– А как бы ты поцеловал меня? Ну, если бы мы поцеловались.

– Смотря где мы находимся. – Он одарил ее игривой улыбкой. – Если бы мы были в компании, то это был бы легкий поцелуй в щеку. Но если бы мы остались одни…

Он не договорил, сожалея, что не видит выражение ее лица. Он не понимал, почему флиртует с ней и наслаждается их шутками. Его тело напряглось от предвкушения, и Лукас понял, что идет по краю пропасти.

– Мы будем одни целую неделю, – сказала Руби. – Или на острове живут твои сотрудники?

– И да и нет. Там живет рабочий ремонтной бригады и его жена, они следят за домом. Их жилье находится на другой стороне острова, но сейчас они в отъезде. Они поехали к своим взрослым детям на Санторини. Я попросил их купить еду и застелить кровати на вилле. Поэтому мы будем одни, пока Ставрос не прилетит, чтобы отвезти нас обратно в Афины.

Руби отстегнула ремень безопасности:

– Ты очень серьезно относишься к конфиденциальности.

Возможно, ему следовало нанять сопровождающего и не привозить сюда Руби. Может быть, ему следовало опять сделать их отношения сдержанными и формальными. Но за прошедшие сутки что‑то изменилось. Появилось новое ощущение близости после обмена неприятными историями из прошлого, которые закрыли пропасть, разделявшую их прежде.

А то, что они вдали от Ротвелл‑Парка, еще сильнее меняет их отношения. Находясь вдали от родного дома, Лукас всегда чувствовал себя свободным и жил настоящим, а не прошлым. Но хорошо ли жить настоящим моментом с Руби?

Он доверит ей проверку ремонта на вилле, чтобы она помогла ему подписать акт приемки работ. Она внимательна к деталям, от ее внимания мало что ускользает. Она, несомненно, заметит, как его влечет к ней, хотя умом он понимает, что должен держаться от нее на расстоянии.

Ему будет намного труднее игнорировать Руби на своем острове, ведь они останутся совсем одни.

Глава 5

Через несколько минут Руби вышла из вертолета. У нее дрожали ноги, но не из‑за полета, а из‑за того, что она едва не поцеловалась с Лукасом.

Искушение было почти непреодолимым. Она совсем забыла о пилоте и об ужасном полете, все ее внимание было приковано к Лукасу. Она чувствовала магнетическое притяжение, возникшее между ними. Тонкое изменение их отношений было связано не только с его нынешней слепотой, но и с чем‑то другим, что она не могла точно описать.

Руби не знала, во что ввязалась, приехав с ним на его остров. Обычно она была прямолинейной и разумной, а не импульсивной и безрассудной. Но, казалось, рядом с Лукасом Ротвеллом она теряет голову.

Руби начинала понимать, почему Харпер с таким упорством сопротивляется Джеку Ливингстону. Знаменитые плейбои чертовски неотразимы. Хотя Руби никогда не считала Лукаса очаровательным. Прежде он был очень резким и отчужденным. Но во время полета на вертолете она увидела его нежную душу и умение сострадать.

Руби огляделась. Остров был больше, чем она думала, с зарослями кипарисовых сосен за вертолетной площадкой. Его окаймляли песчаные пляжи, на одном из которых была пристань у роскошной виллы.

Она подняла лицо к солнцу и вдохнула соленый морской воздух.

– Мне кажется, я попала в сказку.

– Хорошее место, безмятежное и мирное.

– Я люблю безмятежность и покой, – сказала Руби и взяла Лукаса под руку, когда они пошли за Ставросом, несшим их багаж. – В детстве я мечтала побывать в таком месте. Видел бы ты, где я жила до переезда к бабушке. Ты бы ужаснулся.

– Мне неприятно думать о том, как ты страдала, – сердито отозвался он. – Некоторые люди не заслуживают того, чтобы у них были дети.

– Осторожно, впереди несколько ступенек, – предупредила Руби. – Я рада, что у меня были бабушка и твои родители. Они были добры ко мне, особенно твоя мама. Я помню, как однажды она разрешила мне поиграть с ее одеждой и украшениями. Я так обрадовалась! Я притворилась кинозвездой. Она накрасила мне губы ярко‑красной помадой. Бабушка, конечно, стерла помаду. Твоя мать не была визажистом?

Лукас остановился и посмотрел в сторону кипарисового леса, нахмурившись.

– Моя мать потеряла ребенка до моего рождения. Это была девочка. Мама называла ее Софией. Мой отец был против того, чтобы давать имя выкидышу.

Сердце Руби сжалось.

– Я этого не знала. Как грустно!

Лукас продолжал идти с ней по дорожке.

– Я сомневаюсь, что мой отец из тех мужчин, которые понимают чувства женщины. Он отказывался говорить об этом, словно ребенка никогда не было. Моя мать была в восторге, когда забеременела мной, но меня всегда интересовало, разочарована ли она тем, что у нее нет другой девочки, которая бы заменила потерянную дочь.

Руби остановилась и посмотрела на него:

– Но она любила тебя, Лукас. В этом ты не сомневаешься?

Он небрежно повел широким плечом и поджал губы в мрачную линию.

– У нее были трудные роды, после которых началась долгая послеродовая депрессия. Для меня наняли няню, которая возилась со мной, пока я не пошел в школу‑интернат в шесть лет. Моя мать любила меня по‑своему, но она постоянно горевала о ребенке, которого потеряла. К сожалению, из‑за осложнений после родов она больше не могла рожать.

– Неудивительно, что у твоих родителей были такие непростые отношения, – сказала Руби. – Так много нерешенных вопросов. Но мне интересно, почему бабушка ничего мне об этом не рассказала?

– Твоя бабушка – экономка старой закалки. Она не обсуждает жизнь своих хозяев.

Руби стало интересно, что подумает ее бабушка, узнав о ее проживании наедине с Лукасом Ротвеллом. Навещая ее в больнице перед отъездом, она не вдавалась в детали, а просто сказала, что сама заменит бабушку в качестве экономки.

Она продолжила идти с Лукасом по тропинке к вилле.

– Жаль, что я мало знала о страданиях твоей матери. Я могла бы ее утешить.

– Ты утешала ее, – уверенно произнес Лукас. – Она обрадовалась, когда ты поселилась в Ротвелл‑Парке. Она бы очень гордилась тобой сейчас, если бы узнала, какой ты стала. Умная и успешная бизнесвумен, которая ставит перед собой цели и работает для их достижения, невзирая на препятствия.

– До сих пор ты был моим самым большим препятствием. – Руби игриво толкнула его плечом.

Он тихо рассмеялся:

– Но в конце концов ты меня покорила.

Руби не была так уверена в этом.

Они попрощались со Ставросом, и тот вернулся к вертолету. Через несколько минут вертолет взлетел и наконец исчез вдалеке. Руби осталась наедине с Лукасом на острове.