Расписание очередного экзамена по актёрскому мастерству от Лондонской академии музыкального и драматического искусства было объявлено в понедельник. Все в «Дебюте» знали, что экзамены будут уже совсем скоро, но когда стали известны точные сроки, будущие конкурсанты дружно запаниковали. Подобные так называемые внешние экзамены считались очень ответственным делом, и всем хотелось сдать их хорошо. Пятиклассники не принимали участия в экзаменах от Лондонской академии, но как-то вдруг оказалось, что, куда бы они ни пошли, везде репетировали старшеклассники, нервничали, психовали и никому не давали спокойно позаниматься.

Полюбившаяся Хлое комната с пианино тоже оказалась занята. Это произошло в пятницу на большой перемене. Хлоя разучивала мелодии песен из «Вестсайдской истории»[4], и тут дверь открылась и вошли две семиклассницы.

– Что ты тут делаешь? – спросила одна из них с таким видом, словно увидела таракана у себя в чашке.

Хлое совсем не понравилось, что её прерывают на середине песни. К тому же она точно знала, что эту комнату на сегодня никто не бронировал.

– Репетирую, – раздражённо проговорила она. – Это комната для репетиций.

– Вот и освободи помещение, – велела старшая девочка. – Нам нужно пианино.

Хлоя резко крутанулась на вертящемся табурете и сердито уставилась на неё:

– Мне тоже нужно. Вы не бронировали эту комнату, на двери не было ничьих имён. Это не ваше личное пианино, оно для всех.

– У нас скоро экзамен, – стала объяснять вторая семиклассница вполне дружелюбно. – Нам действительно надо позаниматься.

– Да уж вижу, – пробормотала Хлоя. – Правда, вряд ли это вам поможет.

Она собрала свои ноты и вышла из комнаты, пылая от злости.

Хлоя была не единственной, кто пострадал от предэкзаменационной истерии. Кармен и Элла отрабатывали движения степа в одной из репетиционных комнат – им хотелось как можно скорее догнать остальных, – и они тоже злились, что их выгнали из помещения. Они с сочувствием выслушали Хлою, когда та влетела в столовую, и до конца перемены девочки втроём с возмущением обсуждали совсем обнаглевших старшеклассников.

– Кто-то должен им объяснить, что школа вообще-то им не принадлежит, – ворчала Хлоя по дороге на урок актёрского мастерства.

– Должен, – кивнула Кармен. – Но нас они не послушают, вот увидишь. И все учителя будут на их стороне.

– Это точно. Учителя начнут говорить, что экзамены – это ответственно и очень важно, и что мы должны понимать, и так далее, – нахмурилась Хлоя. – Это несправедливо. Надо придумать, как их проучить.

– Выглядит весьма драматично, Хлоя, – заметил их преподаватель по актёрскому мастерству, который как раз вошёл в студию. – Надеюсь, ты говорила не о ком-то из учителей.

– Мистер Лессинг, нас все гоняют и не дают заниматься в репетиционных, – пожаловалась ему Элла.

– Понятно. Но вы должны понимать, что у старшеклассников скоро экзамены. Это очень ответственно и очень важно… – рассеянно проговорил мистер Лессинг. Он сосредоточенно рылся в своей большой сумке и поэтому не заметил, как переглянулись Кармен, Элла и Хлоя. Наверное, и хорошо, что не заметил. Он наконец-то нашёл что искал – и с торжественным видом вынул из сумки… складной зонтик.

– Это тема сегодняшнего занятия! – объявил он, театрально взмахнув зонтом.

– Зонтик? – спросил Джейк, друг Сэма, глядя на мистера Лессинга так, словно всерьёз опасался, что учитель слегка повредился в уме.

– А ты у нас наблюдательный, Джейк. От тебя ничего не укроется, да? Разойдитесь по студии и встаньте в широкий круг. Сегодня вы будете передавать зонт друг другу. – Мистер Лессинг с улыбкой оглядел класс. – Это не так глупо, как кажется. Можно придумать миллион разных способов, как передать зонт. Может быть, кто-то изобразит Джина Келли, поющего под дождём. – Тут он исполнил небольшой сольный танец, причём просто ужасно. – Помните, как он отдал зонт прохожему? Или, может быть, кто-то представит себя шпионом, который уколет кого-то отравленным кончиком? Можно петь, говорить, изображать пантомиму – всё что хотите. И зонт не всегда должен быть только зонтом – если вы понимаете, что я имею в виду. Я хочу посмотреть, что придумает каждый из вас. Я ничего не подсказываю – просто наблюдаю.

Ребята сразу развеселились. Да, идея совершенно безумная, но безумная в хорошем смысле. Пока что занятия по актёрскому мастерству проходили неплохо, но и не особенно интересно. А тут можно включить фантазию и развернуться по полной программе. Хлоя случайно поймала взгляд Лили и улыбнулась. Лили улыбнулась в ответ, и только потом обе вспомнили, что они вроде как официально враждуют, и сердито нахмурились.

– Что ж, Лили, с таким лицом ты просто обязана выступить первой. – С шутливым поклоном мистер Лессинг вручил ей зонт.

Лили на секунду запаниковала. А потом расправила плечи и словно преобразилась. Весь класс с изумлением наблюдал, как она вышагивает по студии – уже не Лили, а утончённая барышня-аристократка на летней прогулке в парке, – и раскрытый зонт у неё в руке словно по волшебству превратился в изящный зонтик от солнца.

Никто из ребят раньше не видел, как Лили вживается в роль, и это было потрясающе. Она не произнесла ни слова – но всем сразу стало понятно, кого она изображает и что происходит в разыгранной ею сценке. Вот её глаза широко распахнулись от ужаса. Вот она привстала на цыпочки, вытянув руку с зонтиком над головой, словно его хотел вырвать внезапный порыв ветра, а она изо всех сил пыталась его удержать. Но всё-таки не удержала. Она легонько подкинула зонтик вверх и застыла, растерянно наблюдая, как он уносится в небо, подхваченный ветром. И уже в следующую секунду это снова была Лили, ученица пятого класса на уроке актёрского мастерства, которая, как и все остальные, ждала, что придумает Сэм, поймавший подброшенный ею зонт.

– Потрясающе! – шепнула ей Хлоя. И не важно, что они с Лили не дружат. Хлою так поразило её выступление, что она не смогла промолчать. В ответ Лили лишь улыбнулась и пожала плечами.

Это было совершенно невероятное занятие. По дороге домой Хлоя тихонько хихикала, вспоминая отдельные сценки. Вот это уже настоящий «Дебют», размышляла она. Тот «Дебют», о котором она мечтала. И Лили ей улыбнулась! Значит, всё не так плохо. Всё очень даже неплохо на самом деле.

* * *