Он вспомнил Марка. Тогда, в Южной Америке, он несколькочасов нес его на себе и сумел спасти, вытащив из-под обстрела. Спасти для того,чтобы подставить здесь, в благополучной и тихой Австрии. Он горько усмехнулся.Будь проклята та минута, когда ему в голову пришла мысль вызвать Марка Ленартав Австрию. Он не был сентиментальным человеком, но внезапно вспомнил о семьеЛенарта, о его родителях, милых, уютных старичках, с которыми Марк знакомилего, когда они были в Голландии. У него, кажется, была девушка, может быть –уже жена. Он даже не успел спросить, есть ли у него дети. За три года многое моглоизмениться. Теперь Дронго остался совсем один, без связи и без помощи. Конечно,если не считать идиота Галинского с его агентурой.

Он вспомнил о Натали. Она единственная, кто сможет емупомочь в данной ситуации. Однажды именно здесь, в Австрии, она уже помогла емуво время операции против «легионеров». Теперь ему снова понадобится ее помощь.Но для начала нужно будет нанести визит этому Шранцу.

Он достал из письменного стола свое оружие, положив пистолетво внутренний карман пиджака. Снял плащ, бросив его в кресло. Немного подумали, достав небольшой, почти миниатюрный «жучок», засунул его в карман, послечего вышел из номера.

Спустившись на второй этаж, он постучал в номер.

– Да, да, – раздался за дверью глуховатый голосШранца, – сейчас открою.

В подобных отелях устанавливались автоматическизакрывающиеся двери, которые можно было открыть только с внутренней стороны.Шранц чуть приоткрыл дверь, даже не поинтересовавшись, кто пришел к нему вгости, и тут же отлетел, сбитый мощным ударом Дронго, толкнувшего дверь всемтелом. Не давая ему подняться, Дронго нанес еще один удар – уже ногой. Именно вэто мгновение, когда Шранц застонал от боли, он быстро прикрепил «жучок» квнешней стороне кресла, после чего достал пистолет.

– Вы с ума сошли? – гневно спросил Шранц,поднимаясь с пола и потирая ушибленную руку. – Врываться ночью, такимобразом… Что вам нужно?

– Тихо, – внушительно сказал Дронго, – тихо.Я и без того еле сдерживаюсь. Сегодня, три часа назад, был убит мой помощник,которого вы видели утром в моем номере.

Шранц сел в кресло, демонстративно храня молчание, но полицу у него пошли красные пятна.

– Что вы хотите? – наконец не выдержал он.

– Кто его убил?

– Откуда же я знаю, – разозлился Шранц, –если вы думаете, что это я, то ошибаетесь. Кстати, я весь вечер был внизу, вресторане. У меня есть свидетели.

– Не говорите глупостей, Шранц. Это могли сделать вашилюди.

– Но для чего? – спросил Шранц. – Только длятого, чтобы иметь осложнения с австрийской полицией? Ваш помощник нам совсем немешал.

– Я помню нашу утреннюю беседу, – он чуть взмахнулпистолетом.

– Послушайте, Дронго, вы же профессионал! – почтирассердился Шранц. – Неужели вы думаете, что если бы мы хотели его убрать,я сказал бы вам свой номер в отеле. Я был лучшего мнения о советскихпрофессионалах.

– А я был лучшего об американских. И не делайте большихглаз, – зло сказал Дронго. – Думаете, ваша немецкая фамилия кого-тообманет?

– Тем более не стоит тогда говорить таких вещей. Иуберите наконец свой пистолет.

Шранц встал с кресла.

– Виски хотите?

– Не хочу.

– Вы не пьете с идеологическим противником? –усмехнулся Шранц.

Дронго положил пистолет в карман.

– Я не пью с малознакомыми людьми. Зачем нужно былоустраивать у меня в номере дурацкий обыск? Вы же знали, что ничего не найдете.Или вы искали свои микрофоны, установленные по всему номеру? Решили поиграть вшпионов?

Шранц, открыв бутылку, налил в два стакана и, плеснув тудасодовой, протянул один Дронго.

– Берите.

Тот взял стакан, усаживаясь на стул, стоявший почти у входа.

– Ничего мы не решили, – тихо сказал Шранц, явнопроигнорировав вопрос. – А к смерти вашего помощника мы действительно неимеем никакого отношения.

– Тогда кто имеет отношение? – мрачно спросилДронго.

– Не знаю. Вы вообще обладаете удивительным свойством привлекатьк себе внимание различных спецслужб.

– Это не ответ.

– Но я действительно не знаю.

– А может, это люди Симховича? – спросил Дронго, судовольствием отмечая, как начинает реагировать его собеседник.

– А при чем тут Симхович? – несколько нервно спросилШранц. – Я не понимаю, о чем идет речь.

– Об израильской разведке, – сумел улыбнутьсяДронго. – Неужели вы не знаете резидента МОССАДа в Австрии АлексаСимховича?

Шранц презрительно молчал.

– А он вас, кажется, знает, – продолжалДронго, – кроме того, у вас с ним параллельный интерес к моей персоне.Сразу после вас он предложил мне работать на них.

Вот здесь Шранц действительно занервничал. И это было самоеприятное за сегодняшний день.

– Я не знаю, кто мог убрать вашего помощника, но моилюди не имеют никакого отношения к этому делу.

Именно в этот момент дверь открылась и в номер вошли сразутрое.

– Руки! – раздался громкий голос.

Он медленно встал со стула. Один из вошедших, ловко обыскавего, достал оружие.

– Он ворвался ко мне, – попытался оправдатьсяШранц.

– Я все знаю, – сказал стоявший у двери высокийседовласый господин в строгих роговых очках, – оставьте нас.

«Первый раз вижу», – профессионально отметил Дронго.

Гюнтер и оба агента вышли, закрыв за собой дверь. Вошедшийсел в кресло.

– Садитесь, мистер Саундерс. Кстати, на чье имя сейчасваш паспорт?

– Вас это очень интересует?

– Нет, не очень. Согласитесь, невежливо так врываться вномер американского дипломата.

– Я не знал, что Гюнтер Шранц дипломат. А вот ондействительно, несмотря на свой дипломатический ранг, умудрился зайти безспроса в мой номер.

– Мне нравится, что вы все время шутите, – холодносказал его собеседник.

– А мне не нравятся ваши методы работы.

– Не нужно, Дронго. Мы не трогали вашего помощника.Его, кажется, звали Марк Ленарт?

Он устало кивнул головой.

– Жаль. Но это действительно не наши люди. Более того,я подозреваю, что его убрали ваши люди, Дронго.

– Не понял.

– Насколько я понимаю, Ленарт был вашим личным агентоми в советской разведке его практически не знали. Возможно, они приняли его заодного из наших.