Увидев Кинкасат, удивился. Город появлялся раз в семь лет, и увидеть его считалось почти невозможным, а тут стоит с гостеприимно распахнутыми воротами.

Нужно будет сообщить Трею. Когда-то давно они втроем мечтали исследовать призрачный город и почти три месяца сторожили его появления, но тот появился всего на одну ночь, впустил одного мужчину и сразу же исчез. Они лишь разочаровано выдохнули, так и не разгадав величайшую загадку Нории.

Тогда семь лет назад их совсем не страшила возможность исчезнуть навсегда, а сейчас он поостерегся. И девчонку удержать попытался. Только никакие увещания на нее не действовали. Его она почему-то и слушать не хотела и смотрела так презрительно, будто он грязный мальчишка посмевший дотронуться до ее платья.

Ну да, погорячился он тогда, когда она просила отвернуться. Так и получил же, так что до сих пор каждый шаг отзывается болью. Зато разглядел, какая она красавица знатная и он приложит все силы, чтобы она стала его.

Увидев Зейна и Трея, удивился, даже слегка растрогался. Надо же друзья беспокоятся так сильно, что прилетели его искать. Заковыристо представил друзей и девушку друг другу и чуть не растерзал принца, когда его Ибби повисла у того на шее.

Сначала Зейн ее хватает в объятия и делает ей предложение, а теперь и Трей туда же.

– Кажется, вы уже знакомы, – не удержавшись, скептически хмыкнул Анд, наблюдая, как аккуратно друг прижимает к себе хрупкое тело.

– Знакомы, – подтвердил принц. – Более того, Бель моя гостья и под моей защитой, – добавил он и выразительно посмотрел на друзей.

Те лишь слаженно кивнули.

– Тогда возвращаемся, – добавил Трей, немного отстраняясь от девушки.

– Ник, мне нужно туда, – кивнула головой на Кинкасат девица.

Несколько минут они стреляли друг в друга глазами, словно переговариваясь без слов, а потом принц кивнул:

– Ладно, идем. И называй меня, пожалуйста, Трей.

– Не Ваше Высочество? – кокетливо играя глазками, спросила, хитро улыбнувшись, девушка.

– Трея будет достаточно.

– Как скажете, Ваше Высочество, – опустила вниз глаза, корча из себя скромницу – ни дать ни взять дебютантка на первом балу, – Тогда и вы меня называйте Ибби.

– Договорились, – рассмеялся Трей и, подхватив ее под локоть, увлек в сторону города. – Оставайтесь здесь.

Ибби тоже рассмеялась, и ее звонкий смех прозвенел чарующим колокольчиком.

Переглянувшись с Зейном, последовали за смеющейся парочкой.

– Ты знаешь, кто она? – спросил у него друг, не отводя глаз от обтянутых тканью ягодиц девушки.

Покачал головой. И кто только ей позволил надеть мужские штаны? Станет его женой, будет носить только закрытые платья. Свое сокровище он будет прятать ото всех.

* огромные 10-15 метров змеи с двумя маленькими пятипалыми передними лапами, вес особи 200 -250 кг

** кордук – хищные кошачьи, похожие на наших рысей, но значительно крупнее – 1,5-2 м. в холке, вес 75-90 кг.

*** косоголь – саблезубые медведи, длина тела 2-2,5 м, вес 400-450 кг.

Изабелла Фетисова

Зеленый город завлекал, завораживающе притягивал себе, напоминая сказку об обманутом магистратом Гамельна крысолове. Чувствовала себя одной из тех детей, что околдованные волшебной флейтой пропали в неизвестности. Но острое ощущение необходимости пройти в эти ворота, никуда не девалось, несмотря на вопящую об опасности интуицию. Ухватившись поначалу за руку Ника, я вскоре выпустила ее, переживая уже за то, что втягиваю его во что-то опасное. Но мою руку моментально вернули, и это было так привычно, по-родственному, что я невольно покосилась на наши сплетенные ладони и чуть не ойкнула от замеченного открытия.

Остановилась и принялась изучать мужскую ладонь. Ник тоже шокировано остановился рядом со мной:

– Ты чего, Бель?

Взглянула на него внимательно, выискивая знакомые черты на лице, но ничего похожего не виделось. Только руки – длинные тонкие пальцы пианиста, полукруглая аккуратная форма ногтей и, как изюминка, немного изогнутые к безымянному пальцу мизинцы – медиальная клинодактилия*, чтоб ее.

– Это с рождения? – спросила, все так же изучая его ладонь.

– Что? – удивился он, а потом, заметив мой пристальный взгляд, улыбнулся. – Малышка, у всех эльфов тонкие руки.

– Ты эльф? – продолжила удивляться я, пока рука сама тянулась к волосам, чтобы отыскать под ними ухо.

– Полуэльф, – поймал он мою руку почти в непосредственной близости от уха. – Уши лучше не трогать, они у эльфов эрогенная зона.

Вздрогнула, а ведь и правда. Вернула свою руку к своей голове и отодвинула прядь волос, прячущую левое ухо.

– Полукровка, – выдохнул Ник. – Ты не говорила, – добавил с каким-то странным упреком.

– Я не знала. Думала, это врожденная аномалия развития, как и мизинцы.

Ник поймал мою руку и посмотрел более внимательно. Вздрогнул, будто только что совершил какое-то открытие. Изучающе впился взглядом в мое лицо, а потом потянул меня подальше от заманивающего города.

– Мы куда? – изумилась я такому обращению.

– Во дворец. Нужно срочно кое-что уточнить.

– Что именно? – поинтересовалась я, останавливаясь возле черного грифона.

– Бель, – выпустил мою руку Ник, ероша свои волосы, – у эльфов не бывает дефектов в развитии. Да и полукровки рождаются очень редко. Только если род отца и матери одинаковые по силе, иначе наследуется кровь сильнейшего.

– Что ты хочешь этим сказать?

– В связи эльф и человек – всегда родится эльф. Лишь через пару поколений, если остальные его дети пойдут по его стопам, проявятся человеческие гены и родится полукровка.

– То есть дед эльф, все остальные его потомки вступают в брак с людьми, и внук получается полукровка? – уточнила я, пытаясь притянуть школьные задачки в области генетики о доминантном, рецессивном наследовании. Тут речь шла, скорее всего, об аутосомно-доминантном наследовании.

– Чаще прадед, но мысль ты поняла, верно. Это верно для простых людей и совсем не работает с магами. Их кровь по силе равна эльфийской и полукровки рождаются уже в первом поколении.

– Я не понимаю, к чему ты ведешь, Ник, – растерянно пробормотала я.

– Трей, пожалуйста, – скривился он. – Ты уже не картавишь.

– Я и не картавила, – возмутилась я.

– Ну да, а твое Тлей, Тлеюшка мне приснилось, – фыркнул он, подразнивая.

Не дождавшись от меня согласия, усадил в седло черного грифона, сам же устроился за моей спиной, по-хозяйски прижав меня к себе. В очередной раз удивилась своим ощущениям – не было неловкости, мурашек возбуждения, брезгливости, даже внутреннего протеста. Так словно он воспринимался частью меня, имеющей на вот такие объятия все права.