Играли эти музыканты во втором этаже большого доходного домакупца Архипова, где открыто было кафе «Чашка чая». Доходный дом, выстроенныйгод тому назад в изящном стиле модерн и оснащенный всевозможными новинкамицивилизации, в том числе электричеством, центральным отоплением и дажеквартирными ватерклозетами (!), находился между улицами Барабашевской, на углукоторой сейчас стояла Марина, и Хабаровской. Оркестр начинал играть впослеобеденное время и играл до шести часов, после чего пленным музыкантампредписано было возвращаться в их лагерь на Николо-Александровской пристани, впятнадцати верстах от города, но на этот краткий промежуток времени чуть не всеместные красотки, как дамы, так и девицы, слетались в «Чашку чая», словно таммедом было намазано!

Нет никаких сомнений, что Грушенька и бывшая при ней ееподруга тоже спешили сейчас туда.

И только Марина об этом подумала, как Грушенька воскликнуласвоим ласковым, мягким голосом:

– Мариночка Игнатьевна, я вас так давно не видела, я по вамтак соскучилась! Давайте в «Чашку чая» зайдем, музыку послушаем и пирожныхпоедим, а? Только не говорите, Христа ради, что вы ужасно спешите и страшнозаняты!

* * *

Шурка теперь мог думать только о том, что вскорематерьяльчик под названием «Вильгельмов ждут» за подписью «Александр Русанов»(пожалуй, все же лучше – «А. Русанов», что-то не видал он полных имен в «Энскомлистке», но был согласен и просто на «А.») появится на газетных страницах. Он стаким нетерпением рвал из рук отца каждый свежий номер газеты, что КонстантинАнатольевич даже заподозрил неладное:

– Ты что, ищешь какие-то шифрованные заметки?

От изумления Шурка только глазами хлопнул.

– Ну как же! – весело проговорил Константин Анатольевич. –Разве ты не помнишь – у Конан Дойля в каком-то рассказе муж и жена, разлученныешайкой преступников, сносились через отдел объявлений «Морнинг стар» или«Таймс», давая друг другу знать о своих намерениях. Эх, забыл я, как этотрассказ назывался! Хороший рассказ, надо бы взять в библиотеке книжку даперечитать…

– «Алое кольцо» он назывался, – подсказал Шурка, заглядываячерез плечо отца в развернутый «Листок».

– Ну вот, – продолжал Константин Анатольевич, – вобъявлениях столько всякого барахла печатается, что вполне можно и шифрованныесообщения помещать. И никто ничего не поймет, кроме того, кому оно адресовано.Ну вот погляди, чем не шифровка?!

Он ткнул пальцем в следующие строки: «КИНЕМАТ. УГЛИХРОМО-НОРИС-КОНРАДИ! Разные размеры от 25 руб. сотня. Части и принадлежностидля аппаратов Пате. Петроград, Знаменская, 42, кв. 1. Техническая контора В.Д.Аксенова» .

– Может, ты знаешь, что такое «кинемат. углихромо-норис-конради»? – спросил Русанов сына с комическим ужасом. – За этимвполне может крыться что-нибудь вроде: «Динамит заложен, взрыв состоится вусловленное время!»

– Да нет, пап, я думаю, ни про какой динамит тут речи нет.Просто имеются в виду какие-нибудь штуковины, нужные для работы аппаратов,которые в электротеатрах проецируют на экран фильмы.

– Скажите, какой умный юноша и какой идиот его престарелыйпапаша! – саркастически воскликнул отец.

Шурка рассеянно хохотнул, скользя взглядом по заголовкамстатей.

Так… «Случайные заметки», «Граф Лазаревский – многоженец»,«Работница» Найденова – премьера Николаевского театра» (понятно, почему отецчитает эту рецензию, ведь в «Работнице» главную роль играет его любовница КлараЧеркизова – два года назад пятнадцатилетний Шурка и сам до одури был в неевлюблен, даже, помнится, предложение руки и сердца делал, а потом все этокак-то прошло, будто и не было), «Кому нужны такие поставщики?», «Вести из Нижегородскихуездов», «Лотерея-аллегри Татьянинского комитета»… А это что? О, быть того неможет! «Вильгельмов ждут!»

«ВИЛЬГЕЛЬМОВ ЖДУТ!»

Вот оно! Шурка мигом перестал воспринимать весь окружающиймир, видел только строки, набранные петитом и втиснутые в узкий столбец, отчегонебольшая, скажем прямо, заметка казалась необычайно длинной.

«Люди самых разнообразных профессий и состояний спешат поодному направлению – к Острожной площади. Торопятся, лица возбужденные,некоторые, более нетерпеливые, переходят на бег.

– Что такое, куда народ бежит? Пожар, что ли?

– Винный склад опять загорелся, – бросает на бегу гимназист.

– Что врешь, пострел? Никакого пожара нет, а пленных ведут вОстрог Варваркой, значит…»

Как здорово! Как здорово!!! Напечатано слово в слово, чтописал Шурка. Напрасно Перо стращал «зверем» Таракановым – ничего, нуничегошеньки не поправлено! И заголовок им, Шуркой, придуманный! Ай да Шурка!Ай да Александр Русанов, ай да молодец!

– Пап! – торжествующе воскликнул он – и осекся.