– Так что же она сказала, друг мой? Что она сказала?

– Я все сделал как положено: предложил ей сделать заявление,предупредил и так далее – английская полиция играет честно.

– Порой даже слишком. Но продолжайте. Что все-таки сказаламиледи?

– Закатила истерику – вот что она сделала. Каталась покровати, ломала руки и под конец рухнула на пол. О, она хорошо притворялась – вэтом ей не откажешь. Сыграно было на славу.

– А-а, – вкрадчиво протянул Пуаро, – значит, у вас сложилосьвпечатление, что истерика была фальшивой?

Джепп грубовато подмигнул.

– А как вы думаете? Меня этими трюками не проведешь. Такие,как она, в обморок не падают. Никогда! Хотела меня провести. Но я-то видел, чтоей все это доставляет большое удовольствие.

– Да, – задумчиво произнес Пуаро. – Скорее всего вы правы.Что было дальше?

– Дальше? Она очнулась – вернее, сделала вид – и приняласьстонать и лить слезы, а ее притвора-горничная начала совать ей под носнюхательную соль – и наконец она достаточно пришла в себя, чтобы потребоватьадвоката. Сначала истерика, а через минуту – адвокат, разве это естественно, явас спрашиваю?

– В данном случае вполне естественно, – спокойно отозвалсяПуаро.

– Потому что она виновна и знает это?

– Вовсе нет. Просто такое поведение соответствует еетемпераменту. Сначала она показывает вам, как, по ее представлению, должнаиграться роль жены, неожиданно узнающей о смерти мужа. Удовлетворив актерскийинстинкт, она посылает за адвокатом – так подсказывает ей здравый смысл. То,что она устраивает сцену и играет роль, не является доказательством ее вины, апросто доказывает, что она – прирожденная актриса.

– Все равно она виновна. Точно вам говорю.

– Вы очень уверены, – сказал Пуаро. – Наверное, вы правы.Значит, она не сделала никакого заявления? Совсем никакого?

Джепп ухмыльнулся.

– Заявила, что слова не скажет без адвоката. Горничная емупозвонила. Я оставил у нее двух своих людей и поехал к вам. Подумал, может, вымне подскажете, что происходит, прежде чем я начну действовать.

– И тем не менее вы уверены.

– Конечно! Но я люблю, чтобы у меня было как можно большефактов. Вокруг этого дела, как вы понимаете, поднимется большой шум. Оно будетво всех газетах. А газеты – сами знаете...

– Кстати о газетах, – прервал его Пуаро. – Что вы скажете обэтом, дорогой друг? Сегодняшнюю газету вы читали невнимательно.

И он ткнул пальцем в раздел светских новостей. Джепп прочелвслух:

Сэр Монтегю Корнер дал ужин вчера вечером в своем особняке уреки в Чизвике. Среди гостей были сэр Джордж и леди дю Фис, известныйтеатральный критик мистер Джеймс Блант, сэр Оскар Хаммерфельд, возглавляющийкиностудию «Овертон», мисс Сильвия Уилкинсон (леди Эджвер) и другие.

На мгновение Джепп лишился дара речи, но быстро пришел всебя.

– Ну и что? Это было послано в газету заранее. Вот увидите –выяснится, что миледи там на самом деле не было или что она появилась поздно,часов в одиннадцать. Заметка в газете – не Евангелие, ей верить нельзя. Ужкто-кто, а вы, мсье Пуаро, знаете это лучше других.

– Да, конечно. Но это показалось мне любопытным...

– Такие совпадения не редкость. Вернемся к делу, мсье Пуаро.Я на собственном горьком опыте много раз убеждался, что вы – человек скрытный.Но сейчас вы мне поможете? Расскажете, почему лорд Эджвер посылал за вами?

Пуаро покачал головой.

– Лорд Эджвер не посылал за мной. Я сам хотел его видеть.

– Вот как? Почему?

Пуаро некоторое время молчал.

– Я отвечу на ваш вопрос, – произнес он наконец, – но в томвиде, в котором сочту нужным.

Джепп застонал, и я невольно почувствовал к нему симпатию.Пуаро иногда делается невыносим.

– Прошу вас разрешить мне позвонить одному человеку, –продолжал Пуаро, – с тем чтобы пригласить его сюда.

– Какому человеку?

– Брайану Мартину.

– Актеру? Какое он имеет к этому отношение?

– Я думаю, – сказал Пуаро, – что он сможет рассказать ваммного интересного – а возможно, и полезного. Пожалуйста, Гастингс, помогитемне.

Я открыл телефонный справочник. Молодой актер жил в квартиренеподалеку от Сент-Джеймского парка.

– Виктория 494999.

Через несколько минут я услышал сонный голос БрайанаМартина.

– Алло, кто говорит?

– Что мне ему сказать? – прошептал я, прикрывая ладоньюмикрофон.

– Скажите, что лорд Эджвер убит, – подсказал Пуаро, – и чтоя сочту за честь, если он согласится немедленно приехать сюда.

Я слово в слово повторил сказанное Пуаро. На другом концепровода Брайан Мартин сдавленно вскрикнул.

– Боже мой! Значит, она это сделала! Я сейчас приеду.

– Что он сказал? – спросил меня Пуаро.

Я ответил.

– А-а, – сказал Пуаро и довольно улыбнулся. – Значит, онаэто сделала! Вот оно что! Все, как я и предполагал.

Джепп с удивлением посмотрел на него.

– Не пойму я вас, мсье Пуаро. Сначала вы говорите со мнойтак, будто не верите, что она это сделала. А выходит, вы это знали с самогоначала?

Пуаро только улыбнулся.

Брайан Мартин сдержал слово. Менее чем через десять минут онвошел в нашу гостиную. Пока мы его ждали, Пуаро говорил на посторонние темы, и,как Джепп ни старался, он не смог вытянуть из него ничего интересного.

Видно было, что известие потрясло молодого актера. Он былбледен, как мел.

– Какой ужас, мсье Пуаро, – сказал он, пожимая нам руки, –какой ужас! Я не могу опомниться! И в то же время нельзя сказать, что ячересчур удивлен. Мне давно казалось, что что-нибудь в этом духе можетпроизойти. Помните, я только вчера вам об этом говорил?

– Mais oui, mais oui[18], – подтвердил Пуаро. – Я прекраснопомню, что вы мне вчера говорили. Позвольте представить вам инспектора Джеппа,который ведет это дело.