Да что ты? — Кэролайн слегка распрямилась: вот уже некотороевремя ее интересовал этот долговязый паренек, хотя она и совершенно непредставляла, как бы подъехать к нему.

Ну конечно же, — продолжала Джесси­ка. — Ты разве незаметила, как он смотрит на тебя весь вечер? — Это, разумеется, была ложь. Вданный момент Уинстон вместе с группой других гостей направлялся в бассейн. —На твоем месте уж я бы постаралась не упускать его из виду.

Кэролайн обшарила взглядом комнату.

—        Я его не вижу, — захныкала она. Джессика показалаей в другую сторону. — Он пошел вон туда.

Кэролайн просияла, словно Джессика только что подарила еймиллион долларов.

Спасибо, Джес. Ты просто прелесть!

Только не говори мне ничего, — сказала Джессика в спинууходящей Кэролайн.

«А особенно — Уиистону», — подумала она, улыбаясь. Подобнопочти всем прочим жителям Ласковой Долины, Уинстон был невысокого мнения оКэролайн.

Поступок Джессики был более чем своевременным, поскольку вследующее же мгновение возвратился Николас.

Прошу прощения за свою задержку, — сказал он. — Я тутразговорился с Брюсом Пэтменом.

С Брюсом? А я и не знала, что здесь есть кто-то из старшегокласса, — сказала Джессика. — Я-то думала, что этот прием для предпоследнегокласса.

Ну, поскольку он наш ближайший сосед, Регина сочла, что ейследует пригласить его. Парень он неплохой. Он видел, как я разговаривал стобой. Говорит, что ты — одна из самых интересных девушек в городе.

О, в самом деле? — оживилась Джессика. Они с Брюсом былитеперь не в самых лучших отношениях. Она надеялась, что он проявил себяджентльменом и не наговорил Николасу о ней никаких гадостей. — Он и сам —просто очаровательный парень, — дипломатично сказала она.

Николас улыбнулся, демонстрируя свою впадинку на подбородкев наивыгоднейшем свете.

Тебе, я полагаю, хочется знать, что он сказал. Дай-ка мнеподумать, смогу ли я точно вспомнить его слова... «Уж с Джессикой скучатьникогда не придется». У тебя с ним было что-то?

Давным-давно, — ответила Джессика, отмахиваясь от своейбылой лирической жизни. — Скажи-ка, а вы с ним не планируете устроить гонки?

Гонки? Какие, на чем?

Да на ваших автомобилях, конечно. Разве это не твой«феррари» припаркован у дома? «308/GT», так? Я никогда на таком не ездила, нопонимаю, как они могут летать.

Могут-то могут, только я это знаю лишь в качестве пассажира.

Так это не твоя машина?

Николас покачал головой:

Моего отца. Я не люблю этаких показных автомобилей. Я вожуприличный старенький джип, он вполне надежен. Но, может быть, мне следует свестиБрюса с Peгиной? Ей бы понравилось посостязаться с ним в скорости.

Значит, Регина у вас в семье самая боевая?

Ну, вообще-то ей не позволено водить машину, но папавсе-таки ее научил. Он позволяет ей покататься по пустынным дорогам. Мама мояот этого просто сходит с ума. Но уж если Регина чего-то захочет, то... —Николас замолчал посередине фразы, поскольку к ним подошел высокий темноволосыйпаренек и легонько похлопал Джессику по плечу.

Та с раздражением повернулась, готовая поставить на место навязчивогонахала.

Это был Тодд Уилкинз, приятель Элизабет. Бывали случаи,когда Джессика и он более или менее уживались, но она терпела его только радисвоей сестры. Она не могла представить, какое же теперь-то стряслось ужасноебедствие, чтобы заставить Тодда потревожить ее.

Сам Тодд тоже без особой радости вмешивался в беседуДжессики. Но он понимал, что никакого выбора у него нет. Последние полчаса онпровел, прочесывая все, что можно, в поисках Элизабет, но так и не смоготыскать ее нигде. Он знал, что она и Джессика должны были приехать на этотвечер вместе. В обычной ситуации он бы сам захватил Элизабет, но при ее плотномрасписании она решила, что будет проще, если он просто встретится с ней ужепрямо на этом вечере.

Джессика, ты извини, что я тебя беспокою, но...

Смерив его ледяным взглядом, Джессика отрезала:

Не сейчас, Тодд. Что бы это ни было, вполне можно подождать.Разве нет?

Нет, Джес, нельзя, — твердо ответил Тодд.

Он схватил ее за руку, но не успела еще Джессика достойноответить ему, как Николас резко отдернул его руку и рассерженно спросил:

Что это ты себе позволяешь? Она не хочет с тобойразговаривать.

Не обращая внимания на свирепый угрожающий взгляд Николаса,Тодд снова повернулся к Джессике.

Ты не знаешь, где Лиз? Я очень беспокоюсь.

По безупречным чертам лица Джессики прошла теньозабоченности, и она снова почувствовала, что по ее телу расползается этастранная легкая дрожь. Может быть, ей следовало попытаться выяснить, что жезадержало сестру? Но тут уголком глаза она заметила, что крупная и хорошенькаяЛила Фаулер внимательно смотрит на Николаса и нее. С самого своего приезда Лилавыслеживала его, словно собака-ищейка, выискивающая добычу, и Джессикапонимала, что стоит ей только шагнуть в сторонку, как Лила в тот же миг наброситсяна Николаса. И к тому же ее сестра в эту самую минуту, по всей вероятности,принимала дома душ. Только из-за того, что Тодд бестолку беспокоится по поводукаких-то глупостей, она совсем не обязана тоже устраивать всеобщую суматоху.Важно было другое — постараться отогнать Тодда подальше. Если сказать емуправду, что она точно сама не знает, где находится ее сестра, Тодд, возможно,будет продолжать давить на нее и мешать ей разговаривать с Николасом. Нет уж,правдой тут не поможешь.

Извини, Тодд, — сказала она нежным ласковым голоском. — Я-тосчитала, что Лиз сказала тебе, но, думаю, она не смогла вовремя с тобойсвязаться. Дело в том, что прямо перед тем, как она отправилась в больницу,позвонил мистер Коллинз. Что-то случилось, у него там в последний моментвозникло какое-то важное дело в школе, которым ему нужно было срочно заняться.Вот он и попросил ее посидеть со своим Тедди часок-другой, ну и... ты же знаешьЛиз, она не могла ему отказать. Скоро она должна быть здесь.

Ты уверена в этом, Джес?

Джессика, вздернув голову, метнула в Тодда пылкий негодующийвзгляд.

Ас чего это я стала бы лгать о подобных вещах?

Тодд покачал головой:

Извини, что побеспокоил тебя.

И он двинулся к лучшей подружке Элизабет, Инид Роллинз,однако мысли его были далеко-далеко от этого званого вечера. Его стычка сДжессикой отнюдь не облегчила этих мыслей. Что-то в ее рассказе былобессмысленным, хотя у него и не было никакой конкретной причины не верить ей.Не в духе Джессики было лгать, когда дело касалось Элизабет. Несмотря на егоразногласия с ней, у Тодда с Джессикой было нечто общее — любовь к Элизабет.Если бы с ней что-то стряслось, то Джессика ни под каким видом не стала бы, таксказать, пировать во время чумы.