Но нет. Секунду спустя Аделина уперлась ладонями в поясницу и прогнула спину. Наверное, решила размяться после плавания, а ему в голову полезло черт знает что. Он уныло подумал, что слишком долго ни с кем не встречался. А до «холодной вдовы», как выразилась секретарша Тереза Альваро, ему не должно было быть никакого дела.

Он не понял, каким образом Аделина заметила его. Наверное, почувствовала, как жадно ее разглядывают. Она панически застыла, затем торопливо обмоталась полотенцем и через секунду-другую уже взяла себя в руки.

— Что ты здесь делаешь? — удивилась она, хотя цель его приезда была более чем очевидной. А когда он преодолел последние несколько метров, разделявшие их, произнесла с нескрываемым раздражением:

— Господи, откуда ты здесь взялся?!

— Ну не из воздуха же! — резко ответил Эрнесто, возмущенный ее враждебностью. — Ничего сверхъестественного. Сначала прилетел в Викторию по делам. Потом сел на паром и доплыл до острова. Я тоже могу быть непредсказуемым. — И, с вызовом посмотрев на нее, добавил:

— А в чем дело?

Может быть, Аделина просто имела в виду, что ему не следовало появляться здесь так неожиданно, что необходимо было предупредить их о своем приезде. А еще Эрнесто понял, что каждый раз, видя его перед собой, она не могла не вспоминать, что он натворил той ночью.

Точнее, что они оба натворили. Мужчина не обязан брать всю вину на себя…

Даже если и так, все равно, глядя на нее, он с трудом преодолевал искушение прямо здесь уложить ее на песок, чтобы повторить все еще и еще раз.

— Разве Паола не сказала тебе, что два дня назад я беседовал с ней по телефону? — спросил Эрнесто, наблюдая, как она надевает сабо.

Он и не думал, что даже ее обнаженные ступни могут, выглядеть так сексуально. Это его страшно раздражало. Но что он мог с собой поделать, если в этой женщине все было привлекательно? От капелек морской воды на длинных черных ресницах до ровных кончиков белых зубов, выглядывавших из-под полуоткрытых припухших губ.

— Возможно, — ответила она, словно новости, касающиеся его персоны, интересовали ее меньше всего на свете. Неожиданно, словно уловив непонятный шум, она посмотрела за его плечо, как бы ища кого-то глазами. — Ты один? Разве… С кем ты сейчас встречаешься? С Сильвией? Она не с тобой?

Силой воли Эрнесто заставил себя не поддаваться на провокацию.

— О чем ты? — спросил он. — Значит, если бы я приехал сюда с подружкой, мне был бы оказан более радушный прием?

Выразительным взглядом Аделина дала понять, что думает по поводу его ответа, и пошла вперед, туда, где в просвете между деревьями виднелась небольшая вилла.

— Просто приезд с подружкой был бы, как это сказать… более в твоем стиле. Тебе не кажется? — пожав плечами, произнесла она.

Эрнесто насупился. Она не имела права говорить ему такое. Ее вообще не касалось, с кем он встречался и когда. Но больше всего его выводило из себя то, что после занятий с ней любовью другие женщины вообще перестали его возбуждать.

— Я побоялся, что ты будешь ревновать, наконец произнес он, решив, что раз Аделина посчитала возможным насмехаться над ним, то и ему это позволено.

От злости у нее перехватило дыхание.

— Не смей… Не смей разговаривать со мной в таком тоне! — прошипела она яростно. — Я не из этих, твоих… мимолетных…

Эрнесто показалось, что она хотела выразиться более резко. Но хорошее воспитание не позволило ей опуститься до вульгарной брани.

Он тоже начал злиться. И, догоняя ее, сказал первое, что пришло в голову:

— Эй, а что ты хотела? Я ведь не твой муж, чтобы ты отчитывала меня.

Ее лицо вспыхнуло.

— Иди к черту! — негодующе воскликнула она, ускоряя шаг. Эрнесто поплелся следом. Они миновали цветущий густой кустарник и вышли на заросшую зеленью лужайку, которая окружала дом со всех сторон.

Он восхищенно присвистнул, пораженный открывшимся зрелищем. Вилла утопала в цветах. Полукруглая веранда, решетки, наличники окон — все было увито диким виноградом, бугенвиллеями, розами и еще какими-то растениями, которые Эрнесто видел впервые.

— Мило, — восхищенно оценил он. — Похоже на райские кущи.

Но Аделина ему не ответила — молча поднялась по лестнице и прошла в просторную гостиную. Там тоже все оказалось уставлено горшками и вазами с цветами. Навстречу вышла смуглая пожилая женщина.

— Мария, — коротко бросила Аделина. — Пожалуйста, позаботься о госте. Это сеньор Эрнесто Монтес. Я пойду переоденусь.

— Спасибо. Это именно то, что мне сейчас нужно, — смиренно ответил он.

Аделина бросила на него разъяренный взгляд и удалилась в свою комнату, где за плотно закрытой дверью впервые с того момента, как увидела на пляже наблюдавшего за ней Монтеса, вздохнула свободно.

Тогда, выйдя из воды, она расслабилась, поглаживая живот и размышляя о том, что малыш, возможно, будет похож на своего отца.

Хотела ли она этого? Трудно сказать…

Авария с Паолой произошла на ранних месяцах беременности Аделины. Теперь шел уже четвертый. Высокий рост пока что помогал ей скрывать едва обозначившийся живот, но она уже начала носить широкие блузки и свободные платья.

Но наблюдательный Эрнесто был для нее куда опасней все еще ни о чем не догадывающейся Паолы. И когда Аделина поняла, что он видел ее, даже наблюдал, как она поглаживает живот, то испугалась по-настоящему. Этот мужчина имел богатый жизненный опыт, был весьма проницателен…

Она дрожала, лихорадочно скидывая с себя то, в чем пришла с пляжа. Кто мог ожидать, что

ему придет в голову появиться так внезапно, без приглашения? Впрочем, в его поступке не было ничего удивительного, именно такие выходки — в его духе. И сделано это было нарочно, чтобы только смутить ее. А если он подумал…

Что? Что мог подумать Эрнесто Монтес?

Войдя в душ, Аделина стала вспоминать их разговор на пляже. Зачем ей вздумалось дразнить Эрнесто Монтеса? Он, конечно, не мог всерьез поверить в то, что она ревновала. Но впредь следовало держать себя в руках. Ей совершенно не хотелось, чтобы по ее фразам он смог догадаться, что и на самом деле был ей небезразличен. Если бы только у нее был выбор, она бы никогда больше и ни за что не согласилась с ним видеться.

Но разве возможно было такое? Прошло четыре недели с того момента, когда доктора разрешили Паоле продолжить лечение здесь, на острове. И никто не знал, насколько оно затянется. Таким образом, у Монтеса появился предлог появляться здесь в любое время, когда ему захочется.

Она уже свыклась с мыслью, что в ней развивается новая жизнь. Это наполняло ее ощущением счастья. Оно было столь сильным, что даже присутствие Эрнесто не могло его заглушить. Но Аделина оказалась в ловушке, поскольку испытывала неловкость в обществе этого человека.