Взгляд брюнетки упал на рулон черной строительной бумаги, пропитанной битумом. Было видно, что с краю у него впопыхах оторван кусок.

– В черное завернут, в черное – ведь так сказала ясновидящая, и я на правильном пути. Это Полина оторвала бумагу, чтобы хард в нее завернуть и тем самым спасти от сырости. Но еще она говорила про косой лучик света, который сверху пробивается… Дневной свет. – Брюнетка хлопнула себя ладонью по лбу. – Какая же я дура!

Она бросилась к лифтовой шахте. Перед женщиной была бетонированная яма, на дне которой виднелся строительный хлам: поломанные доски опалубки, обрывки мешков из-под цемента, расколотые кирпичи. В самом углу виднелась скомканная черная строительная бумага – та самая, оторванная от рулона. Женщина легла на землю, протянула руку, длинным ногтем сумела подкатить тяжеловатый сверток поближе, ухватила его двумя пальцами и, затаив дыхание, подняла из ямы. Тут же и развернула.

– Так и есть! – В ее руках оказалась коробочка хард-диска. – Спасибо тебе, Полина, – прошептала молодая женщина.

Скомканная строительная бумага упала на дно ямы, а диск исчез в кармане джинсов.

Вскоре оператор и брюнетка вышли из недостроенного дома. Ясновидящая докуривала вторую трубку. Любопытным не пришлось разочароваться. Под прицелом объектива телекамеры эвенкийская шаманка сообщила всем, что неупокоенный дух отправился далеко-далеко, и теперь она четко видит лицо убийцы.

Брюнетка пообещала, что опытный художник-криминалист по описанию экстрасенса позже сделает портрет того, кто забрал жизнь у бармена в семьдесят пятом году. А пока все, съемки окончены, все свободны, подробности смотрите на телеэкранах.

Съемочная группа загрузилась в автобус.

– За ними, прапор! – приказал майор Кожевников.

Одутловатый прапорщик плавно тронул машину с места, но все же возразил:

– Они ж по старому делу работают. Когда то было? Еще при Советском Союзе. Нам это зачем?

– Береженого бог бережет, прапор. Не забывай, что на нас «мокруха» с прокурорской админшей повисла.

Брюнетка, сидя рядом с водителем микроавтобуса, поглядывала в зеркальце заднего вида на маячившую за ними милицейскую машину.

– Сразу в гостиницу поезжайте, – спокойно сказала она водителю, ничем не выдавая своего волнения.

Через пять кварталов микроавтобус свернул с улицы и замер возле парадного входа в гостиницу. Съемочная группа принялась выгружать аппаратуру.

Брюнетка, цокая каблучками, прошла в холл. Только тогда Кожевников, наблюдавший за ней, позволил себе улыбнуться.

– Все совпадает, прапор. Номера у них были заранее заказаны. Я пробивал. Поехали.

Милицейская машина, даже не заехав на стоянку, двинулась дальше и исчезла за углом.

Брюнетка проследила этот маневр в зеркальце пудреницы, стоя в холле гостиницы спиной к огромному, во всю стену, окну. После чего, так и не поправив макияж, защелкнула пудреницу и исчезла за дверью туалета.

В кабинке она сорвала с себя парик, тут же преобразившись в блондинку. Стянула свитер, а потом влажными салфетками стерла вульгарный макияж. Весь свой реквизит она затолкала в сумочку. Теперь даже ясновидящая вряд ли бы узнала в ней навязанного съемочной группе с подачи генпродюсера администратора.

Лишь только каблучки цокали так же звонко, как раньше, когда преобразившаяся из брюнетки в блондинку молодая женщина входила в стеклянные двери недавно открывшегося в центре города массажного салона «У лисицы». Поприветствовав девушку за стойкой, изменившаяся до неузнаваемости брюнетка открыла своим ключом один из кабинетов. Даже не стала подходить к высокому массажному столу, не притронулась к кремам, стоявшим на полочках, а скрылась за передвижной ширмой, надежно отгораживавшей часть помещения от посторонних глаз.

Маникюрной пилочкой она открутила болтики и сняла боковину компьютера. Подключила найденный с такими трудностями жесткий диск Полины к разъему. Защелкав клавишей мышки, стала один за другим раскрывать файлы. Мелькавшие на мониторе копии документов краевой прокуратуры отражались в ее глазах.

Зеленое поле перечеркивалось прямым, как стрела, федеральным шоссе. Рыжее солнце плескалось в блестящих лужах на обочине. Его лучи отражались в жестяном дорожном указателе, обозначавшем границу краевой столицы. Милиционер с автоматом, облокотившись о молочного цвета «Опель», лениво смотрел, как по пленке жидкой грязи, покрывающей шоссе, неторопливо катят машины.

Показался огромный вольвовский фургон с транзитным номером. Милиционер поправил автомат, кивнул напарнику. Тот выскочил с полосатым жезлом и призывно вскинул руку. Фургон послушно вильнул к обочине, остановился. Из кабины вылез водила – типичный пролетарий в кепке, с прилипшей к губе плоской дешевой сигаретой.

Милиционер лениво подошел к шоферу и вскинул руку к козырьку.

– Водительское удостоверение и техпаспорт… что везем… откуда… накладные на груз… путевой лист…

Документы оказались в полном порядке, однако мент зачем-то захотел осмотреть груз.

– Да мне через два часа в Анапе надо быть, опаздываю, – принялся объяснять водитель. – Там ведь таможенная площадка, уже и деньги этим извергам заплачены, ждут!

– Покажите груз! – Милиционер был непреклонен.

Шофер с трудом подавил в себе желание выматериться. Дверь фургона с лязгом разъехалась на петлях: он был забит желтыми картонными коробками. От них потянуло чем-то копченым и очень аппетитным…

– Что это? – уточнил милиционер. – Надеюсь, не гексоген?

– Да что вы! Осетрина копченая, полторы тонны. Командир, да в порядке у меня все: и накладные, и путевой лист… И огнетушитель в машине имеется, и лекарства в аптечке не просрочены, и техосмотр пройден. Показать?

– Ты с напарником или один? – невесть для чего уточнил мент.

– Да один от самой Махачкалы эту телегу гоню! – устало вздохнул водила. – Если напарника брать – я же за рейс вполовину получу! А чем мне тогда семью кормить?

– А осетрина у тебя хоть вкусная? – прищурился сотрудник правоохранительных органов, осматривая коробки.

До водителя, наконец, дошло.

– Возьми, командир! – Шофер щедрым жестом извлек из коробки остромордого осетра – золотистого, налитого ароматным жиром. – Это не взятка, ты же не подумай! Чисто из уважения.

– Спасибо, – заметно повеселел мент. – Из уважения тоже дам тебе ценное указание. Тут через пять километров ремонт моста. Весь транспорт в обход пустили, а там наш начальник «кирпич» повесил и всех транзитников шерстит. Еще тот козел – меньше, чем за полтораста килограммов рыбы, он с тебя не слезет… Это не считая наличных. Так что совет тебе такой: через километр съезжай на проселок, там станица Хмызовская, указатель увидишь сам… Через нее проедешь, потом повернешь налево – и вновь на трассу выскочишь. Потеряешь какие-то полчаса, зато груз в целости и сохранности в свою Анапу доставишь. А главное, наш козел-начальник ни хрена не получит. Все усвоил?