– Что ты сказала? – внезапно перебил ее Дронго.

– Ничего, – удивилась Натали, – просто всезнают, что если агент раскрыт, его второй раз никуда не посылают. Во всякомслучае, КГБ старается таких агентов больше не использовать. А о твоем ранении ввосемьдесят восьмом знали практически все. Я думала, мы никогда не увидимся,даже если ты будешь жив.

– Да, – растерянно сказал он. «Кажется, в этоймозаике кое-что начинает проясняться», – подумал Дронго. Он действительнопостарел, если мог забыть такие важные вещи. Теперь понятно, почему за ним такдемонстративно следили в Варшаве и Кракове. Конечно, его задание всего лишьфикция. Он должен отвлечь внимание спецслужб. Его используют в качестве обычной«подсадки». Новое управление Примакова решило начать какую-то свою игру иподставило Дронго, которого хорошо знают и американцы, и англичане.Демонстрация слежки должна была убедить противоположную сторону в ценноститакого агента. Все было продумано. Наверняка за Корниловым и его людьми вПольше следили и другие, которые должны были подтвердить плотную опекусуперагента Дронго. С этим все ясно. Но кто тогда убрал его связного? И комупонадобилось забираться в его номер, в свою очередь, тоже демонстрируя явноеприсутствие? Это уже не могли сделать люди Примакова, иначе другая сторонамогла заподозрить их, видя подобную активность.

– Ты меня слушаешь? – спросила Натали.

– Конечно, – он улыбнулся, – я представляю,как было непросто меня найти. Первые три месяца я вообще ничего не помнил.Потом начал приходить в себя. Но… ты же знаешь все. На связь со мной невыходили. Я сидел и ждал, ждал связного – месяц, два, три, год. Это было хужевсего. Мне казалось, обо мне забыли. Из старых друзей никого не осталось. Я былодин. И должен был ждать. А это, наверное, самое трудное в нашей работе.

– Ты изменился, – снова сказала она. – Тыочень изменился.

– Эти пули выпустили из меня вместе с кровью иоптимизм, – пошутил он.

– Не нужно об этом, – она отвернулась, – всеосталось в прошлом, и твое ранение, и наша экспедиция.

В зале собралось уже человек триста. Все ждали ДжоанМаргарет Энсти, заместителя генерального секретаря ООН и директора отделенияООН в Вене.

– Ты знаешь, зачем меня вызвали? – шепотом спросилон.

– Тебя, кажется, пошлют куда-то в Азию. Точнее не знаю.

– Опять с тобой? – Он повернулся к ней.

Взгляды встретились.

– Нет, – медленно покачала она головой, – ксожалению.

К ее стулу подошел южнокорейский эксперт.

– Простите, я сейчас ухожу, – она встала, кивнувДронго на прощание. – В обед я должна быть на пресс-конференции. У меняработа с журналистами. А после вечернего заседания поедем в «Принц Евгений»?

Он все помнил. Тогда, три года назад, они впервые ужиналиименно в этом ресторане, расположенном у венского отеля «Хилтон».

– Обязательно, – он кивнул на прощание.

И все-таки, что за игру затеяло его новое ведомство? Онвдруг подумал: как хорошо, что у него есть Ленарт и второй связной. Хотькакие-то козыри в этой непонятной игре.

Во время перерыва Натали действительно куда-то исчезла,поручив его заботам длинноногой девушки-секретаря, неизвестно откудапоявившейся на конференции. Он с трудом избавился от ее назойливого внимания иподнялся к себе в номер. Кажется, его уже ничего не могло удивить. Во всякомслучае, он спокойно закрыл дверь, когда, войдя в номер, обнаружил неизвестногогосподина лет пятидесяти – грузного, седовласого, удобно расположившегося в егокресле.

– Добрый день, – что еще он мог сказать? –Вам удобно? – спросил он, усаживаясь напротив.

Неизвестный меньше всего ожидал этого вопроса. Он, видимо,смутился.

– Вы всегда так иронизируете? – В руках уговорившего появился пистолет.

– Только без этих эффектных жестов, – поморщилсяДронго, – если бы вы хотели меня убить, вы давно бы это сделали. А сам я,кстати, без оружия, причем подозреваю, что вы его изъяли из моего стола.

Неизвестный рассмеялся.

– Вы мне начинаете нравиться.

– А вы мне нет, – угрюмо сказал он, – нелюблю, когда заходят без предварительного звонка.

– Разве? – Неизвестному надоела активностьДронго. – По-моему, звонок был достаточно убедительным. Вчера вечером. Выже все видели.

– Это ваши люди, – понял он.

– Конечно, – неизвестный улыбнулся, – а выговорите – без предварительного звонка.

– Хорошо, что вы показали мне оружие. Иначе я свернулбы вам шею, – пообещал он, злорадно заметив, что неизвестный дернулся.

– Это не шутки, Дронго. Мы следим за вами достаточнодолго. Вам удалось оторваться сегодня ночью от наших людей, но это ничего не меняет.

– Что вам от меня нужно?

– Люблю конкретный разговор. Сначала познакомимся.Гюнтер Шранц, адвокат из Мюнхена. Я представляю в Австрии э… некоторые круги,заинтересованные в получении определенной информации. Мы знаем, кто вы и зачемпосланы сюда. Но нас интересует ваша дальнейшая работа в Азии. За информацию мыготовы хорошо заплатить.

– Между прочим, нас подслушивают, – напомнилДронго.

– У меня скэллер [4], – мрачносказал Шранц, доставая прибор, – в этой комнате подслушивать невозможно.Кроме того, вы, по-моему, уничтожили всю аппаратуру.

– Приятно слышать, что она была вашей, –усмехнулся Дронго. – Можно узнать, какая информация конкретно васинтересует? И потом, я хотел бы знать, с кем работаю. Если вы знаете мое имя,значит, вам известно и мое ведомство. Нехорошо быть таким невежливым, господинШранц. Так кого вы представляете?

– Вы напрасно все время шутите, – разозлилсяШранц. – Если вы откажетесь, у вас могут быть достаточно серьезныенеприятности.

– Не нужно пугать, – мрачно сказал Дронго. –Это даже непорядочно. Вы же должны знать, что я профессионал.

– Я тоже, – угрожающе сказал Шранц, – поэтомуоставьте ваши шутки для другого раза.

– Вы не сказали, что именно вас интересует?

– Ваше конкретное задание. Имена резидентов, вашасвязь. Условие – триста тысяч долларов.

– Интересно, – медленно сказал Дронго, –очень интересная ситуация. В детективных романах в таких случаях агентумудряется достать оружие и застрелить гостя. Или эффектным ударом каратеотнимает оружие.

– Для чего вы мне это говорите? – спросил Шранц.

– Вы не учли одного обстоятельства.