слыша смех Багрова.

– Ничего не поделаешь, валькирия!Возможно, я жесток, но это излюбленный способ атаки темных магов и стражей.Если противник силен, они не нападают открыто и предпочитают измотать его.Истомить невыполнимыми желаниями, растревожить надеждами, разогреть искушениямидо состояния расплавленного металла и затем резко бросить в холод отчаяния идепрессии. Поверь, самые стойкие души лопаются тогда как стекло.

– И что же делать? – спрашивалаИрка, ощущая полную бесперспективность борьбы с собой.

– А ничего! Просто закусить губу и идтивперед. Прошибать стены лбом, оторвать безысходности мягкие лапки и засунуть ихв черное хавало отчаяния. Видеть цель и ничего, кроме цели, – отвечалМатвей.

Так было уже десять месяцев подряд, изо дня вдень, непрерывные испытания духа и тела. Выходные отсутствовали. Багров вследза своим учителем Мировудом любил повторять, что у сердца отпуска нет, а разтак, то надо брать с него пример.

Как бы там ни было, а тяжелые тренировки шлиИрке на пользу. Порой она с удовольствием ощущала, что многое уже получается и,пожалуй, тому, кто встретится с нею в бою, придется несладко.

– А с драконом я могла бысправиться? – спросила она однажды после особенно удачного броска, когдаей с завязанными глазами удалось поразить копьем монету, которую Багровподбросил в небо в сотне метров от нее.

Багров оценивающе посмотрел на нее. Причем,как показалось Ирке, оценивал он не столько ее физическое состояние, сколько несошла ли она с ума.

– Очень сомнительно, – сказал он.

– Даже если я стану хорошим воином?

В глазах у Багрова мелькнула озорная чертинка.

– Драконы по определению питаютсяхорошими воинами. От плохих у них изжога.

– А есть у меня шанс когда-нибудьнарваться на дракона?

Матвей пожал плечами.

– Не исключено, хотя последнее время длябоевых операций они редко используются. В лопухоидный же мир драконов давно неберут. Берегут хрупкую психику зверушек. Автобусы и всякая прочая механическаянежить плохо влияют на пищеварение... А теперь за работу! Солнце еще высоко, довампиров еще далеко.

Кроме «душедробилки», превращений иприевшегося метания копья существовали многочисленные упражнения ума вродеинтуитивного разгадывания рун или перстневой магии. Порой Ирка зубрила имагические заклинания. Зачем – непонятно. Матвей утверждал, что у валькирии онине сработают, однако Ирка не могла остановиться. Как патологическая отличница,они пожирала знания в любых количествах и без хлеба. Бабаня, помнится, шутила,что окажись Ирка на необитаемом острове, из книг имея лишь телефонныйсправочник, она от нечего делать принялась бы заучивать телефоны наизусть.

«Образование – это то, от чего всю жизньуворачиваешься, но что в результате все равно налипает», – думалавременами Ирка.

Но вернемся к текущей минуте. Хотя Ирке и нехотелось никуда идти, Багров настойчиво приглашал ее обедать.

– Задобрить хочешь? –поинтересовалась Ирка.

– Да нет. Просто накормить. И самомуперекусить.

– А деньги у тебя есть?

Багров даже не попытался ради приличия сунутьруку в карман.

– Деньги? Какой уважающий себя маг станетносить с собой деньги? Я же не светлый страж из Эдема, с детства контуженныйхорошими манерами.

– И как мы выкрутимся? Пойдем по следамЭссиорха? Будем выискивать неудачливые котлеты, которые уже свалились с вилки,но еще не пола, где их поджидают коварные микробусы? – спросила Ирка,знавшая об этом от самого хранителя.

– Неудачливые котлеты оставим Эссиорху. Япридумал кое-что получше! – сказал Матвей.

– Опять расплатишься заклинанием «отвяумотменяум»? Или заставишь официанта отсчитывать тебе сдачу с конфетногофантика? – поинтересовалась Ирка, вспоминая их последнее посещениеобщепита.

– Он сам нарвался. Никто не просил егоинтересоваться, где наша мамочка и кем мы друг другу приходимся. Я всего лишьпоставил его на место, – сухо ответил Багров.

Лицо его стало холодным и неприятным, как вдень, когда он едва не устроил несчастному официанту сердечный приступ и, струдом остановленный Иркой, все же отыгрался в финале, заставив бегать по всемузалу за сдачей с фантика.

Сегодня у Багрова явно был другой план. Онрешительно вел Ирку по лабиринту переулков.

– Куда мы идем? – спросила Ирка.

– На северо-восток, – лаконичноответил Багров.