class="p1">Кислород покинул ее легкие, она была близка к обмороку.

— Расслабься, дорогая, я не собираюсь изнасиловать тебя на глазах у наших гостей. Ты в полной безопасности.

Слова предназначались только для ее ушей, а в его голосе, как обычно, была слышна нотка насмешки. Но, если уж на то пошло, выражение его лица было взволнованным, отсутствие преграды усиливало напряжение между ними.

Легкий вздох сорвался с ее губ, когда его руки опустились на ее плечи. У нее слегка кружилась голова от нехватки воздуха.

Существовал ли на земле другой человек с губами более грешными, чем у Джавида? Губами, которые обещали самые сладостные ласки?

Она получила намек на ответ всего лишь мгновение спустя, когда эти губы коснулись ее губ. Один раз. Затем второй…

Затем, во время третьего поцелуя, он… задержался, слив их губы воедино. Превращая искры в пламя, дрожь статического электричества в чистое электричество, которое побежало по ее телу с похотливым ликованием. Ее пальцы дернулись и судорожно сжались. Затем она схватила его за руки, потому что ей нужно было сделать это ради их аудитории. Она не смогла предотвратить еще один предательский звук, вырвавшийся из ее горла, когда кончик его языка прошелся по ее губам.

Когда Анаис вцепилась пальцами в рукава его мундира, чтобы не упасть, он закончил поцелуй и отстранился.

Несколько мгновений аплодисменты гостей звучали, как шум водопада. Затем Джавид прорвался сквозь ее оцепенение, сбросив ее обратно на землю.

Он снова взял ее руку в свою, его лицо светилось гордостью, когда он принимал поздравления. Через мгновение он склонил голову к ней, его губы были на расстоянии миллиметра от мочки ее уха.

— Этот твой образ кролика, застигнутого светом фар, великолепен, но все же попробуй улыбнуться, чтобы наши гости не подумали, что тебя силой притащили к алтарю.

Анаис моргнула, ее охватил легкий шок, когда она поняла, что они уже на полпути к выходу. Съемки на телефон в соборе были запрещены, но официальные СМИ записывали каждое мгновение для потомков.

Итак, как бы она ни волновалась, Анаис выдавила еще одну улыбку, едва сохраняя самообладание.

Джавид снова остановился, нежно обнял ее и коснулся ее губ коротким поцелуем под рев толпы и одобрительный звон колоколов на башне собора.

Анаис молилась о наступлении тишины, пока их вели к другому лимузину.

Но у Джавида были другие идеи.

— Ты выглядишь просто потрясающе, женушка. Теперь я понимаю, зачем нужны вуали. Они должны удерживать простых людей от того, чтобы не выставлять себя полными дураками, прежде чем произнести свои клятвы.

Анаис взяла себя в руки и насмешливо улыбнулась:

— Вы только что назвали себя простым человеком, ваше величество?

Улыбка, которую он подарил, возбудила Анаис.

— Когда-то я хотел, чтобы это было так, но, увы…

— Вы обнаружили, что слишком особенный человек? — добавила она, когда он намеренно оборвал фразу.

Если она надеялась пробить его толстую броню высокомерия, ее ждало разочарование.

— Действительно, это так. Но это не значит, что твое появление не произвело на меня впечатления.

Он снова поднял ее руку, чтобы еще раз коснуться ее губами.

Анаис сжала руку и убрала ее.

— Вам не нужно этого делать. За нами никто не наблюдает.

Веселье исчезло из его глаз, его взгляд стал жестким.

— Вот тут ты ошибаешься. Всегда есть глаза, наблюдающие за нами. Не забудь об этом, дорогая жена.

Его слова подтвердились в течение следующих нескольких часов, когда их тщательно продуманный роскошный праздник набирал обороты.

Анаис сменила западный наряд на традиционный. Гости ахнули от восторга, когда она вернулась в огромный бальный зал, который был украшен для проведения этой части свадьбы.

Барабаны и тарелки возвестили о ее прибытии, и она, войдя в комнату, обнаружила дюжину мужчин-барабанщиков, выстроившихся по одну сторону ковра, и такое же количество женщин, ритмично щелкающих тарелками, по другую. Но, как обычно, именно величественная фигура Джавида и его проницательный взгляд привлекли все ее внимание.

Он тоже переоделся, и традиционная черно-золотая куфия подчеркивала каждый контур его великолепного тела. Он просто смотрел на нее, притягивая ближе своими глазами. И когда она подошла к нему, он снова взял ее за руку, и вместе они подошли к похожим на трон креслам, установленным на возвышении в дальнем конце гигантского бального зала.

Три часа спустя Анаис уже боялась, что ее улыбка навсегда застыла на месте. Она танцевала, изредка делала глоток шампанского и ела изысканные блюда, просто чтобы не привлекать к себе лишнего внимания слуг. Но весь вечер тяжелый комок в ее желудке неуклонно увеличивался, превращаясь из камня в свинец.

Ее дальние французские родственники уехали несколько минут назад, и Лорен, единственный человек, к которому она испытывала искреннюю симпатию, находилась в другом конце зала с мужем и Джавидом. Женщина, которую Джавид представил как свою мать, стояла рядом с другой группой людей, и, пока Анаис размышляла, почему Джавид активно игнорировал ее, а пожилая женщина бросала на него страстные взгляды, ей неожиданно пришла в голову одна мысль.

Воспользовавшись возможностью отвлечься на несколько минут, Анаис с вежливой улыбкой извинилась перед своими собеседниками.

Еще на репетиции она узнала, что здесь есть роскошно обставленная туалетная комната, предназначенная исключительно для нее и Джавида. Она поспешила к коридору, ведущему в это благословенно тихое место, и не слишком удивилась, обнаружив, что Фаиза направилась за ней.

— Все в порядке, ваше величество?

Анаис кивнула и ускорила шаги, стремясь избавиться от мыслей о том, что увидели ее глаза.

Внутри она подошла к раковине и ополоснула руки под прохладной водой. Когда и это ее не успокоило, она повернулась к своей помощнице.

— Эти женщины — глава какого-то государства в зеленом платье и посол с рыжими волосами. У них у обеих были романы с Джавидом, да? — спросила она, буквально проталкивая слова сквозь странно онемевшие губы.

Глаза Фаизы расширились, но, к ее чести, она не стала притворяться, что не знает.

— Согласно прессе, да, ваше величество.

Анаис хотелось сказать себе, что она не должна испытывать какие-то чувства по этому поводу. Что она должна игнорировать этих женщин. Но разве она не совершила ту же ошибку с Пьером? Игнорировала то, что было прямо у нее под носом, пока не стала посмешищем среди знакомых?

— А топ-менеджер в черном?

Фаиза коротко кивнула.

Дрожь в руках усилилась.

— Хорошо. Можешь идти, Фаиза.

Помощница задержалась в дверях.

— Ваше величество…

Анаис заставила себя улыбнуться.

— Все в порядке.

Фаиза снова открыла рот, потом с тихим вздохом кивнула и удалилась, оставив Анаис в благословенном одиночестве впервые за