Когда он окончательно расстался с Ларой, Зоя, узнав об этом, не могла не порадоваться. Хотя тот случай в школе остался в далеком прошлом, злобу этой девицы до сих пор было невозможно забыть. Митч заслуживал лучшей подруги.

– Сожалею, – сказала Зоя, надеясь, что голос прозвучит искренне.

Митч пожал широкими плечами:

– Не стоит. Мы столько раз расходились и сходились, что было ясно: между нами ничего не получится.

Несмотря на ровный тон голоса и невозмутимое выражение лица собеседника, Зое почудилось, что он что-то недоговаривает. Впрочем, это не ее дело.

– Обзавелся после Лары постоянной подружкой? – поинтересовалась Зоя, вспомнив целую вереницу одинаковых девиц, копий Лары, под ручку с которыми появлялся Митч перед прессой.

Он отвернулся, выловил из воды пальмовый лист, выбросил его из бассейна и ответил:

– У меня нет времени на постоянную подружку. А стоит мне встретиться с кем-то несколько раз подряд, как девица уже решает, что между нами что-то серьезное.

«Разве можно винить таких бедняжек за то, что им хочется «чего-то серьезного» с этим мужчиной?» – подумала Зоя и вслух сказала:

– Должно быть, женщины на тебя так и вешаются.

Митч повернулся. Судя по его виду, он чувствовал себя неловко.

– Все эти чрезмерно пылкие поклонницы всегда вертятся возле известных спортсменов. Но куда труднее встретить женщину, не ослепленную моей славой и моими деньгами.

– Я понимаю, но…

Митч перебил Зою:

– Но это к делу не относится. С личной жизнью я могу и подождать столько, сколько нужно. Мне необходимо кое-что доказать. Мне сейчас не до личной жизни. И еще довольно долго будет не до нее.

– Ты сосредоточен на успехе, и ничто не должно тебя отвлекать?

– Именно. Рад, что ты понимаешь. Обычно женщины полагают, что могут меня изменить.

– И надежды всех этих фанаток разбились вдребезги, – с притворной скорбью сказала Зоя.

– Позволь напомнить, что ты и сама постоянно разбиваешь сердца, а значит, мы оба свободны, – отозвался Митч, понизив голос на октаву.

У Зои вдруг перехватило горло, и она прошептала:

– Да.

Они замолчали, глядя друг другу в глаза. Взгляд Митча обшаривал лицо Зои, а она рассматривала его точеные черты и уголки губ, приподнятые в полуулыбке, обещающей удовольствие. Ее губы в ответ приоткрылись, дыхание участилось, по телу пробежала дрожь предвкушения.

Митч Бейли вот-вот поцелует ее. И Зоя собиралась поцеловать его в ответ.

Митчу ужасно хотелось поцеловать Зою еще с той минуты, когда она присоединилась к нему в бассейне. Но едва его губы прикоснулись к ее губам, приоткрывшимся навстречу, а из горла Зои вырвался тихий сон удивления и желания, как от дверей коттеджа донесся звонок, и бодрый голос с напевным балийским акцентом произнес:

– Обслуживание в номер!

Митч замер. Зоя взглянула на него, и в ее глазах отразилось то же, что он и сам сейчас почувствовал, – разочарование оттого, что их первому поцелую помешали.

Они не шевелясь стояли в воде, притворившись, будто их тут нет. Губы Митча все еще касались губ Зои, а ее руки лежали на его плечах.

В дверь снова позвонили.

Митч тихо выругался, а затем прижал Зою к себе и крепко поцеловал. Она обвила руками его шею и ответила на поцелуй с не меньшей страстью. Митч не удивился бы, если от их пыла в бассейне вскипела вода. В голове мелькнуло: «И надо же было доставить этот чертов заказ именно в такой момент!»

Он с сожалением выпустил Зою из объятий, потом снова притянул к себе, еще раз быстро поцеловал и подумал, что позже они продолжат то, что начали.

– Входите, – хрипло обратился он к официанту, с неохотой отпустил Зою и поддержал ее под руку, когда она чуть покачнулась.

Увидев, как она выходит из воды, Митч восхищенно выдохнул. Эта женщина – потрясающая! Она откинула с лица мокрые волосы, заправив их за уши, отчего еще заметнее стала нешаблонная красота ее скуластого лица. Черное бикини больше скрывало, чем являло взору, и все же этот изысканный наряд казался соблазнительным. Зоя – умная, веселая и совсем не похожа на других. Митч и не помнил, когда в последний раз так смеялся и дурачился с женщиной.

Он повесил себе на шею пляжное полотенце в голубую полоску, а второе такое же полотенце протянул Зое и тихо произнес:

– Это лучше, чем то, что было на тебе во время землетрясения.

– Да что угодно лучше того наряда, – ответила Зоя, заворачиваясь в предложенное полотенце.

Улыбчивый молодой официант, одетый в униформу, напоминающую национальный балийский наряд, внес большой серебряный поднос, поставил его на стол во дворике и широким жестом снял крышки с блюд.

– Terima casi, – улыбнувшись, поблагодарила его по-индонезийски Зоя.

Зубы у нее были белые, ровные. Носила ли она в школе брекеты? Митч не был уверен. Он копался в мозгах, пытаясь вспомнить, какой Зоя была в те годы.

Ужин был подан с азиатской элегантной простотой. С трудом верилось, что его приготовили на кухне, только что подвергшейся подземным толчкам. От блюд поднимался аппетитный аромат, и в желудке у Митча заурчало. Но его сейчас куда больше волновал голод иного порядка.

Он вслед за Зоей поблагодарил официанта, сунул ему щедрые чаевые и еле дождался, когда тот уйдет.

Наконец Митч остался наедине с Зоей, и внезапно ему показалось, что стало очень тихо. Так тихо, что было слышно, как мягко плещется вода о стенки бассейна, как в кронах деревьев возятся птицы, устраиваясь на ночь. Казалось, слышно даже, как лопаются пузырьки газа в заказанной Зоей минеральной воде. Легкий аромат благовоний, доносящийся от индуистского храма неподалеку, смешивался с запахами доставленного обеда и цветов красного жасмина.

Митч прочистил горло и с шутливым поклоном объявил:

– Ужин подан.

– Я вижу. Пахнет восхитительно. Я… Я внезапно снова проголодалась.

Голос Зои прозвучал немного неестественно, словно она изо всех сил заставляла себя поддерживать беседу. Она теребила концы полотенца, связанные узлом между ее грудей.

– Официант ушел, – сказал Митч. – Можешь снять полотенце.

– Лучше я останусь в нем.

– Потому что тебе холодно?

Хотя уже начало темнеть, воздух по-прежнему оставался горячим и влажным.

– Мне в нем удобнее, – пояснила она, отводя взгляд от собеседника.

И тут они произнесли одновременно:

– Зоя…

– Митч…

– Насчет того, что случилось… – начал он.