— Ну?

— Ювелирные изделия без драгоценных металлов. На рубль вложенного сырья совхоз получит четыреста рублей чистого дохода. Транспортных расходов никаких, оборудование окупится в несколько дней, оплата труда — на четыреста рублей прибыли возьмет всего лишь процентов пятнадцать... Латунная проволока, латунная лента и полистирол...

Погребинский ждал вопроса, к которому в последнее время начал привыкать: «А что я буду иметь?». Андронов внимательно посмотрел на него:

— У нас сбруй для лошадей нет...

— И не будет! — ответил Погребинский. — Если делать сбрую, стоимость сырья составит восемьдесят процентов, да плюс пятнадцать процентов оплата труда... Пять процентов прибыли? Какой смысл?

Погребинский все еще ждал вопроса от Андронова, что он будет иметь? Но Андронов так вопроса не ставил. «Умный человек! — решил Гарик. — Осторожный, не то что галантерейщики!»

— Итак, на рубль — четыреста... Сколько нужно времени, чтобы изготовить твои цацки?

— На потоке — в неделю несколько тысяч! Какая девчонка не купит за два рубля брошку с подделкой под янтарь? Галантерейщики на этом товаре план делают!

— Кто же этим будет заниматься?

— Я и мой дружок! Художник! Надо только помещение и рабочих человек пять. Один этот цех даст дохода больше, чем весь совхоз...

Андронов вдруг улыбнулся.

— Идет! Но если продукция не найдет сбыта, то придется вам с художником на другую работу переходить. Тогда не жалуйтесь и не плачьте!

Свадьбу справляли на ленинградской квартире. Среди приглашенных был и Алоян, бывший супруг Дианы. Мать Павла не приехала — о Диане Лидия Борисовна и слышать не хотела. Павел успел ей объявить, что бросает работу и уезжает из Москвы поближе к дикой природе, там будет заниматься художественным промыслом. Лидия Борисовна пыталась выяснить, в чем будет состоять его новая работа, но Павел ушел от объяснений.

Одним из гостей оказался Василий Васильевич Карачаев, пока незнакомый Павлу.

У жениха возникло ощущение, что он не виновник событий, а как бы сторонний наблюдатель происходящего. Зачем пришли эти люди? Хотелось верить, что все это так, минутное, уйдет, минет, и он будет далек от них. А зачем Диана пригласила на свадьбу бывшего мужа?

— Ревнуешь? — спросила она. — Ревновать надо ему, но он, как видишь, этого не делает. Ты вступаешь в круг людей, с которыми при любых жизненных поворотах необходимо сохранять самые лучшие отношения. В этом кругу нет места ссорам и ревности...

Казалось бы, объяснение исчерпывающее, но его истинное значение Павлу предстояло понять значительно позже.

Погребинский успел намекнуть, что Алоян могущественный человек, что новому Дианиному мужу нужно быть с ним в отличных — в хороших мало! — отношениях, от этого будет во многом зависеть не только его карьера делового человека, но и дальнейшая судьба.

Собравшиеся, видя Павла рядом с Дианой, считали и его до конца посвященным в таинства мира подпольного бизнеса, а потому и не таились, в открытую хвастались, кто чего достиг. Суммы не называли, но Павел был достаточно умен, чтобы догадаться.

Порой его охватывал настоящий ужас, он холодел от страха. Почему же он, со своими взглядами, убеждениями, такими отличными от взглядов и убеждений этих людей, вдруг сделался для них своим?

Во время смены блюд Павел вышел на кухню. Кто-то из крепко выпивших гостей жал ему руку и приговаривал:

— Считайте, что выиграли сто тысяч на один лотерейный билет! Это такая женщина! Такая!.. С ума сойти! Роскошная женщина! Она как иголка нитку потянет вас за собой! Скоро они, все эти... — Говоривший подбирал слова, но так и не справился с задачей. — Они... скоро будут все у вас в руках! Вот так вот... — Он показал, как зажимается кулак и почему-то с интересом уставился на него.

Всякое событие имеет конец. За полночь гости начали расходиться, одна за другой отправлялись машины.

Диана, вернувшись из прихожей, где запирала дверь за последним гостем, окинула взглядом гостиную, остановилась перед Павлом.

— Что с тобой, чем ты недоволен, мой супруг? Достиг желанного, а оно нежеланное? Ты свободен, не держу!

Она слегка оттолкнула Павла и решительно направилась в спальню.

Еще мгновение назад Павлу все казалось ненужным, ужасно пошлым, гнусным, хотелось вырваться, уйти не оглядываясь. Но вдруг все переменилось — он по-настоящему любил эту женщину.

Диане хотелось как можно быстрее начать дело — не терпелось скорее получить прибыль. Она нашла выход, чтобы поторопить мужа: напомнила ему про долги, которые уже давно нужно было оплатить. Она хорошо знала, что Павел честолюбив и подобные разговоры ему очень неприятны. А потому он примется за работу. Все так и получилось.

Спешил и Гарик Погребинский — ему не терпелось стать таким же самостоятельным, как Карачаев.

Через месяц после свадьбы Гориных новые приятели — Гарик и Павел — отправились в совхоз «Воронки».

Ночами холодало, лес темнел, осень вступила в свои права. В начале октября рабочие подняли стены цеха, успев закончить каменную кладку до заморозков. Начали ставить потолочные перекрытия, перерубы и стропила. На эту часть работы Андронов прислал дюжих плотников.

Мелькали солнечные, ясные дни, лунные ночи. К утру земля и деревья густо одевались инеем. Жители Воронихи уходили в лес рвать клюкву. Именно рвали, а не собирали — так принято здесь было говорить.

С заводика из-под Умани от Карачаева пришла автомашина за клюквой.

Погребинский показал на нее Павлу:

— Видел, как сырье собирают? Бочками, тоннами. Наше же сырье можно в портфеле унести. Вот где смысл-то здравый! А ты ведь недооцениваешь!

Когда пошел снег, подсобный цех стоял уже под крышей. Совхозные слесари заканчивали монтаж водяного отопления.

Алоян помог получить наряды на оборудование по заявке совхоза. Вскоре приехали и монтажники, также рекомендованные Алояном.

Настал час приступить к производству. Прежде всего нужно было создать образцы продукции. Вот тут-то и пригодились художественные навыки Павла. Они с Погребинским накупили образцы латунной бижутерии. Топорные, аляповатые: жуки какой-то фантастической формы, убогие запонки в виде ромба. Надо было придумать что-то новое, привлекательное.

Сам по себе жук — это хорошо. Но надо все продумать. Из всех насекомых, изображенных в большом атласе, внимание Павла привлек «олень». Поразительная собранность формы, почти оленьи рога. Латунь позволяла сделать крылья с синеватым отливом, рога должны ярко блестеть.

Жук, изображенный красками на ватмане, получился впечатляющим. Корпус, рога, лапки, глазки — все это надо изготовить в отдельности, потом собрать. Нужна тончайшая пайка, почти ювелирная работа. Наряду с таким сложным