Сможем ли мы жить нормальной жизнью. Пойдет ли Серафим в первый класс? Влюбится или ему разобьют сердце. Отдохнём на море или пойдём в поход по нашим уральским горам? Сердце сжималось от боли.

Он спрашивал.

– Мама, когда у нас будет как раньше. Когда пойду кататься на самокате?

И каждый раз отвечала, как только он поправится. Я твердила себе и ему, нужно просто немножко потерпеть.

Очень остро стоял финансовый вопрос. Нужны были большие деньги, чтобы оплачивать лечение. Что делать дальше я не знала. Основное время проводила в больнице. На работе смотрели закрыв глаза на пропуски. Я работала в магазинчике сувениров. Моя сменщица вошла в положение и часто подменяла. Только денег становилось меньше.

Нас направили в Москву, так как в областные врачи сделали всё, что могли.

Огромную поддержку нам оказал местный благотворительный фонд. Мы смогли поехать в Москву и там продолжить лечение. О заграничных клиниках речи не шло, это были неподъемные деньги.

– Динамика плохая. Мы не видим эффективность от лечения. Проще говоря, оно не помогает.

– Какие есть ещё варианты? – на очередном приёме я расспрашивала врача.

– Нужен донор, но вероятность найти подходящего – крайне мала. Российский реестр потенциальных доноров очень маленький, иностранный очень дорогой. Нужно собрать деньги порядка двадцати тысяч долларов, а затем найти подходящего. Честно скажу это один процент из ста. Возможно, у вас есть ещё дальние родственники, нужно использовать любую возможность, чтобы найти подходящего донора. Например, отец мальчика?

В этот момент я бы всё отдала, чтобы Даниил был здесь.

– Нет, я не знаю где он.

– Попытайтесь найти, все что нам нужно это взять его кровь и проверить на сходство. Это не сложно. На кону жизнь вашего сына.

Врач ничего нового мне не сказал, я уже обдумывала вариант найти Даниил. У Димы должны быть его контакты. Сложный вариант, но самый реальный. Даже если Даниэль не подойдёт, у него есть родственники, которых тоже можно использовать. Использовать их биоматериал. За последние дни стала говорить, как медик.

Готова умолять их на коленях, продать свою душу и стать рабой, только бы он согласился. Пришло время раскрыть тайну и встретиться с Даниилом. Как бы не было тяжело он должен узнать о сыне. Возможно, он единственный шанс на спасение.

Серафим всё, что у меня есть. Я решила, что буду бороться, и сделаю всё необходимое для его выздоровления.

Никола

В Москве я поселилась у Снежы. Она жила за городом в элитном посёлке. Дом среди сосен и голубых елей впечатлял. Каждое утро нас встречала тишина. Не привычно просыпаться без городского шума. Серафим, увидев, где предстоит нам жить, повеселел. Только большую часть дней мы проводили по-прежнему в больницах. К Снеже приезжали ночевать.

Подруга делала всё, чтобы помочь, но я впала в анабиоз, замерла в болоте горя и безысходности, чтобы не рассыпаться на тысячи осколков. Мир и его проблемы перестали для меня существовать. Я ждала перемен, что станет легче. Но легче не становилась. Мне казалось, что солнце в нашей жизни взойдёт и уйдёт проклятая тьма. Но как говорят, тьма нужна для того, чтобы пришёл твой рассвет.

Иногда меня накрывало чувство вины. А, что, если надо было пойти раньше к врачу? А, что, если это моя наследственность? А, что, если это моя вина? Бог так меня наказывает.

– Малыш уснул?

– Да, просил показать город. Мечтает о зоопарке.

– Конечно, обязательно съездим.

– Прости, что неожиданно свалились тебе на голову.

– В такой ситуации не могла не помочь, тем более я крёстная.

– По бокалу вина? – Снежа с лёгкостью открыла бутылку красного вина и разлила по бокалам.

Я взяла бокал на тонкой ножке и сделала глоток. Терпкая жидкость приятно расслабляла.

– То, что произошло не твоя вина. Всё, что с нами происходит, не потому что, а зачем-то.

– Я не знаю, устала задавать вопросы.

– Знаешь, у каждого человека своя уникальная боль. Мне её никогда не понять. Но я рядом и готова помочь чем угодно. Мы с Димкой сдадим кровь, вдруг подойдём.

– Спасибо. Я ценю твою поддержку.

Только в доме Снежы я перестала ощущать глубочайшее одиночество, только стоит появиться надежде, как она тут же рушится, будто всё зло в мире ополчилось против тебя.

Снежане, тоже было нелегко. Спустя четыре года, когда–то удачный брак трещал по швам. Некоторые люди идут по жизни легко, мы с подругой не из них.

– Снежана, ты должна мне помочь. Мне нужно найти отца Серафима.

– Неужели я его знаю? Теперь просто сгораю от любопытства, – произнесла она, глядя поверх бокала вина.

Я сделала глубокий вдох, решаясь произнести его имя.

– Это Даниил.

Она круглыми от удивления глазами всматривалась в моё лицо, словно я пошутила.

– Кто? – неуверенно задал вопрос моя подруга.

Я смущённо заёрзала на стуле. Нелегко признаваться в интимных отношениях с парнем, которому наплевать на тебя.

– Друг Димы. Четыре года назад мы ужинали в ресторане. Помнишь тот вечер?

– Конечно помню. Он отвёз тебя обратно. Неужели вы переспали? Снежана проницательно прищурила глаза.

– Не может быть. Все это время ты молчала. Ничего не рассказывала, – ахнула Снежа.

Я лишь молча кивнула. Черт, как тяжело говорить. Сделала глоток вина для храбрости, прежде чем продолжить.

– Он оставил меня одну в отеле и ушёл. Мне было стыдно, что поверила в продолжение наших отношений.

– Вы переспали и больше никогда не общались.

– Да, даже деньги мне оставил, как проститутке. Так он воспринял всё, что между нами произошло.

– Вот козёл. Но ты меня удивила.

– Поэтому ничего не хотела говорить.

– Прости. Я не хотела осуждать. Я даже не знаю, что тут сказать. Это просто не вероятно.

– Он знает о Серафиме?

– Нет, я даже не пыталась его найти, особенно как узнала о помолвке, – Снежа поднялась и потянулась к бутылке вина на столе, чтобы проверить, не наберется ли там еще на полбокала.

– Поэтому не приехала на свадьбу, – догадалась подруга.

– Ещё раз прости, но на шестом месяце мне было не до путешествий.

– Дура, ты. Надо было рассказать ему о сыне. Забрал бы вас сюда.

– Он сейчас здесь?

– Да, насколько мне известно. Они с Димой не друзья, и сейчас редко видятся. Знаю, что он развивает бизнес на юге, строит отели. У него теперь своя компания.