Она все еще молчала, пунцовая от счастья. Данил понятливокивнул ей и собрался отпереть дверь, но она трепыхнулась вдруг:

– Данила Петрович… Вы ключи вчера никому не давали?

Он моментально подобрался:

– Да понимаете, Катя, Вадька ухитрился потерятьбумажник с ключами и с паспортом… – и видел уже по ее лицу, что попал вточку. – А я сутки торчал на полигоне… Неужели совались, гады? В паспортеж полный адрес, заходи, кто хочет…

– Я еще и подумала!

– Так-так-так, – сказал он с видом крайнейозабоченности, не столь уж и наигранной. – Лез кто-то? Во сколько?

– Уже около полуночи где-то. Сережа как раз курил наплощадке с ребятами, а я вышла, очень уж шумели, и тут он идет, ключамипоигрывает так уверенно, а сам взглядом все по номерам квартир… И видно, чтопервый раз тут… Увидел нас всех, постоял, глазами пошарил, с таким видом, будтоне туда попал, и тихонько назад. Мужики и внимания не обратили.

– Молодец вы, Катя, – сказал Данил. – Вамсамой бы милицейские погоны-то носить…

– Да он же явно целился на вашу дверь. Видно было.Высокий, черный, вроде цыгана, но, по-моему, не цыган и не кавказец, просто видтакой… Вроде казака. Почему-то сразу всплывает ассоциация с казаком.

– Есаул форточный… – проворчал Данил. – Аодет, конечно, в джинсы-кожа?

– В джинсовом костюме, только не в синем, а в такомсловно бы сероватом… Нужно заявить или по крайней мере сменить замок.

– Заявлять – дело дохлое, – сказал Данил. –Ну где его искать и что, ученым языком говоря, инкриминировать? А вот замки янынче же поменяю, спасибо, Катя…

Он кивнул ей, отпер оба замка, набрал код.Один-четыре-четыре-два-пять-пять. Шесть кнопок с цифрами на стальной пластинкебыли не замком модной лет десять назад системы, а ключиком к сигнализации, идовольно надежным, потому что без того самого дорогонького сканера всекомбинации методом тыка не переберешь и за сутки.

Значит, второй вариант. Плюс везение. Он пришел немедленнопосле убийства. Спокойный, холодный профи. Вот только на лестнице гулеванилаподдатая компания, наверняка собрались свои, такие же «внутряки», и на ком-то,ручаться можно, была если не полная форма, то штаны с кантами – и профимоментально отступил от греха, не стал разыгрывать троюродного дядю изМухосранска… Данил на его месте сам поступил бы так же.

Он тщательно притворил за собой дверь, накинул цепочку. Вквартире он не был три дня – вполне достаточно, чтобы притащить сюда хотьатомную бомбу. Обыск Данил начал как учили когда-то: двигаясь по часовойстрелке вдоль стен, оставляя центр комнаты с письменным столом напоследок.Перебрал все в серванте, тщательно перетряхнул натасканные сюда Вадькой книги,заглянул под диван, снял с него белье. Ни под ковром, ни под видаком, ни подтелевизором – никаких роковых бумаг, таивших зловещие тайны. И в футлярахвидеокассет – ничего.

Перешел в другую комнату, проделал там те же манипуляции.Никакого улова. И в кухне та же петрушка.

В одной из больших деревянных колонок магнитофона умельцамиДанила был оборудован тайник, не так-то просто и открывавшийся. В тайникеничего не оказалось – так и должно быть, коли сам Данил ничего сюда в последниймесяц не прятал…

Теперь, на десерт – стол. Данил сунул в конверт все дискеты,чтобы показать Ольге. В самом компьютере обнаружилась лишь дискетка с игрой«Черный лабиринт». Ничем серьезным со здешним компьютером Вадик не занимался,но все равно Ольге предстоит проверить дискеты на служебные коды и все такоепрочее…

Хорошо еще, что Вадька был аккуратистом. В ящиках стола –порядок, как в казарменной тумбочке салаги. Микрокалькулятор, авторучки,Вадькины документы, распечатанные письма (на каждом по въевшейся привычкеВадька ставил дату получения – число, месяц, год). Немного писем. Самыеобычные. Три от матери из Томска, два от какого-то приятеля из Свердловска, илипо-нынешнему Екатеринбурга – все пять адресованы на эту квартиру. Одноадресовано на фирму, какая-то московская библиотека сообщала, что заказаннойкниги в наличии не имеется, к их превеликому сожалению. Открытка из того жеТомска – какой-то Славик поздравлял друга с Первомаем, с нынешним, но, должнобыть, представления не имел о кое-каких переменах в личной жизни друга Вадьки,иначе не отправлял бы поздраву на Королева…

Две книги в бумажных обложках – секреты компьютерных языковБейсик и Фортран. Блок сигарет, по Вадькиной привычке распечатанный с торца…тяжелый что-то блок… опаньки!

Данил вытряхнул на ладонь две небольшенькие пистолетныеобоймы с коричневыми патрончиками. По семь в каждой. Двадцать второй калибр, онже – пять целых, шесть десятых миллиметра. По размерам обоймы вполне годятсядля «Эрмы» и иже с нею…

Такое положение и называется – полная растерянность. Еслинепечатно, звучит гораздо короче.

С балкона не швырнешь – белый день, меж ближайшими деревьямии домом довольно широкая пустая полоса. И дома не оставишь – вдруг нагрянут?

После короткого раздумья Данил принес из кухни пустойцеллофановый мешочек, тщательно протер обе обоймы, бережно их замоталцеллофаном и осторожно опустил в слив унитаза. Там и полежат, а если заявятсянезваные гости, всегда успеешь дернуть за веревочку. Потом, правда, могутзастрять где-то в трубе, но это уже не наше дело, главное, не у нас, иотпечатков нет…

Потянулся к сумке, но передумал и снял трубку.

– Пятый. Дежурный пост.

– «Большой»?

– Появился. Ищет вас. Велено – немедленно.

– Быстренько подошли пару ребят, – сказал Данил.

– Куда?

– Откуда я звоню. Пусть сидят здесь и прохлаждаются.Могут быть гости. Если гости – мопсики, ребята тихо сидят на хате у друга ипьют пиво. А если забредет какой зеленый, что вполне вероятно, его нужно будетаккуратно упаковать и сдать мне. Только пусть не ловят хохотальником воробьев,если придет зеленый, он будет не лопух. А посему подбери кого пообстоятельнее…

И положил трубку. Подумал, что насчет «мопсиков», то бишьмилиции по их нехитрому коду, он мог и перебрать. Вряд ли они так быстроустановят, что покойному гражданину Ивлеву принадлежала именно эта квартира –или это уже знает тихарь, внедренный ими в «Интеркрайт»? Поди догадайся, чтоименно он знает, коли поневоле приходится обращаться с ним как с хрустальнойвазой времен Ренессанса…

Глянул на часы. Половина двенадцатого. Глаголев дома никакне может оказаться, посему стоит рискнуть…

Набрал номер. Трубку сняли на третьем гудке:

– Да?

По этому одному короткому словечку Данил не смог отличить наслух маму от дочки и потому вежливо спросил:

– Скажите, пожалуйста, это баня?

– Это раздевалка, а баня аккурат через дорогу, –столь же вежливо проинформировал его чуточку хрипловатый Ларин голосок. –Говорите смело, мистер Бонд. Верная агентеса дома одна-одинешенька.