А потом Дайен резко забыла про всё, потому что между ними расцвёл цветок. По виду эта флора напоминала оранжевую махровую хризантему, но самым интересным было отнюдь не это. Ей, наблюдавшей за происходящим магическим зрением, было совершенно очевидно: это явление представляет собой гармоничное переплетение чистых стихийных энергий. В теории совершенно несочетаемых!

— Потрясающе! — выдохнула Дайен.

И принялась копировать плетение. Полностью не удалось — оно очень быстро исчезло.

— Так будет всегда, когда вы будете ко мне прикасаться? — уточнила она у довольного дракона. — Или это разовый эффект?

Спрашивать, подтвердился ли ожидаемый результат, не стала: и так всё видно. А вот докопировать плетение хотелось бы, да-да…

— Разовый, — огорчил её Чо.

— Жаль, — пробормотала она. Впрочем, и того, что она сохранила в накопителе, хватит для добавления в архив Ордена и анализа. Гармоничное сплетение огня и смерти — явление не просто редкое, но практически невозможное, коллеги за это руками и ногами схватятся.

— Ладно, — Дайен вздохнула. — Это было очень… познавательно. Если это всё, то покиньте помещение — я хотела бы вернуться к работе.

— Вам нужно отдохнуть, — сказал дракон твёрдо. — Тело человека, даже мага, не предназначено для таких нагрузок. Нельзя так над собой издеваться!

— Спасибо за рекомендацию. Как только, так сразу! Вот закончу тут, проверю всех пациентов, проведу обход, оформлю отчёт — и спать. Может быть. До свидания, господин Чо! — последнюю фразу она сказала с нажимом, тоном намекая, что визитёру стоит удалиться.

Дракон оказался не из понятливых.

— Энтузиазм — это хорошо, — сказал он мягко. — Но взваливать всё на себя, изматывая организм — не лучшее решение карьерного вопроса. Поверьте моему опыту, это мало кто оценит по достоинству.

О да, куда же без этого!

— Господин Чо, моя работа — спасать жизни, — отрезала Дайен. — Иногда — отбирать их. В перерывах совершенствовать навыки того и другого. Мне не нужно, чтобы меня оценивали по какому-то там достоинству. Я маг, у меня есть Предназначение, призвание, за которым я иду, и…

Она запнулась. Мало того, что начала цитировать вслух завет, так ещё и чуть название Ордена не сказала! Быть может, поспать действительно надо.

— И?

— И учителя, с которых я беру пример, — закончила чуть неловко. — Я делаю то, что должно быть сделано. И, говоря об этом, вы тут находиться не должны. И так образец мне почти испортили!

На самом деле, ей хотелось и не хотелось, чтобы Чо уходил. Нездравая какая-то алогичность… откуда взялась, интересно?

Дракон помолчал.

— Хорошо, — сказал он. — Пока оставим это так. Как вас зовут?

— Зачем вам? — тут же насторожилась Дайен: в Гахаане к именам было особое отношение. Все это знали и имён некромантов не спрашивали, а тут…

— Ну надо же мне как-то вас найти!

— Зачем? — она повторялась, но очень уж странно это всё. — Вы сами сказали, что эффект от эксперимента разовый.

— Может, вы мне понравились…

— Ну да, вы мне тоже. Просто роскошная аура! Но искать-то меня зачем?

Дракон моргнул. Дайен показалось, что у них наметилась коммуникативная проблема. Ещё и звон этот в голове… Да, последние стимулирующие чары явно были лишними.

— Ладно, — сказал Чо. — Вы меня раскусили. Понимаете, дело в том, что вы мне идеально подходите… для продолжения эксперимента, суть которого — в установлении ментального и энергетического контакта между огненным драконом и некромантом.

У Дайен даже звон в голове поутих от таких перспектив. Механизм сочетания столь несочетаемых магий! Это же просто… мечта! Она бы в такое и не поверила, конечно, не увидь цветок — но он был. Конечно там всё строилось на совпадении их индивидуальных биологических, энергетических и магических ритмов, но, если всё это хорошенечко обмозговать и вытащить базовый алгоритм, то…

— Согласна! — кто бы отказался на её месте? — Что нужно делать?

— Просто общаться со мной, — пояснил дракон. — Механизм уже запущен, так что этого будет достаточно. Итак… когда встретимся в следующий раз?…

* * *

… - И она согласилась! — глаза Чо, вывалившегося из зеркала и делившегося впечатлениями, радостно поблёскивали, а сам он казался не взрослым серьёзным драконом, а мальчишкой. — Представляете? Ещё и пообещала попробовать проанализировать структуру телепорта, чтобы понять, как работает артефакт. Разве она не чудо?

Гун промычала нечто, что при наличии должной фантазии и степени маниакального возбуждения вполне могло сойти за согласие.

— Хочу придумать, что подарить ей к нашей следующей встрече, — вещал Оранжевый. — Что думаете? Я уже наметил в уме список возможных подарков. Пока там сто сорок два пункта, но я мог что-то забыть. Первый подарок так важен! Нужно выбирать из максимального количества вариантов. Составить сравнительную таблицу. Может, вы что-то посоветуете?

Гун слушала его и давила в себе язвительные замечания. Она хотела было тактично намекнуть Чо, что создавать сравнительные таблицы с подарками — это та стадия клинического занудства, которой даже за Серым Казначеем замечено не было. На языке так и крутились фразы о том, что идеальный подарок некромантке (фи, какая гадость!) — парочка особенно интересных трупов для изучения.

Но она отдавала себе отчёт — это не её слова. Это — всего лишь зависть и мелочность. От этого Гун чувствовала себя немного… гадко.

Ей стоило бы радоваться за коллегу, который резко воспылал недюжинным энтузиазмом по отношению к новой должности и жизни в целом. Но проявить солидарность не позволял мерзенький, недостойный червячок.

Чо шагнул в неизвестность и вытащил свой счастливый билет. Он, которого все всегда считали безнадёжным занудным сухарём, безоговорочно согласился поверить в чудо, рискнуть всем — и победил, вытащил пусть своеобразный, но и так видно — отлично подходящий приз.

А она вот не верила. Она не была готова вот так шагнуть в никуда, до последнего цинично ждала, что Чо умрёт или пострадает, что это всё окажется сладкой ложью, и где-то в глубине души хотела сказать: "Ну, я же говорила". И понимание этого не приносило радости. Как она в свои жалкие триста лет исхитрилась превратиться в сварливую старуху, да ещё и завистливую к тому же? Хотя, вопрос риторический.

Гун не верила в чудеса, в подарки судьбы, в счастливый случай. Она не умела бросаться в омут с головой, не обладала той лёгкостью, которую некоторые драконы не теряют даже по прошествии тысячелетий. Это было вполне объяснимо: её начали обучать путям служения, когда ей было всего пятьдесят, что для драконов равнозначно примерно семи-десяти человеческим годам. Именно с этого возраста её огненную суть подавляли, подчиняя строгой дисциплине. Пока сверстники играли и забавлялись, она, Гун, изучала тексты Неба, и Служения, и Контроля, постигала основы интриг и шпионажа, читала без прикрас хроники самых кровавых страниц истории Предгорья. Ей наглядно показывали, чем порой оборачивается истинная пара. Её заставляли приносить и нарушать стихийные клятвы, балансируя на грани смерти постоянно. Все детские мечты, все наивные взгляды она закрыла глубоко в себе и, как все тайные мечтатели, стала отъявленным, откормленным циником, снисходительно взирающим на наивность.