Но ненадолго. Подойдя к ней сзади, Тодд, не раздумывая,преспокойно столкнул ее прямо в воду.

Спустя мгновение Джессика вынырнула, волосы ее прилипли клицу, подобно золотому шлему. Разъяренными глазами она свирепо смотрела наТодда.

Идиот! — пронзительно закричала она. — Я тебя сейчас убью!

Вот именно это мне бы и следовало сделать с тобой, — яростноогрызнулся в ответ Тодд. — Ты еще легко отделалась, Джессика.

Николас поспешил на се защиту. Поднявшись с кромки бассейна,он ухватил руку Тодда и зажал ее, словно тисками. Хотя Николас был сантиметровна десять ниже Тодда, он без труда сдерживал разъяренного паренька.

Что с тобой такое, Тодд? — спросил он сквозь стиснутые зубы.— Ты уже второй раз за сегодняшний вечер пристаешь к этой бедной девушке. Мнепридется просить тебя уйти отсюда.

Можешь не трудиться! Я уже и сам ухожу. Но сначала я долженвыяснить несколько вещей. — Он снова повернулся к Джессике, которая все ещебарахталась в воде. — У тебя хоть есть представление, который теперь час?

Джессика решила, что Тодд, как говорится, со­скочил скатушек. Она ответила:

Не знаю и меня это не волнует. У меня даже и часов-то нет.

Тодд опустился на колени у кромки бассейна.

Джес, — сказал он, и глаза его молили ее прислушаться, — ябезумно беспокоюсь по поводу Лиз. Я знаю, что ни к какому мистеру Коллинзу онане ходила. Сейчас уже почти десять. Она должна была быть здесь больше часаназад!

Половина десятого... Я и не представля­ла... — Голос еестих, когда она в конце концов поняла, к чему клонил Тодд.

Ощущение «дежа вю»[3] овладелоею, и это призрачное видение заставило содрогнуться, несмотря на нагретую воду.В ее сознании вновь прокрутилась та ужасная ночь мотоциклетной аварии сЭлизабет, ночь, которая была самой страшной в жизни Джессики.

В тот раз Джессика пообещала Элизабет подвезти ее домой свечеринки, на которой они были тогда, но она совершенно забыла об этом в своейбезумной погоне за кузеном Инид, Брайаном. И в итоге Элизабет пришлось ехать намотоцикле Тодда, на котором родители категорически запрещали ей ездить. Воттогда-то и произошел несчастный случай, которого, как была уверена Джессика,никогда не было бы, если бы она сдержала свое обещание.

Итак, она снова проделала это. «Фиат» в последнее времяработал немного капризно. Насколько она догадывалась, Элизабет могла застрятьна какой-нибудь пустынной дороге как раз в тот самый момент, когда она былапоглощена обстряпыванием еще одного любовного завоевания.

Джессика выпрыгнула из воды.

Тодд, мы должны найти ее! — Ее беспокойство возрастало скаждой секундой. Она повернулась к Николасу, который уже выпустил Тодда изсвоих тисков. — Где телефон? Я должна срочно позвонить!

Нед и Элис Уэйкфилды хохотали от всей души, поднимаясь нотропинке, ведущей к их дому.

Нет-нет, уж Доу никак нельзя назвать скромным и застенчивым,— говорила миссис Уэйкфилд, имея в виду своего нового делового партнера,который пригласил их на обед.

Но ты мне никогда не рассказывала, какой он комик, — сказалмистер Уэйкфилд, открывая замок парадной двери. — Я и не припомню, когда я впоследний раз так сильно смеялся. Он же весь вечер не переставал отпускатьшуточки.

Только для того, чтобы лучше шел обед, — поправила его Элис,державшая в правой руке белый бумажный пакет, — и к тому же ему не стоилозаказывать для нас такие большие бифштексы. Тут еще осталось достаточно нам длясэндвичей на завтра, — понизив голос, она добавила: — Нам двоим, я хочусказать.

Мистер Уэйкфилд снял с себя пальто и направился к стенномушкафу в холле.

Я не думаю, что ребятишки станут возражать, — сказал он. —Девочки в любом случае по воскресеньям сами кое-как перебиваются.

Я хочу положить это в холодильник, — сказала миссисУэйкфилд. — Сейчас я вернусь.

Не снимая элегантной замшевой куртки, она прошла черезстоловую в сторону кухни. Включив свет, она поставила пакет на нижнюю полкухолодильника и захлопнула его дверцу кончиком каблучка сапога. А потом,прислонившись к кухонному столу, почесала пальцами свои золотистые волосы имысленно пробежалась по всем тем делам, которые планировала сделать наследующий день.

Сложенный клочок бумаги на столе привлек ее внимание. Акогда спустя несколько мгновений она прочитала ее содержание, ее лобнаморщился.

Нед, — окликнула она, — зайди-ка сюда!

С улыбкой, сверкающей на его красивом загорелом лице, отецблизнецов небрежной походкой неторопливо зашел на кухню.

Хочешь порадовать меня стаканчиком виски перед сном?

Он стиснул руки своей жены — этот жест Элис Уэйкфилд почтивсегда находила успокаивающим, даже после двадцати лет их брака.

Но — увы! — не на этот раз.

Я беспокоюсь, Нед, — сказала она, протягивая ему записку,написанную Джессикой для сестры.

Однако мистер Уэйкфилд не усмотрел в этом никакой проблемы.

Похоже, по-моему, на нашу стандартную процедуру, — сказалон, прочитав записку. — Джессика просит Лиз оказать ей услугу, а потом впоследний момент у нее изменились планы.

Элис Уэйкфилд покачала головой.

Но эта записка была еще сложена, когда я вошла. Не думаю,что Лиз вообще ее видела. По-моему, она не приходила домой.

А ты знаешь, что у тебя появляются вокруг рта такиемаленькие очаровательные морщинки, когда ты расстраиваешься?

Миссис Уэйкфилд тяжело опустилась на стул.

Прекрати, Нед. Я серьезно.

Да и я тоже, — сказал он, кладя ладони ей на плечи. Онпринялся массировать спину жены, стараясь убрать растущее там напряжение. — Дая могу тебе придумать сотню причин, по которым Лиз не заметила этой записки, и вдевяносто девя­ти из них нет никаких причин для беспокойства.

Но миссис Уэйкфилд не успокоилась.

Я тебя слушаю, — сказала она, снова и снова поворачиваябумажку в руках.

Нед Уэйкфилд немного поколебался.

Ну что ж... Лиз могла поехать на этот вечер прямо избольницы и...

Нет, у нее сегодня вечером репетиторское занятие.

Ну да, верно. Значит, она могла поехать прямо оттуда. Или моглавойти в парадную дверь и просто не заметить этой записки. Или даже прошла мимонее, но совершенно не обратила внимания. — Он отобрал записку у жены. — Этовообще-то не самое остроумное место, чтобы оставлять здесь сообщения. Джессикамогла бы и сама это сообразить.