class="p1">Нынче летает на воле

Дух степной и голодный,

ищет уродство в природе.

На корявое деревце смотрит,

порядки свои наводит:

пригнёт ещё больше к земле

это дерево, а по весне,

в три погибели скрутит,

в ствол душу гнилую запустит,

и воскресит злой каликой перехожей,

та не кланяется прохожим,

лишь в спины кидает проклятия.

Думаю, вы таких знаете.

А баба Яга, на беду,

знала о Духе степном. В дуду

старушечка лихо подула

(и откуда она её она вынула?)

да Дух степной громко позвала:

– Всемогущий, мне тело надо!

Дух прилетел и вынул

волшебную книгу: «Вымя

есть для тебя коровье,

быть тебе, ведьма, тёлкой!»

– С тёлки немного толку,

найди лучше бабу Ольгу,

да чтоб девкой была брюхата.

Мой дух в её плод и впечатай!

Возмутились разбойнички дюже,

заголосили дружно:

– Ах, ты старая, хитрая бабка,

мы тоже хотим в дитятки,

в малышей-крепышей побойчее,

найди нам, Дух, матерь скорее!

Вздохнул Дух, на Землю спустился,

облетел её три раза. Прибился

к самой убогой хате:

там три брата родных и матерь

брюхатая, вроде, девкой;

отец в могиле, и древко

из старого мужнего платья

развевается. «Эх, сорвать бы!» —

шепнул Дух степной и обратно.

Схватил разбойничков в охапку

и летит, их чуть ли не душит —

к хатке земной спешит.

Подлетел к той хате и выдохнул:

мёртвых разбойников выпустил

в головы сирым младенцам.

Ну держись, мать, теперь не деться

тебе никуда от зла!

В дом твой пришла беда.

Глава 4. Василий Буслаев увозит дурных деток в лес

Ой беда, беда, беда!

Летит, свистит сковорода:

сынки в вышибалу играют,

со всей дури как вдарят

по соседским мальчишкам!

Дух с них и вышел.

И пошла дурная слава

от края деревни до края:

– Во дворе у Ольги

три чертёнка и Лёлька

маленькая, но злая:

то кричит, то ругает

страшным голосом мать.

Народ пошёл знахаря звать.

Вот знахарь Егор

к вдове припёр

травы да лампадку

в её хромую хатку.

Подул, пошептал,

злых духов, вроде бы, изгнал

и удалился далеко,

аж в соседнее село,

где и сгинул.

Никто его боле не видел.

А Кыш, Хлыщ, Малыш подрастали,

имена свои взад верстали.

Даже «бабушка Яга»

говорила, что она

не девка Лёлька,

а бабка Ёжка и только!

Их мамка Ольга

терпела это недолго:

собрала котомку да вон со двора,

добралась до монастыря

и постриглась в монахини.

А дети её мордяхами

дел в деревне наделали:

убивали, грабили. Но уделал их

Василий Буслаев с дружиной:

проезжал, было, мимо он,

да кликнули мужики воеводушку на подмогу.

И помог ведь! Гадёнышей кинул в подводу

да в тайгу непролазну увёз,

там и бросил их. Лес

закряхтел, зашумел, застонал,

когда богатырь уезжал.

Но Василий всё же уехал,

куча подвигов впереди! Брехал

народ о коих исправно:

– Экий Буслаев славный!

Глава 5. Неравный бой мужиков с разбойниками

А разбойникам пришлось в лесу обосноваться.

Избу рубить, это не драться!

Но у бабки помощников куча,

один другого могуче!

Избу срубили. Баньку поставили,

грибников в ней уваривали

да редких калик перехожих.

Разбоями тешились тоже.

Пошла тут дурная слава

от края земли до края

о Кыше, Хлыще, Малыше

да злющей бабе Яге.

До жути народ их боялся,

в тайгу совсем не совался,

хоть и ягода нужна, и пушнина,

да лес: возводить домины.

Род людской совсем загибается.

Мужик плачет: «Доколе маяться

мы будем как холопы?

Надо леших прихлопнуть!»

Решено так решено,

в лес пойдёт одно звено,

а второе послужит прикрытием:

– Грабли, вилы тащите!

И пошли мужики рядами,

в руках топоры да знамя

из старой отцовской рубахи.

Вот ходи, размахивай,

при на адовых деток!

Услышали хруст веток

Кыш, Хлыш, Малыш да баба Яга,

берут с поленницы дрова

и идут на крестьян в наступление.

Всё, закончилось стихотворение.

Ан нет, пошутила.

Бой шёл с невиданной силой!

Матерились с утра до утра:

рать мужичья на демонов шла.

Но всё хорошо кончается

лишь у тех, кто шатается

по боям да пирищам княжьим.

– Не, это усё не у наших!

А нашу мужичью силу

очень быстро свалила

та мала разбойничья рать.

Пахать бы мужам и пахать!

Ан нет, по кустам валяются.

– Чи живы, чи мертвы? – разбирается

с ними баба Яга.

Печь в красен жар вошла!

Ну вот,

снова беден сельский род.

Где брать подмогу

на неугодных богу?

Глава 6. Крестьяне просят Василия Буслаева спасти мир

Пригорюнились крестьяне, обиделись,

трёх прихвостней возненавидели,

а также злыдню Ягусю.

Вдруг вспомнила знахарка Дуся

о русских могучих богатырях:

– Васятка Буслаев на днях

опять с дружиной проскакивал,

мечом булатным размахивал,

бахвалился: нет ему равных!

Гутарил, что подвигов славных

у него, ой, немерено,

всё проверено.

Спохватился народ,

в Новгород прёт

кланяться, челобитничать,

Василя Буслая на помощь звать.

А тот в Новгороде сидит, бражничает,

медами сладкими стольничает,

да купцам с похмелья морды бьёт.

Молва ходит: «Чёрт Буслая не берёт!»

Народ не чёрт

и в «чёт-нечет»

играть не умеет,

лишь сохою легонько огреет.

Но тут дело тонкое,

в ноги кинулись, звонкими

голосами зовут-взывают,

к совести Буслая призывают:

– Ты поди, богатырь, да во буйный лес,

там старушка Яга, её надо известь!

А Василь ни мят, ни клят;

попыхтел, побурчал, оторвал свой взгляд

от мёда сладкого, пива пенного,

поднялся и сказал: «Будет пленная

ваша ведьма Яга да её друзья,

али я не я, иль хата не моя!»

– Ну уж хаты твоей давно след простыл, —

народ откланялся, отошёл, остыл.

Глава 7. Василий Буслаев во второй раз пытается спасти мир от зла

Собрался Вася, поскакал в тёмный лес;

знал дорогу, сам братву туда завёз.

Нашёл избу на курьих ножках,

слез с коня, идёт в сапожках.

Распахнул дверь дубовую и заходит.

Глядь, а по горнице лебёдушкою ходит

дева краса: длинны, чёрны волоса;

песни поёт заморские,

пословицы сыпет хлёсткие

да брагу пьяную варит,

сама пьёт и крепость её хвалит.

Но про Буслаева слава дурная

не зря ходит, брага хмельная

дюже на глаз ложится

Воеводушка пьёт, дивится

какой мир вокруг стал красивый:

солнце, поле, кобылы сивы

скачут, скачут и скачут,

какую-то тайну прячут.

И пошёл за ними Василий,

зовёт кобыл. Небом синим

его с головой накрывает.

Упал