Ты сам виноват, что решил путешествовать на пароме, напомнил себе Монтес, оглядываясь по сторонам. Похоже было, что на Ла Диг нечасто наведывались туристы.

Но вот со швартовкой наконец-то было покончено, и Эрнесто одним из первых сошел на берег. У него был небольшой багаж: в темной спортивной сумке лежали кое-какие вещи и предметы туалета. На фоне других пассажиров, одетых в линялые футболки и выгоревшие шорты, он выглядел несколько странно, хотя и постарался максимально приблизить свой вид к пляжному. На нем были бежевые брюки свободного покроя, белая рубашка поло и плетеные кожаные сандалии.

Почувствовав под ногами твердую почву, он глубоко вздохнул и окинул взглядом рынок, раскинувшийся прямо здесь, на площади. Все торговое пространство было занято корзинами, доверху наполненными апельсинами, дозревающими на солнце бананами, огромными мешками с фасолью и бобами, коробками с овощами, а также ящиками с моллюсками, обложенными льдом, отчего на землю стекали струйки воды…

Эрнесто скользнул взглядом вдоль берега.

Ему предстояло добраться до дома Аделины. В разговоре по телефону с Паолой, состоявшемся пару дней назад, удалось выяснить лишь то, что их вилла находится на южной стороне острова. Другие подробности он выспрашивать не решился, боясь выдать свои намерения.

Склон горы, поднимающейся над бухтой, пестрел разноцветными крышами домов. Из распахнутых дверей ближайшего крошечного кафе в воздухе разливался соблазнительный аромат яичницы с беконом.

Но Эрнесто Монтес перед отплытием из Виктории выпил несколько чашек кофе и теперь не чувствовал голода. Однако судорожно сглотнул. Должно быть, нервничаю, подумал он.

Эта мысль разозлила его. Не из-за чего было так переживать. Он имел полное право навестить Паолу, не спрашивая ни у кого разрешения. Тогда почему ему захотелось незаметно, в числе других приехавших сойти на берег, вместо того чтобы нанять в Виктории вертолет и с шумом нагрянуть на остров? Чтобы не привлекать внимания и своим неожиданным появлением застать сеньору Веласкес врасплох?

Ну да ладно… Уж перед собой-то ему не стоило кривить душой. Эрнесто знал, что Аделина не обрадуется его приезду, поэтому решил появиться неожиданно. Хотя что такого ужасного было в этом его желании? Для нее-то уж точно ничего… А для него все только обернулось дополнительными трудностями.

Как же теперь ему добраться до нужного места? Только не на повозке с быками! Лучше всего взять такси, но за все время в поле его зрения не попало ни одно из них. Зато Эрнесто натолкнулся на табличку, сообщавшую, что до южного пляжа семь миль. В этот ранний час Ла Диг только просыпался, тишину нарушали лишь сновавшие повсюду торговцы и сошедшие с парома пассажиры.

Неожиданно в верхней части улицы он заметил грузовик, тяжело двигавшийся ему навстречу. Эрнесто проголосовал, затем объяснил водителю, куда надо ехать, и вытащил из портмоне купюру. Шофер тут же согласился.

Это путешествие нельзя было назвать комфортным. Машина набирала скорость на прямых участках дороги, резко сбрасывая ее на довольно частых поворотах. Эрнесто, которого из-за этого постоянно кидало то вперед-назад, то из стороны в сторону, втайне радовался, что не поддался соблазну позавтракать яичницей с беконом.

Его утешало лишь хоть какое-то приближение к цели. Добравшись до места, он намеревался порасспрашивать о местонахождении Аделины и Паолы у местных жителей. Ведь не все же виллы тут были заняты двумя одинокими белыми женщинами?

Водитель грузовика оказался неразговорчивым. Получив деньги, он погрузился в угрюмую задумчивость. Единственным развлечением в пути мог стать радиоприемник. Но и он был настроен на волну, передающую жуткую какофонию. И к тому моменту, когда они достигли противоположного конца острова, голова у сеньора Монтеса просто раскалывалась.

Шофер высадил своего попутчика на обочине и тут же рванул вперед, обдав его облаком пыли. Вокруг царили тишина и умиротворение. Аккуратные коттеджи, выкрашенные в светлые цвета, гармонировали с пейзажем. С океана дул освежающий бриз. Монтес невольно залюбовался окружающей его красотой.

По обе стороны небольшой, вымощенной каменными плитами пристани простирался пляж с белесым песком. Издали у самого берега вода океана казалась зеленой, а на глубине становилась темно-синей. Вдоль утоптанной и выгоревшей на солнце песчаной дороги тянулись дома с закрытыми ставнями. Несколько загоревших до черноты детей, играющих с собакой посреди улицы, проводили Эрнесто любопытными взглядами.

Пока он шел, ничего, более-менее похожего по описаниям Паолы на их виллу, не попалось ему на глаза. Но он не стал расспрашивать детей. Закинув сумку на плечо, побрел к полосе прибоя. Его дорогие сандалии оставляли широкие следы на мокром песке. Селение кончилось, а пальмы и кипарисы укрывали от любопытных взоров стоящие за дюнами разрозненные строения.

И вдруг впереди он увидел ее.

Она как раз выходила из воды. Между ними было приличное расстояние, но Эрнесто знал точно, что это была именно Аделина.

Двумя руками женщина откинула назад мокрые волосы и провела по ним ладонями, отжимая воду. От этого движения ее грудь соблазнительно обтянул тонкий трикотаж купальника.

Эрнесто смотрел как завороженный. Каждая деталь ее образа — распущенные черные волосы, нежный овал лица, потрясающая фигура — излучала чувственную женственность.

Боже! — подумалось ему. И его пальцы с силой впились в ремешок сумки. Тело напряглось.

Он почувствовал, что брюки вдруг стали тесными, и ему пришлось оправить их, прежде чем идти дальше.

Эрнесто Монтес отчаянно выругался. Аделина не должна была так воздействовать на него и казаться столь сексуально привлекательной!

Он тщательно обдумал все, что произошло между ними в ночь смерти Федерико. И ни разу не позволил себе допустить мысль, что этот инцидент означал нечто большее, чем случайный импульс. Он всего лишь передал ей ошеломляющее известие, а потом утешил ее. И если последнее настолько понравилось ему, что запало в душу, то в этом была не его вина…

Эрнесто почувствовал горячую тяжесть и ноющую боль внизу живота. Он вспомнил об удовольствии, которое испытал, когда разложил Аделину на постели и ощутил ритмичные движения женского тела и конвульсии последовавшего затем оргазма.

В первый раз со времен юности Эрнесто занялся сексом без всяких предосторожностей, нарушив этим самым свое железное правило. Почему? Знал, что у нее нет других мужчин? Или же потому что она, прожив в браке с дядей восемнадцать лет, ни разу не забеременела?

Неожиданно он осознал, что, появись у него еще один шанс, он сделал бы это снова. Нежные изгибы ее тела притягивали как магнит.

Аделина наклонилась, чтобы поднять с песка полотенце. Когда она распрямилась, его руки горели от желания пройтись по ее влажному купальнику и притронуться к затвердевшим от прохладной воды соскам.

Женские руки плавно провели по едва заметной выпуклости внизу живота. И на мгновение ему показалось, что взгляд ее стал печален. Потом она немного опустила верхний край трусиков, и у Эрнесто пересохло во рту. Боже, она что же, собиралась их снимать?