Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В кафе мы просидели еще час, болтая на разные темы. Влад рассказал, что у него прекрасные отношения с родителями, поведал парочку интересных историй о службе в армии. Я больше слушала, чем говорила – мне особо рассказывать было нечего. Когда принесли счет, Влад расплатился, и мы вышли на улицу, где заметно похолодало.
Сделав пару шагов в сторону моего дома, я только сейчас сообразила, что не знаю, где остановился Влад. Гостиница у нас в городе одна, но она закрыта на ремонт.
– А где ты живешь? – вырвалось у меня.
Влад хмыкнул.
– Снял квартиру.
– Где?
– В новостройках при въезде в город.
– Ясно.
Я очень хотела спросить про ту девушку, Полину, с которой он так тепло разговаривал, но не решалась. Вдруг он честно скажет: это моя любимая женщина, которая ждет меня дома, в Самаре…Вместе с собакой Вестой и родителями.
Я невольно ускорила шаг, бросив через плечо:
– Ты, наверное, устал. Можешь меня не провожать, я сама дойду.
– А ты уже перехотела участвовать в поисках Виктории?
– Что? – я обернулась и уточнила: – А что, на сегодня что-то еще запланировано?
– Конечно. Время три часа дня, еще много можно успеть. Я собираюсь посетить местную больницу. После купания в ледяной воде Виктория вполне могла простудиться и обратиться за помощью.
– Я с тобой, – обрадовано воскликнула я, разворачиваясь. – Больница в той стороне.
Мы пошли по дорожке бок о бок, наслаждаясь теплыми лучами солнца. Говорить не хотелось, но потом Влад задал какой-то вопрос, я ответила… И как-то так вышло, что до самой больницы мой рот не закрывался. Увидев впереди белое здание, я огорченно сказала:
– Пришли. Вот она.
– Ну, вперед, – кивнул Влад. – Слушаешь и молчишь, помнишь?
– Конечно…
В больнице мне удалось отыскать тетю Марусю, знакомую моей бабушки, работавшую здесь медсестрой. Выслушав нашу просьбу, она пообещала посмотреть в документах, не поступала ли к ним в ноябре прошлого года молодая девушка.
Мы с Владом устроились в холле, присев на жесткую скамью. Минуты текли томительно – разговаривать в больнице было неудобно, но я все же шепотом спросила:
– Если тетя Маруся ничего не найдет, что будем делать дальше?
– Посмотрим по ситуации, – уклончиво ответил Влад.
– Ты сегодня сказал, что не верил в чудесное спасение Виктории.
– Да, потому что слишком много факторов, указывающих, что выжить она не могла. Падение в воду, низкая температура, неумение плавать… Но, учитывая показания твоего соседа… В том месте река делает крутой поворот. Если бы она смогла проплыть под водой это расстояние, и выбраться на берег, то…
– А там что? Лес?
– Да, небольшая лесополоса. За ней дорога. Ее мог кто-то подобрать.
– Если предположить, что она спаслась… Может, не стоит ее искать? – сказала я.
Влад недоуменно покосился на меня.
– Что ты имеешь в виду?
– Смотри, – начала я. – Молодая девушка бросается в воду с моста. Делает это по собственной воле, никто ее не сталкивает. Уже одно только это говорит о том, что она была несчастлива. Затем, если Виктории удалось выбраться на берег, она не возвращается домой. Логичнее было бы обратиться за помощью к родным, друзьям.
– У Виктории не было друзей. Она находилась на домашнем обучении после смерти матери, в институт поступила заочно.
– Тем более, – в негодовании воскликнула я. – Разве это жизнь для молодой девушки? Ни друзей, ни подруг, ни общения со сверстниками. Только родственники. Если она выжила, почему не вернулась? Где скрывалась весь год? Одна, без денег и документов?
Влад скупо похвалил меня:
– А ты молодец, делаешь правильные выводы. Если Вика и спаслась, то ей явно кто-то помогает. Но этот кто-то – не ее родственник. Насколько я понял, с отчимом у Виктории отношения не заладились. Она считала, что он не любил ее мать, а жил с ней ради денег. По этой же причине она недолюбливала и дядю – Степан никак не заступился за Вику, не забрал к себе, оставив жить с отчимом под одной крышей. Но, если честно, меня это мало волнует. Я получаю деньги за поиски Вики, а со всем остальным они пусть разбираются в кругу семьи.
– Это бесчеловечно, – возразила я. – Твоя работа – помогать людям.
Влад скривился, словно проглотил кусок лимона.
– С чего ты взяла? Я отнюдь не рвусь спасать человеческие души.
– Тогда зачем это все?
Я обвела рукой пространство больничного холла, усталых людей в очереди, себя.
– Ради наживы, конечно же, – просто ответил он. – Я не такой хороший, как ты думаешь, Марина. Не стоит обманывать саму себя.
Я усмехнулась, но ничего не сказала – к нам спешила тетя Маруся. Я поднялась ей навстречу, уже понимая, что ничего интересного она нам не поведает.
Встретившись со мной глазами, тетя Маруся покачала головой:
– Извините, подходящей под описание девушки не было. Разные поступали, кто с переломом, кто с аппендицитом. С бронхитом было два пациента, но оба мужчины. Молодых девушек всего три, и не одна не подходит.
– Хорошо, спасибо вам за помощь, – искренне поблагодарил ее Влад.
Расцеловавшись с тетей Марусей на прощание, я направилась к выходу вместе с Владом. На улице уже стемнело, и Люська, должно быть, сейчас закрывает магазин.
– Ты меня не провожай, – сказала я. – Я к Люське зайду, мы вдвоем домой пойдем.
– Как хочешь, – согласился Влад.
Эти слова встали комом в горле – я-то думала, что он настоит, скажет, что не отпустит одну…
Помахав ему рукой – я боялась говорить, полагая, что голос меня выдаст, я развернулась и бросилась в сторону «Маслинки». И, как я и предсказывала, Люська уже закрывала магазин.
Заприметив меня, она испуганно шарахнулась, ворчливо выругавшись:
– Тьфу на тебя, ты чего? Хоть бы позвонила, а то стоишь тут в темноте…
Тут Люська вгляделась в мое лицо, и понятливо кивнула:
– Так, ясно. Что, с этим сыщиком весь день провела?
– Ага.
– И он тебе понравился, – грустно подытожила подруга, беря меня под руку. – Ох, молодо-зелено… Не нужен он тебе, Маринка. Хлебнешь ты горя с ним…
– Да почему? – злясь, спросила я.
– Да потому что видно, что парень он непростой. Ох какой непростой, помяни ты мое слово, – неторопливо заговорила Люська. – Уедет он и что? А если у него жена есть, детки? Что тогда?
– Ничего, – прошептала я. – Ты права. Давай забудем.